– Мы увеличивали стоп-кадры. Но разрешение камеры настолько маленькое, что вся картинка расплывается. Да и время уже вечернее. Так что лиц мы рассмотреть не смогли, а вот оружие в руках одного из них было видно, хотя и с трудом. Технологии двенадцать лет назад были куда как хуже нынешних. Сегодня мы бы этих субчиков вычислили в два счета.
– Жалко, – посетовала я, – что такая мутная картинка. Но ведь лицо Большакова видно более-менее.
– Он просто не торопясь шел. Но вычислили мы его не столько по внешности, сколько по его машине. – Макар прокрутил видео назад и показал на «Ладу ВАЗ 2104», которая въезжала в ворота платной автостоянки. – Вот, видишь, – повернулся он ко мне. – Это его машина. Большаков был последним, кто заехал на стоянку перед самым убийством. Камера фиксирует время, – показал он на угол кадра, где высвечивались цифры, которые показывали 21:40, как это и было зафиксировано в протоколе, который я читала. – Кстати, – продолжил Макар, – и время, и марка машины заносятся еще и в специальный журнал дежурным сторожем. Оплата на стоянке в то время была не посуточная, а почасовая, – пояснил Селиванов. – К нашему везению, охранник перед тем, как его застрелили, успел записать номера машины и имя владельца авто. Так что нашли его быстро.
Мы еще немного обсудили с Макаром детали и нюансы убийства, и я стала прощаться.
– Что же, Макар Селиванов, – улыбнулась я самой очаровательной своей улыбкой и протянула следователю руку. – Спасибо большое за помощь. Вполне может быть, что мы с вами еще раз встретимся и я смогу вам рассказать, кто и за что убил гражданина Петровского В. В.
Макар на пару секунд задержал мою руку в своей руке и, улыбнувшись в ответ, сказал:
– Было бы просто замечательно снова увидеться с вами, Татьяна. И не только по работе. – Он посмотрел на мои руки. – Вы ведь не замужем?
– Я все еще в поисках своего принца, – ответила я и добавила: – Вот только он меня тоже еще пока не нашел.
– Тогда я могу надеяться, что вы согласитесь со мной как-нибудь поужинать? – Серые глаза Макара блеснули надеждой.
– Может, и соглашусь, – не удержалась я от улыбки. – Мой телефон у вас есть.
И я вышла из кабинета довольная, с новыми сведениями и новым знакомством.
«Чем черт не шутит… – пришла в голову мысль. – А вдруг это судьба?»
Глава 20
«Что ж, Татьяна Александровна, – размышляла я, сидя в машине. – Картина событий давних лет вырисовывается все четче и четче. Если рассуждать логически, то получается, что Большаков, став свидетелем двойного убийства, мог испугаться и сбежать. Но почему же он, черт его побери, не пошел в полицию, а предпочел исчезнуть бесследно? Чего-то в этой версии не хватает. Но вот только чего? И еще вопросик тебе, Татьяна Александровна, на засыпку. – Я постучала пальцем по бардачку. – Какое отношение ко всей этой истории имеет Старыгин Димитрий Иванович? А ведь имеет же! Сто процентов имеет!»
– Кстати, а что у нас по отчиму? – задала я себе вопрос и потянулась за телефоном. – Надо бы у Кири узнать, запрашивал он по Старыгину данные или нет.
Кирьянов ответил сразу же, словно только и ждал, когда я ему позвоню.
– Ну что, Татьяна, узнала все, что хотела? – спросил он без вступления и не отвлекаясь на приветствия.
– И тебе хорошего дня, Владимир Сергеевич, – ответила я. – Все отлично! Теперь за мной должок – буду твой старый глухарь раскручивать. Чую, что тут все на Большакове завязано. Ты мне вот что скажи. Ты по Старыгину что-то узнавал? Есть на него какой-нибудь компромат или он невинен как невеста 18 века?
– А, Старыгин… – По интонации Кирьянова было неясно – то ли он забыл о моей просьбе, то ли ничего не узнал стоящего. – По Старыгину скажу так, – после недолгого обдумывания ответил Киря. – У нас на него ничего нет. А вот в ФСБ… В общем, четырнадцать лет назад он работал в банке в отделе валют. И, по данным службы контроля за валютными операциями, Старыгин с помощью какой-то там хитрой схемы проводил вывод средств вкладчиков на подставные счета, а потом сразу же снимал наличку, закрывал счет, и денежки тю-тю. Но доказать все это так и не смогли, денег не нашли и Старыгина отпустили за недоказанностью улик. За ним долго следили, думали, что он хоть как-то проколется, но… До сих пор все чисто и деньги нигде не всплывали. По крайней мере, он ими никак не воспользовался.
– А что, можно было как-то отследить эти суммы, если бы ими воспользовались? – уточнила я.
– Ну, не то чтобы отследить… – Владимир Сергеевич задумался. – Я не силен в таких вещах, но если ты имеешь в виду, не были ли номера купюр переписаны… то нет, не были. Кто бы их переписывал? Если только сам воришка… Кстати, за Старыгиным до сих пор присматривают службы. Но он честно ведет свой бизнес и все налоги платит исправно.
– А ты не знаешь, он один тогда по делу проходил или у него были подельники?
– Не знаю, Татьяна, не знаю. Схема, говорят, сложная была. И в принципе один он столько денег за короткий срок вывести бы не смог, но если кто-то вместе с ним и работал, то это ФСБ неизвестно. А сам Старыгин вообще от всего отнекивался.
– И что, много наворовали? – Мне стало любопытно, сколько же можно валюты вот так безнаказанно слямзить.
– За год махинаций – три миллиона долларов наворовал! – ответил подполковник. – Это тебе не кот начихал! А представь, если эти деньги на нынешний курс перевести!
– Ничего себе! – восхитилась я масштабами кражи. – И что, такими деньжищами он за столько-то лет ни разу не воспользовался? Ну и ну!
– Ладно, некогда мне тут с тобой болтологией заниматься, – оборвал мои восхищения Кирьянов. – У меня куча дел и без твоего Старыгина. – И подполковник отключился.
«М-да, – подумала я. – Вот тебе, Татьяна Александровна, еще один кусочек пазла. Вот только куда его втиснуть? Надо хорошенько подумать. А думать на голодный желудок врачи не рекомендуют. А посему отправляйся-ка ты куда-нибудь поесть. И, кстати, было бы неплохо с Андрюхой заодно пошушукаться. Может, он мне что-то дельное подскажет по моей версии».
Я набрала Мельникова. Он ответил не сразу, а когда ответил, то я поняла, что он что-то жует.
– Мм-м, – промычал он в телефон. – Слушаю.
– Ты обещал меня накормить-напоить, – напомнила я ему.
– Я долго терпел и ждал, что ты позвонишь, но жрать так сильно хотелось, что я, не дождавшись, начал без тебя. Подтягивайся.
Он назвал мне адрес ресторана, где он сидел, и отключился. Ресторанчик был неподалеку, и уже через пять минут я высматривала Андрюху в зале.
– Что едим? – поинтересовалась я, подходя к нему с тылу.
– Бифштекс и рис, а также салат «Пьяный боцман» с кальмаром и икрой, – не оглядываясь, отрапортовал Мельников. – Неплохо, кстати, готовят. Надо ресторанчик запомнить.
– Посмотрим, посмотрим. – Я села на диванчик напротив Андрюхи, взяла меню и стала его изучать. Подошел официант и, приняв от меня заказ, спросил про десерт.
