— Неужели вас не интересовали мотивы,
побудившие его сделать это предложение?
— Если бы я его принял, меня бы
заинтересовали мотивы.
— А вы не приняли?
— Нет.
— Почему?
— Хотите, скажу вам правду?
— Да.
— Мне показалось, что на самом деле
Шарплз вовсе не боится.
— Почему вам так показалось?
— Вчера он пришел к нам в агентство и
попросил расследовать одно дело, связанное с Кеймероном. Можете проверить у
Берты и нашей секретарши Элси Бранд — они подтвердят. Мы вместе поехали к
Кеймерону и обнаружили его труп.
— Раньше вы промолчали об этом.
— Вы сами сказали, что многое изменилось.
— Вы думаете, что Шарплз пришил Кеймерона
и тут же бросился к вам в агентство…
— Не говорите глупостей. Вы спросили,
почему я отказался работать на Шарплза. Вот я и пытаюсь вам объяснить.
— Итак?
— Представьте себе, что, когда мы ехали к
Кеймерону, Шарплз мне чем-то не понравился.
— Что же вам не понравилось?
— Опять вы за свое. Юрист назвал бы это
просто гипотезой. Предположим, я ничего не заметил, но Шарплзу показалось, что
я заметил. Возможно, он испугался, что я знаю о нем то, чего мне знать не
следует. Он предлагает мне стать его телохранителем, а в полицию сообщает, что
ему грозит опасность. Вот я с ним неразлучен. В один прекрасный день он
отправляется погулять где-нибудь в глухом месте неподалеку от окрестностей
города. Я, естественно, с прогулки не возвращаюсь.
— Убийство?
— Ну что вы! Просто какие-то злодеи
нападают на нас, связывают и похищают. Шарплзу чудом удается бежать, он
обращается в полицию, и вы находите мой хладный труп. Газеты сообщают: отважный
сыщик погиб при исполнении своих обязанностей.
— Очень смахивает на мелодраму.
— Скорее на фильм ужасов.
— И потому вы отказались работать на
него?
— Я этого не говорил. Я просто выдвинул
гипотезу.
— Так почему же вы отказались на него
работать?
— Сам не знаю.
— Черта с два вы не знаете!
— Напрасно вы мне не верите,
сержант, — я и правда не знаю. Шарплз предложил мне солидный куш, а я
почему-то отказался. Это действительно трудно объяснить.
— Понятно. Плохое предчувствие?
— Пожалуй.
— Вас кто-то предупредил об опасности?
— Нет, просто предчувствие.
— Веселенькая история. К сожалению, не
можем послать вашему предчувствию повестку с вызовом на допрос. Подсознание не
положишь в целлофановый пакет как вещественное доказательство.
— А что, собственно, случилось?
— Пойдемте. — Бьюда открыл дверь, и
мы оказались в просторном холле. Паркетные полы здесь были натерты до блеска,
на стенах дорогие ковры, с потолка свешивались хрустальные люстры.
Сержант провел меня в комнату, служившую
Шарплзу одновременно библиотекой и кабинетом.
В комнате царил разгром.
Стулья были опрокинуты и поломаны. Стол на
боку. На паркете синяя чернильная лужа. Ковер смят. Судя по всему, здесь
дрались. Книжный шкаф перевернут — но я заметил, что его стеклянные дверцы
каким-то чудом остались целы, — книги разбросаны по всей комнате. Сейф
раскрыт настежь, бумаги вывалились.
— Ну как? — спросил Бьюда. —
Что скажете?
— Вы предлагаете мне сотрудничество?
Бьюда раздраженно кивнул в знак согласия.
— Если так, то для начала должен
заметить, что сейф был открыт уже после драки. Обратите внимание: ковер
скомкан, стулья перевернуты, а бумаги из сейфа даже не смяты.
— Продолжайте.
— Обратите также внимание на эти
конверты, написанные женским почерком. Они адресованы «Гарри Шарплзу,
эсквайру», а послала их некая «мисс Ширли Брюс, проживающая по адресу…» — Я
поднял один из конвертов и показал Бьюде.
— Ни к чему не прикасайтесь! —
крикнул он.
— Конверты пусты, — невозмутимо
продолжал я. — Само собой разумеется, что нормальные люди не хранят пустые
конверты в сейфе. Следовательно, после того, как сейф был вскрыт, письма
изъяли.
— Мне нужны факты, а не теоретические
построения, Лэм.
— Какие факты?
— Кто похитил Шарплза?
— Вы полагаете, его похитили?
— Нет, — ухмыльнулся Бьюда. —
Просто он решил вытереть здесь пыль и слегка не рассчитал силы.
— Насколько я понимаю, Шарплз исчез?
— Да.
— Как вы об этом узнали?
— Служанка позвала Шарплза обедать. Он не
откликнулся. Служанка вошла в кабинет и обнаружила то, что мы сейчас видим. Ну
и позвонила в полицию.
— И вы меня сюда притащили, чтобы и я все
это видел?
— Да. Кто такая Ширли Брюс?
Я достал из кармана носовой платок и расстелил
на столе.
— Что вы делаете? — удивился Бьюда.
— Видите пятна на платке? Это следы
губной помады Ширли Брюс.
Бьюда с недоумением уставился на меня.
— Как это понимать?
— Очень экспансивная женщина. Любит своих
друзей и ненавидит своих врагов. Я ей нравлюсь. Она мне доверяет.
— Какая гадость! — воскликнул Бьюда.
— Вы о губной помаде?
— Нет, о ваших словах.
— В таком случае критика не по адресу. Я
почти дословно повторил высказывание самой мисс Брюс.
— Надо посмотреть, что это за
птица, — сказал Бьюда.
— Посмотрите, не пожалеете.
— Чего ради она стала признаваться вам в
любви?
— Я ни в чем не уверен, но, кажется, ей
что-то было от меня нужно.
— Что именно?
— Спросите у нее.
— А сами вы разве не спросили?
— Нет.
Бьюда взял мой платок, показал следы губной
помады:
— Не это ли причина?
