– Спасибо. Я это очень ценю, – улыбнулась вдова, и глаза ее наполнились слезами. – Ирландия, – задумчиво произнесла она, – но как он туда попал?
– Подождите, – это была Сьюзан, – вы не знаете, зачем он туда поехал? Мы надеялись, что вы нам расскажете. Все дело в том, что три дня до своей смерти ваш муж жил в отеле, при заселении он назвал вымышленное имя.
– Сьюзан! – мягко перебил Ирвин, но она не расслышала или сделала вид, что не слышит.
– Мы думали, вы сможете пролить свет на эти странности, разумеется, если это не причинит вам боли, – поспешила добавить она, наконец поймав на себе укоряющий взгляд Ирвина.
– Я не знаю, зачем он поехал в Ирландию. Мы никогда там не были, у нас нет там ни родственников, ни знакомых.
– Любопытно, ведь мы нашли вас только потому, что Питер… Простите, Вольфганг, бывал там в детстве. Моя мать и ваш муж некоторое время дружили, в общем-то так мы и нащупали нужный след.
– Возможно, он бывал там до нашей встречи, я об этом не знала, извините.
– Ничего, не волнуйтесь, – с осторожностью произнес Ирвин. – Вы сказали, что ваш муж уехал из дома какое-то время назад, четыре месяца, если быть точнее. Он сказал, куда направляется?
– Нет, и никогда не говорил. Его работа этого не предполагала.
– Мне очень жаль это говорить, но он мертв уже несколько месяцев, – она сделала необходимую паузу и добавила: – Кем был ваш муж, Ани?
– Биологом-полевиком. Он собирал образцы по всему миру, его экспедиции были долгими.
– Вы поэтому не заявили о его отсутствии?
Ани не ответила. Она встала и подошла к шкафу, вынула семейное фото и протянула Сьюзан. Его жена, две дочери – одной на вид около тридцати, другая чуть помладше, обе похожи на мать. Вольфганг стоял со стороны Ани, приобнимая ее за талию, и улыбался.
– У него такая добрая улыбка, – произнесла Сьюзан, расчувствовавшись. – Не думала, что когда-нибудь увижу ее.
– Дочери будут скучать по нему. Но мы всегда знали, что работа была важна для него, и старались не мешать. Он хотел путешествовать по миру, и он делал то, что любил.
– Наверное, это было прибыльное занятие?
– В нашей семье я была добытчиком. Я стоматолог. К тому же Вольфганг не из тех, кто любит тратить деньги. Почти вся его одежда из секонд-хендов. Это у нас семейное, – она улыбнулась, коснувшись своей хлопчатобумажной блузы с разноцветными всполохами цветов.
– Простите за мой вопрос, Ани, но я должна задать его вам, – Сьюзан бережно поставила фотографию на стол. – Обстоятельства смерти вашего мужа породили множество версий о том, кем он был, чем занимался, откуда приехал. В общем-то долгое время его тело оставалось неопознанным, и люди, сами понимаете, строили всякие теории… Скажите, существует ли вероятность того, что ваш муж мог покончить жизнь самоубийством? Ведь у него была тяжелая болезнь.
– Ни в коем случае. Только не мой муж. Он никогда бы не убил себя, несмотря на то что не был религиозен. Люди его профессии, ученые, редко верят в Бога, однако дело даже не в этом. Просто Вольфганг ничего не боялся.
– Тогда не ясно, по какой причине он избавлялся от своих вещей…
– Избавлялся от вещей? – с удивлением переспросила Ани.
– Простите мою спутницу, она слишком настойчива, я понимаю, что вам не до этого, – поспешил перебить Ирвин.
– Нет, нет, продолжайте. О каких вещах идет речь?
Гости переглянулись, и Ирвин поспешил объяснить:
– Ваш муж в то время, когда проживал в гостинице, несколько раз выходил из отеля с голубым пакетом, в котором были какие-то вещи. Это зафиксировали камеры городских служб и система видеонаблюдения отеля. Но возвращался он всегда с пустыми руками. В управлении мы пришли к выводу, что перед смертью, которую он, по всей видимости, ожидал, он избавлялся от личных вещей, чтобы стереть все следы пребывания в нашей стране.
– Но зачем ему это было бы нужно? – изумленно спросила Ани.
– Мы надеялись, что вы поможете нам разобраться.
– Не могу даже представить, – она развела руками. – Это совсем не похоже на Вольфганга, наоборот, он всегда был очень щепетилен, не разбрасывался деньгами, и уж тем более вещами. С ними он был очень аккуратен.
– Да, мы не могли не заметить эту особенность. Кхм, еще он отправил пять писем перед смертью, может, вы знаете, кто мог быть адресатом? Возможно, он прислал вам прощальное письмо?
Ани выглядела растерянной.
– Я ничего не получала. Дочки тоже. Если он хотел послать о себе весточку, то обычно писал по электронной почте или звонил. Сами мы его не беспокоили, он этого не любил, – она вздохнула, бросив быстрый взгляд себе под ноги. – Расскажите, где он похоронен?
– Он лежит в безымянной могиле.
– Безымянной…
– Нам очень жаль, но он назвался Питером Бергманном, и это было выдуманное имя, а другого у нас не было.
– Питер Бергманн, – улыбнулась Ани.
– Вам что-то говорит это имя?
– Питер Габриэль Бергманн – физик родом из Берлина. Вольфганг всегда восхищался его достижениями и в какой-то мере ассоциировал себя с ним.
Сьюзан и Ирвин переглянулись.
– Фрау Майер, – мягко сказал сержант. – Вы можете сделать запрос в Слайго и забрать тело в любое время, мы с этим поможем.
– Нет, это лишнее. Пусть все остается так, как есть, – она смиренно улыбнулась, странной, словно светящейся улыбкой. – Мы с дочками будем навещать его. Когда найдем в себе силы.
Часть 3
Три вещи никогда не видно: острие лезвия, ветер и любовь.
Ирландская поговорка
XXIII
– Что-то не складывается… – задумчиво проговорила Сьюзан, глядя в окно неторопливо движущегося такси.
– Ты о чем? – нахмурился Ирвин, сидящий рядом.
– Весь этот рассказ его жены. Ее реакция, поразительное спокойствие. Она словно совсем не тревожилась о том, что мужа не было несколько месяцев, не удивилась тому, что он умер вдалеке от дома от тяжелой болезни. Она не обращалась в полицию, да что там, она даже не захотела перезахоранивать его тело! Тебе не кажется это подозрительным?
– В чем ты пытаешься уличить ее? Судя по всему, Вольфганг приучил свою семью уважать свой выбор, не вижу в этом ничего криминального.
Сьюзан не ответила, продолжая размышлять, покусывая губы. Ее светлые брови сошлись на переносице, образуя глубокий залом.
– Не хмурься, – Ирвин наклонился и, убрав со лба легкую прядь, взял ее лицо двумя руками. Он притянул ее к себе, нежно коснулся губами ее губ и не отрывался, пока они не расслабились и не ответили на его прикосновение. Сьюзан уткнулась сержанту в грудь, стараясь вдохнуть его запах перед прощанием.
