Ну что же… Со мной хотят поговорить серьезно. Отлично! Поговорим!
Я кивнула, Саня помедлил, как будто прикидывая, идти ли еще ко мне, словно колебался. И не сделал больше ни одного движения навстречу.
Остановился совсем.
Затем жестом пригласил садиться.
Я прошла к столу для переговоров.
Тому самому, на котором меня в прошлый раз… Ох…
Игнорируя бросившуюся в лицо кровь, села и выжидательно и серьезно посмотрела на Саню.
Сама начинать разговор я не собиралась. В грамотных переговорах ведь главное что? Правильно: больше молчать и слушать собеседника…
Вот я и собиралась последовать этому прекрасному правилу. В конце концов, он сам меня сюда позвал. Явно имеет, что сказать.
Саня прошелся до своего стола, потом обратно. Посмотрел на меня, нахмурился. Чем-то ему мое поведение не нравилось…
Интересно, чем? Сдержанностью? Отражением его холодности и спокойствия?
— Алиса… — начал он, наконец, остановившись у своего стола и небрежно привалившись к нему бедром, — я бы хотел с тобой поговорить… О будущем.
Ой… Сразу быка за рога, да?
— О каком? — спокойно спросила я, душа в себе волнение и удивление.
— О нашем.
То есть…
— То есть, нашем с тобой?
Я решила называть его на ты в приватной обстановке. В конце концов, мы спали, верней, не спали, а… Короче, похер на условности!
— Да, — кивнул Саня, — ты — умная девочка. Все понимаешь верно.
Мне оставалось только согласно склонить голову. Ну а что? Хвалит пока что, на стол не заваливает… И не роет землю носом, судя по тому, что я все еще Алиса, а не Женька.
Потянем чуток время, пусть говорит, раз такой болтливый сегодня.
— То, что у нас происходило… — он замялся, но продолжил все так же ровно и спокойно, — между нами тремя… Ты же понимаешь, что это всего лишь… Эксперимент. Игра.
Вот как… Забавно.
Интересно, а Гномик так же думает? На что поспорим, что нет?
Очень много хотелось сказать, спросить, наконец, но я молчала. Изображала из себя понимающую куклу, моргала ресничками.
А Саня, между тем, вошел в раж, начал говорить все громче и уверенней. Ощущалось, что он очень серьезно относился к этой теме, долго думал, выстраивал фразы.
И сейчас привычно рубил ими, жонглировал вполне умело, попадая в нужные точки воздействия.
— Нам было хорошо… И раньше, и теперь. Про себя могу сказать, что мне никогда… Но ладно. Мы с Гномом… Мы виноваты перед тобой. Не стоило нам тогда, шесть лет назад… Но прошлого не вернешь, так что об этом говорить не стоит. Главное — это то, что происходит сейчас. У нас есть дочь.
— У нас? — удивленно раскрыла рот я, а внутри все обожгло злобой. Так уверенно он это говорил, словно… Словно сто процентов знал! Но как он мог это узнать? Никак! Вообще никак! Для теста нужен биоматериал, а у них его быть не могло! Да они даже не касались Ксюхи!
— Думаю, ты не будешь отрицать, что Ксения — моя дочь, — как ни в чем не бывало, продолжил Саня, — у нее мои глаза, и вообще… Она — моя копия.
Вот тут я бы поспорила… Но не буду. Слишком занята сейчас, ощущая, как сердце из пяток вернулось в грудную клетку от облегчения. Значит, никакого теста не было. Он просто с чего-то уверился в своем отцовстве и не имеет никаких серьезных доказательств. Просто решил так — и все. И ниибет, как говорится. В этом весь Саня. Холодный, прямолинейный монстрятина.
— И я думаю, что моей дочери нужна полноценная семья, отец, дом, будущее… — продолжал, как ни в чем ни бывало, Саня, пока я медленно охеревала от происходящего, — я навел информацию… Алиса, вы живете очень бедно. Опять же, ребенку находиться в одном помещении с больным человеком неправильно. И тебе тоже тяжело. Я предлагаю следующий вариант: вы с Ксенией переезжаете ко мне, я ее удочеряю, со всеми вытекающими отсюда правами по наследованию… А у меня много чего можно наследовать, поверь мне. Она будет учиться в лучших школах, ни в чем не будет знать отказа… Наша роспись будет не торжественной, я думаю, так лучше, я вел не публичный образ жизни, и это кстати сейчас…
— По-по-по… — я так сильно изумилась, что начала заикаться, — подожди! Уф! — выговорив нужное слово, даже вздохнула с облегчением, — ты о чем сейчас? Переезд… Роспись… Ты мне предложение, что ли, делаешь? — вывод меня настолько потряс, что реально эмоций не смогла сдержать.
Саня посмотрел на меня, словно на неразумного ребенка:
— Да, конечно… — спокойно ответил он, — а что тебя удивляет?
Что меня удивляет? Что удивляет? Да все! Вообще все!
Вот только, глядя на этого холодного монстра, я поняла, что не смогу, пожалуй, до него донести информацию в полном ее объеме.
Слов таких не придумано еще.
Придется обходиться теми, что имелись в активе.
— Слушай… — аккуратно начала я, — опустим момент с твоей уверенностью в отцовстве Ксюши, учитывая, что я сама ни в чем не уверена… Но с чего ты взял, что я захочу с тобой жить?
— А ты не хочешь? — нахмурился он, а затем, помедлив, продолжил холодно, — ты хочешь жить с Гномом? Да?
Последнее утверждение, произнесенное неожиданно хрипло и болезненно, разрушило ледяное очарование, заставив выглянуть наружу человека. В кои-то веки я увидела, что Саня — живой, сомневающийся… Да просто человек! Раньше он только в сексе открывался, а сейчас…
— А если допустить, что я ни с кем из вас не хочу жить? — спросила я.
— У тебя никого нет, я проверил, — Саня опять, похоже, взял себя в руки, спокойно аргументируя, — и, кстати, соседи про Ксюшу ничего не знают… Значит, ты живешь с ней где-то в другом месте. Лучше тебе сказать, где именно, чтоб не приходилось вешать дополнительное наблюдение.
Ох ты ж бля!
Неправа я оказалась, Саня — маньяк все же. Времени не терял даром. Натравил-таки своих сбшников…
И к чему были тогда слова про проживание на одной территории с больным человеком?
Или он постепенно добавляет аргументов, чтоб додавить меня? Но зачем? Так сильно хочется семью? Ксюшку? Меня? Да ну бред… Таких как я — пятьсот штук на каждом квардартном метре столицы…
— А если я просто… Не хочу? — спросила я, решив игнорировать прозрачную угрозу.
— Почему не хочешь? — спросил Саня, — чего ты опасаешься? Или… — так как я молчала, он начал накидывать варианты, — может, тебе нужны более серьезные… аргументы?
И, пока я соображала, что он имеет в виду, Саня в одно движение преодолел разделяющее нас пространство и подхватил меня за локти, поднимая со стула к себе.
Я задохнулась от резкости, от обжигающей холодности его рук, от льющегося на меня из серых глаз расплавленного металла… похоти.
