– Аида, меня зовут Аида, если вы не запомнили, – напоминает она, провожая в знакомую комнату, где я однажды уже завтракала. Правда, к столу меня тогда никто не приглашал.
Аида бегает ко мне из смежной кухни, расставляет перед моим носом еду. Запах дурманит. Но аппетита нет.
– Сядь, Аида, составь мне компанию, – прошу её, размазывая яичницу по тарелке.
– Что вы! Мне нельзя!
Её повышенная эмоциональность расходится с моим подавленным настроением. Хочется дать ей оплеуху. Сдерживаю себя из последних сил.
– Пожалуйста, не отказывай мне. Не люблю одна есть, – прошу как можно мягче. Не ощущая никакой мягкости в себе. Лишь стальные колючки.
– Хорошо. Хозяин говорил, что вы должны поесть, – повторяет она. Словно её присутствие поможет исполнить требование шефа.
Вот это уровень заботы у Хозяина о своих вещах. А мне хочется кого-то убить.
Девушка сделала чашку кофе, нерешительно заняла место рядом, продолжая что-то щебетать. Уже безопасное для себя. Но совершенно не интересное для меня.
– Скажи, Аида, а как погибла жена Шамиля? – спрашиваю, не отрывая взгляда от растаявшей пенки в кружке капучино.
Снова мнётся. Боязливо поглядывает на меня, не понимая, какую информацию можно сообщить.
– Там страшная история, – переходит на шёпот, словно опасаясь, что Хозяин следит за ней даже в своё отсутствие, – её похитили. Мне мама рассказывала. Представляете, так страшно. Они с господином только поженились. Полугода ещё не прошло как. Хотя говорят, он не хотел совсем. Семья настояла.
– Похитили? – переспрашиваю, возвращая её к основной теме.
– Да, – тихо-тихо повторяет, – истязали и убили.
Жмурюсь изо всех сил. Грудь разрывает боль. Тупая. Незажившая рана вскрылась, обнажив края.
– А что Шамиль?
Смотрю на девушку. Она словно тоже возвращается в воспоминания, полученные через мать. Покрасневшая, с испариной на лбу. Не замечая моего состояния.
– Я точно не знаю, но говорят, что он всех причастных убил.
Сжимаю голову руками, ощущая, как пульсируют виски. Весь мозг. Дурно. Душно. Дышать нечем. И я хватаю воздух ртом.
Папа.
Не верю. Не мог он ничего подобного совершить с молодой девушкой. Зачем? У его ног был весь мир. Моя мама. Любая другая женщина. Сейчас, будучи взрослой, я это отлично понимаю.
Значит, Шамиль по ошибке его… устранил.
Не разобравшись, наверняка по чьей-то наводке, забрал его жизнь. Я подумаю об этом позднее. Переварю эту новость потом.
Смотрю на сотовый, врученный Хозяином. Моим Хозяином – какая ирония. Я держала его в руках, но даже в голову не пришло его разблокировать.
Пароля не было. Заглянула в телефонную книгу. Входящие номера поразили. Ян. Мама. Соломон звонил час назад. Нервно прокрутила в начало. Это первый и единственный звонок. Это моя симка. Шамиль её восстановил.
«Надо увидеться. Поговорить», – отправляю тут же СМС-сообщение Соломону.
«Скажи место», – немедленно приходит ответ.
«Кладбище».
Пальцы дрожали, пока набирала текст. Вспотели до липкости, как у преступницы.
– Я хотела за шмотками поехать. – Поднимаю взгляд на Аиду, оттягивая широкую майку, из ворота которой едва не вылезаю. – Вызовешь мне такси. Или я в плену?
– Нет! Что вы! Господин Ямадаев сказал, что его водитель к вашим услугам. Отвезёт, куда изволите.
Чёрт.
Обращение на «вы» ужасно резало слух, но пока это явно не проблема первой важности.
В какой-то момент я понимаю, что всё. Смысла прятаться нет и скрывать уже нечего. Водитель потом доложит шефу каждую мою геолокацию. Гори оно синим пламенем. Ну узнает Шамиль, где я, что это изменит? Мне в любом случае нужно отсюда смыться.
– Да, хорошо, – отвечаю, вставая из-за стола и направляясь к выходу.
– Подождите. Хозяин оставил для вас одежду.
Девушка убегает сверкая пятками и возвращается тут же с пакетами одежды. Обычной, повседневной. Джинсы, свитер, кеды, куртка. Бельё. То, что нужно. Спасибо, господин Хозяин. Позаботились о содержании своей вещи. Приемлемой упаковке для неё.
Не раздумывая, прямо при горничной переодеваюсь. Она, ошарашенная, отворачивается, не ожидая подобного поведения. Но мне всё равно. Не думаю, что у неё есть части тела, отсутствующие у меня.
Чую, что неспроста Соломон говорил, что доказательства вины Шамиля я обнаружу в его доме. Имел ли он в виду фотографии жены или что-то иное?
Вышла за порог. Двор, деревья в снегу. Здесь так уютно, что на короткое мгновение подумалось, что ехать на кладбище дурная идея. Можно ведь остаться здесь. В этом мирке с иллюзией спокойствия. Тут меня никто не тронет. Да и кому я нужна, если главный враг моего отца считает меня своей собственностью? С ума сойти, какая дикая штука жизнь.
Сердце в груди грохочет. И покоя нет. Мне в этом мире места нет. Нет опоры. Словно я лечу в пропасть и никто не поможет, не остановит падение.
Я потеряна, разрушена. Брошена на обочину жизни. А мои чувства… прах и тлен.
Водитель, куда больше похожий на надзирателя, с внешностью мордоворота, распахнул передо мной дверь автомобиля. Ощущая себя не в своей тарелке, забралась в просторное нутро. Пахло кожей и деньгами. Новая тачка. Для нового приобретения Хозяина.
Пока одевалась, заметила, что все купленные мне шмотки не просто добротные. Брендовые. Очень дорогие. Я таких вещей со смерти отца не могла себе позволить. И странно было ощущать себя настолько хорошо одетой. Непривычно. Словно я больше не уличная девка, а важная персона. С водителем. И горничной.
– Куда вас отвезти? – проносится по салону голос, заставивший меня вздрогнуть. Автомобиль заурчал, как дикий зверь.
Назвала кладбище за городом. Мужчина и бровью не повёл. Наверное, удивляться не входило в его должностные обязанности.
Добрались мы молча. А вот оставлять меня одну он не планировал.
– Я провожу вас, – не спрашивает, а утверждает. Не предполагая услышать отрицательный ответ.
Подобное отношение меня искренне взбесило. Я даже не сомневалась, что Шамиль приставил его следить за мной. Но не ожидала, что он даже не попытается этого скрыть.
От ярости глаза налились кровью, как у быка на арене. Бешенство так и клокотало в крови.
– Я хочу посидеть у могилы родственников. Одна. Я многого прошу? – процедила сквозь стиснутые зубы.
Водитель нахмурился, замешкался, не зная, что ответить. И явно не понимая, как вести себя с непокорным объектом для наблюдения. Должно быть, на этот счёт инструкции от Шамиля он не получил. Вряд ли Хозяин ожидал, что я соберусь на кладбище.
