– Три миллиона баксов, – усмехнулась я. Но потом добавила: – Шучу, конечно же. Просто я скажу ему всю правду – что Вику похитили после того, как она получила от него конверт и ключ, и что только он сможет помочь мне вызволить ее. Ради жизни дочери он пойдет даже на то, чтобы воскреснуть из мертвых, – зловеще закончила я.
– Должно сработать, – согласился Елисеев и достал свой сотовый. – Ну что, звоним? – не сказал, а выдохнул он в волнении.
– Давайте, – махнула я рукой. – Черт не выдаст, свинья не съест. Так вроде говорят.
Елисеев еще раз вздохнул и набрал на телефоне номер, который был указан ему Большаковым для связи. Но прежде чем нажать на кнопку «вызов», вдруг спросил:
– Можно я включу громкую связь? Мне кажется, что я, как адвокат, смогу быть полезен в ваших переговорах.
– Отличная мысль, Артур Леонидович! – подняла я большой палец вверх. – Давайте, действуйте. Подстраховка никогда не вредит делу. А вы со своим опытом всегда можете что-то дельное подсказать, если что-то вдруг пойдет не так.
Елисеев нажал пару кнопок, перевел разговор на режим громкой связи и наконец-то нажал вызов. Пошли длинные гудки, и мы с адвокатом замерли в ожидании ответа. Признаюсь, что мне вдруг стало как-то немного не по себе. Сейчас я буду говорить с человеком, которого все его родные уже двенадцать лет считали умершим. Конечно, я могла и ошибаться в своей версии, и тот, кого я считала Сергеем Большаковым, мог оказаться вовсе не им. А, например, его старым знакомым или родственником, который вдруг решил все свое наследство оставить Вике. Но при чем тут тогда Лева?
«Нетушки, – одернула я себя. – Никакой это не родственник. Это сам Большаков и есть. Иначе при чем тут Мила и фотография, где он рядом с ней?»
Гудки все шли и шли, и мы с Елисеевым нервно переглянулись, думая, что все наши планы и надежды рушатся в одночасье и Вике мы с ним ничем уже помочь не сможем. Но вдруг в трубке что-то щелкнуло, гудки прекратились, и настороженный мужской голос ответил:
– Слушаю. Говорите.
Глава 25
– Сергей Геннадьевич, – решила я сразу брать быка за рога и не скрывать, что мне известно, с кем я говорю. – Вика в большой опасности. Ее похитили после того, как она получила от вас конверт с визиткой, ключом и фото! – выпалила я всю фразу на одном дыхании.
Тишина на том конце была просто оглушающей. Мы с Елисеевым тоже затаили дыхание. Наконец голос произнес:
– С кем я говорю?
Уф! Я облегченно вздохнула. Первый шаг был сделан.
– Меня зовут Татьяна Иванова, – представилась я. – Я частный детектив, нанятый мужем Вики и ее сестрой Светланой, чтобы найти ее. Она пропала на следующий же день после регистрации. Сергей Геннадьевич, нам нужно срочно встретиться. Жизнь Вики, – я решила нагнать страху на Большакова, – во многом зависит от вас.
– С чего вы взяли, что меня зовут Сергеем Геннадьевичем? – глухо спросил Большаков. – И вообще, откуда вы взяли этот номер телефона?
Нет, ну надо же! Я ему говорю, что его дочь в смертельной опасности, а он интересуется, откуда у меня этот номер телефона! Невероятный эгоизм!
– Я ведь вам сказала, что я частный детектив, – еле сдерживая эмоции, ответила я. – А номер телефона мне дал адвокат Артур Леонидович Елисеев, который сидит сейчас со мной рядом и слушает наш разговор. Да, он дал мне его в нарушение всех правил адвокатской этики. Но только потому, что Вике действительно грозит большая опасность. Так где… – начала я задавать вопрос, но Большаков перебил меня.
– А Лева? – коротко спросил он.
– С Левой все нормально, – ответила я. – Тот, кто забрал Вику, по всей видимости, про него не знает. Я была у Левы, и он опознал на фото, которое было выслано вами Вике, свою маму – Милу Аркадьевну. Она, кстати, там случайно не рядом с вами?
– Вы знаете, кто забрал Вику? – не обращая внимания на мои вопросы, поинтересовался Большаков.
– Знаю, – коротко бросила я. Этот «пейнтбол» начал меня раздражать все больше и больше. – И вы тоже знаете, кто это сделал, Сергей Геннадьевич. Чего вы сейчас больше боитесь? Что все узнают, что вы живы и неплохо устроились в этой своей другой жизни, или того, что Вике могут навредить те, кому вы должны?
– Вы не имеете права так говорить. Вы ведь вообще многого не знаете, – резким тоном ответил Большаков.
– Не знаю, но догадываюсь, – ответила я. – Вот и хотелось бы выяснить кое-какие факты, которые бы помогли мне вытащить Вику без последствий для нее. А поэтому нам нужно встретиться.
– Я сейчас не в Москве, – глухо, но уже с волнением в голосе сказал Большаков. – Вы сможете быть завтра в одиннадцать часов в районе Воробьевых гор? Там, где канатная дорога, – пояснил он.
Я прикинула. Самолет у меня после трех дня. Но сколько продлится встреча? И успею ли я вернуться? Но что с того, даже если и не успею? Выбора у меня не было. И поэтому я ответила:
– Да. Куда скажете.
– Артур Леонидович, вы меня слышите? – позвал Большаков Елисеева.
– Да-да, слышу, – отозвался тот.
– Мне бы хотелось, чтобы вы тоже присутствовали на встрече. Это возможно?
– Да, конечно. Я тоже буду, – подтвердил Елисеев.
– Хорошо. Тогда я буду ждать вас в одиннадцать у входа на станцию канатки «Воробьевы горы», что на улице Косыгина.
– Мы обязательно приедем, – подтвердила я, и Большаков отключился.
– У меня обратный самолет из Внукова в 15:55. – Я вопросительно посмотрела на Елисеева.
Он понял, что я имела в виду, и ответил:
– Я вас отвезу сразу же после встречи. Должны успеть. Главное – найти вариант пути, где меньше всего пробок. Но у меня отличный навигатор, – похлопал он по панели, – так что будем надеяться, что успеем. Таня, вас куда-нибудь отвезти? – спросил он.
– Нет, спасибо, Артур Леонидович, – отказалась я. – Гостиница тут в двух шагах, погода дивно хороша, и я хочу немного погулять по городу. Давно уже в Москве не была…
– Что ж, тогда хорошего вам вечера и до завтра. Где мне вас забрать и во сколько?
– А далеко ехать отсюда?
– Минут двадцать – двадцать пять, – прикинув расстояние, ответил Елисеев. – А до Внукова оттуда нам добираться чуть больше получаса. Но это если опять же без пробок.
– Тогда сделаем так, – немного подумав, сказала я. – Завтра вы заберете меня в десять прямо с этого места, где мы сейчас стоим. А в аэропорт можно поехать сразу же после разговора с Большаковым. Мне ведь, собственно, в Москве уже и делать-то потом нечего будет.
– Хорошо. Значит, так и сделаем.
– Спасибо вам, Артур Леонидович, за вашу помощь, – искренне поблагодарила я адвоката.
Распрощавшись с Елисеевым, я отправилась прогуляться по вечерней Москве. Я гуляла и с наслаждением впитывала в себя особый дух той старой Москвы, которая была для меня ближе и роднее современных столичных высоток и неоновых вывесок модных бутиков. Хотя, признаюсь, я любила иной раз посетить какой-нибудь супермодный магазин и купить себе платье или что-нибудь еще. Мысли о красивом платье плавно перетекли к думам о Макаре, и на сердце стало теплей и чуточку радостнее.
