Якуб медленно обернулся в мою сторону. И застыл. Отчего-то сердце в груди замерло от испуга. Его взгляд леденел на глазах, в одно мгновение сделавшись стеклянным. Безжизненным. Безжалостным.
– Это она? – уточняет незнакомец так, будто меня тут нет. Словно я изображение на фотографии. Настроение у него приподнятое, в отличие от Ямадаева.
– Да. Девица, известная своими оральными и вагинальными достижениями, – отвечает Якуб с отвращением. Его слова как плевок в лицо. Вздрагиваю, переваривая их. – Та, из-за которой Сабуров убил сестру и брата.
Сделавшимися влажными пальцами сжимаю ткань наряда. Оно вдруг стало нестерпимо раздражать кожу.
Якуб смотрит на меня и прожигает ненавистью насквозь. Как в первый день знакомства. Мне казалось, её градус спал до терпимых температур, но сейчас я поняла, что ошиблась. Он лишь симулировал, что способен терпеть моё общество.
Незнакомец смотрит на меня почти с жалостью. Что удивляет. Тут никому не было меня жалко.
– Садись за стол, – приказывает Якуб, кивая на свободный стул рядом с собой, и наблюдает. Ждёт, как я поступлю.
А я как стояла, так и стою. Не в силах пошевелиться. Лишь тяжело дышу. В этом доме нет комнаты, в которой я могла бы спрятаться и пореветь. Поэтому лишь сжимаю кулаки, вонзаясь ногтями в ладонь. Хочется располосовать его красивое лицо. Выколоть ему эти злые глаза за несправедливые слова в адрес сестры. Пусть и обращённые ко мне.
Чую на каком-то интуитивном уровне, что он ждёт повода, чтобы оттаскать меня за волосы. Не представляю, что случилось. Почему он так переменился.
– И всё же красивая куколка, – произносит его друг и собутыльник, судя по бутылке алкоголя, которая стоит между ними. – Немудрено, что Сабуров не устоял.
После этой фразы я ощущаю, как Якуб напрягается ещё сильнее. Обстановка накаляется. Может быть, на него так действует алкоголь? Но кажется, он готов вот-вот наброситься на меня и растерзать.
На языке вертелись фразы, которые мне хотелось бы выплюнуть ему в ответ. Но я так и не смогла подобрать подходящей. Все казались жалкими. А ещё именно сейчас я его боялась. Не хотела злить зверя ещё сильнее.
Когда-нибудь всё это закончится и я от него избавлюсь, а сейчас мне нужно поесть и дождаться помощи. Живой. Села за стол. Якуб расположился на хозяйском месте. Его тарелка была пуста. А вот гость не отказывал себе ни в чём, с аппетитом уплетая яства. У меня же желудок стянулся в узел. По комнате разнеслось урчание, и я прижала ладонь к животу, испытывая смущение. Не помню, когда ела последний раз.
– Ешь, – ещё одно указание.
Якуб, может быть, и пьян, но по его ловким движениям этого не скажешь. Он наливает мне в бокал красного вина и смотрит в упор, ожидая, когда я приступлю к трапезе. Что не способствует хорошему аппетиту.
Знаю, что это глупое решение, но протягиваю руку к алкоголю и делаю глоток. Вино приятное, терпкое, действует как успокоительное. А еда – как снотворное.
Откинулась на спинку стула, зевая от усталости. А Якуб, разговаривая с другом, почти не сводит с меня глаз.
Обсуждают дела, не обращая внимания на моё присутствие и то, что я могу услышать что-то не предназначенное для моих ушей. Впрочем, я понимала лишь обрывки фраз, напичканные неизвестными мне фамилиями и жаргонными терминами. Единственное, что я выцепила из разговора, это то, что кому-то требуется помощь Якуба. И он сегодня должен уехать.
Надежда вспыхнула в груди. И этот огонёк в моих глазах тут же поймал Ямадаев. Уверена, без труда догадался, о чем я думаю. О том, как хочу избежать близости с ним.
Глава 25
Отвела тут же взгляд и сделала очередной глоток вина. Только сейчас, чистая и сытая, я в полной мере осознала, насколько ужасным был минувший день. Определённо один из самых страшных в моей жизни. Очередной повод ненавидеть своего похитителя.
К собственной досаде, сцена в ванной комнате вновь всплыла перед глазами. Стыд омыл внутренности ледяной волной. Якуб действует на меня как опиум. Дурманит мой разум, заставляя делать недопустимые вещи. Например, желать его поцелуя. А себя он при этом контролирует.
Как там сказала танцовщица? Он любит опытных девушек. Куда мне до них. Соблазнить такого, как он, без потерь для себя я не в состоянии.
В какой-то момент мужчины решили переместиться на террасу. Я не замечала, что Ямадаев курит. Но, видимо, сегодня он ни в чём себе не отказывал. Поднял меня со стула весьма грубо, явно обозлённый чем-то, и поволок за собой на свежий воздух. Едва переставляла ноги от усталости. Думала, если расслаблюсь даже чуточку, тут же усну.
И в то же время хотелось услышать, куда отправляется Ямадаев. Что за важные дела могут отлучить его от издевательств надо мной.
Усадил на кресло рядом с собой, как карманную собачонку. А его друг неотрывно наблюдал за этой сценой. Иногда из-под ресниц поглядывала в его сторону, попадая в ловушку его озорных глаз. И чему он радуется? Странный.
Подтянула к себе ноги, прислонившись к спинке дивана. Якуб проследил за этим движением, и взгляд замер на моих оголившихся коленках. Смешно, учитывая, что накануне он ждал от меня стриптиза перед толпой своих «друзей». Мне было совершенно всё равно, что там творится в его голове. Даже не подумала поправить пуританское платье.
Стопы пекло, что напоминало о полученных ранках. И всё покрытое синяками тело будто прокрутили через мясорубку. Болело и его тянуло. Ужин и доза алкоголя облегчили мои страдания.
В какой момент я начала засыпать, так и не поняла. Уговаривала себя, что прикрою веки лишь на минутку. И тут же вырубилась.
Сквозь сон до меня доносился прохладный свежий ветер, смешанный с запахом кальяна. Тихий, неспешный мужской диалог. Якуб расслабился. Я слышала это по тому, как переменился его голос.
– Хочешь уже оставить её себе?
– С чего бы? Использую и верну мужу, – раздражённо обрубает Якуб.
В ответ на это собеседник разразился весёлым смехом.
– Не помню, чтобы ты на кого-то ещё смотрел как голодный зверь. А я знал почти всех твоих пассий, – делает многозначительную паузу. – Может, этой тоже поделишься? Других тебе для брата не жалко было.
Других? Они делили женщин? Почему-то казалось, что Ямадаев не из тех, кто делится своим.
Ответ Якуба был таким тихим, что я не разобрала слов и сквозь дремоту не поняла, на каком языке он говорил.
Вновь провалилась в сон, пропустив продолжение диалога. В следующий раз сознание всплыло на поверхность, когда поняла, что меня куда-то несут. Как кошка, свернулась на руках и втянула запах кожи мужчины. В памяти всплыл аромат геля для душа, которым сегодня мылась. Волна противоречивых чувств забурлила внутри. С одной стороны, Якуб внушал мне страх. Пугал. С другой, с ним я ощущала себя в безопасности. Но это совершенно лишено логики.
