– Как у тебя была с Беремиром, а теперь с Кирши? – задумчиво проговорила Василиса, чувствуя лёгкий укол ревности.
– Я свободный домовой, – ушёл от ответа Тирг.
– И почему Мяун не хочет верить в смерть Белогора? – спросила Василиса.
Некоторое время Тирг молчал, но потом всё же ответил:
– Иногда, очень редко, домовые умирают от горя без своих хозяев. Может быть, он так себя защитил, – тихо проговорил он, но тут же скривился и дёрнул хвостом: – Ну или он просто дурак!
Финист расхохотался, забрызгивая вином рубаху. Это был четвёртый кубок за вечер. С тех пор как Мяун показал им погреба Белогора, Финист каждый день самоотверженно стремился их опустошить. Василиса смотрела на него с сожалением, но ничего не говорила. Они вообще почти не разговаривали с того вечера в купальнях, ограничиваясь только дежурными фразами. Василису такой расклад более чем устраивал, вот только чутьё подсказывало ей, что затишье временное и рано или поздно оно выльется во что-то, о чём хотя бы один из них будет жалеть.
Кирши был темнее тучи, мрачнея по мере того, как они откладывали в сторону всё новые и новые свитки и книги, ни на шаг не приближаясь к разгадке. Не нашли они ни истинного имени Морены, чтобы призвать её и потребовать сотрудничества, ни намёка на то, что за Очищающий Свет она дала Белогору и как у того получилось прогнать Тени обратно в Навь. Зато нашли сотни листов, исписанных формулами и размышлениями о том, как наладить связь с мёртвыми и вернуть ушедших – многолетние труды, которые должны были воскресить сына Белогора, стоили десятков – если не сотен – жизней, но так и не увенчались успехом.
– Бросьте это бесполезное дело и выпейте со мной! – Финист осушил кубок и стукнул им по столу. Мяун тут же появился, чтобы наполнить его вновь. – И чубасю понятно, что мы ничего не найдём. Вся эта история про Очищающий Свет – байка чистой воды.
– Я видела воспоминания Морены, – возразила Василиса. – Белогор в них сказал, что её истинное имя хранилось в их семье все эти годы.
– Ну, может, как это… из уст в уста, – цокнул языком Финист. – С чего ты взяла, что оно где-то записано. Да и у него был серп. Может, без серпа ничего не получится.
– Может, помолчишь и будешь искать что-то полезное? – огрызнулась Василиса. – Если не найдём способ сражаться с Тенями, то лучше вообще из этой пещеры не выходить – чернокнижников нам не одолеть.
– Отличная мысль. Мне здесь нравится. – Финист отсалютовал Василисе кубком. – Я даже не против зажить тут втроём. Знаю, ты не разрешишь мне выгнать этого молчуна.
Кирши посмотрел на Финиста снисходительно, как старый матёрый пёс – на шумного щенка, возомнившего, что он своими прыжками и визгами сумеет одолеть того, кто одним укусом может лишить его самого головы. Кирши стоило только произнести настоящее имя Финиста, чтобы тот оказался в полной его власти. Финист это знал и не боялся. Как не боялся и Василису, которая безраздельно им владела. Должно быть, он знал, что они не причинят ему вреда, во всяком случае, такого, который он не переживёт, а потому чувствовал свою полную безнаказанность.
– Вы же осознаёте всю бессмысленность этой затеи? – спросил Финист, когда никто ему не ответил. – У нас нет ни плана, ни знаний о враге, ни сил. Даже если мы найдём этот Очищающий Свет, что дальше? Изгоним Тени, отлично. Нас всё ещё трое. А чернокнижников всё ещё сотни, а может, и больше. Мы даже этого не знаем. Нет, ну ладно, красавица – она как упрётся рогом, так и троллю глотку перегрызёт просто потому, что не будет знать, что это невозможно. Но ты-то должен понимать – Финист ткнул пальцем в сторону Кирши.
Тот наконец оторвался от книги:
– После того как найдём оружие против Теней, мы отправимся к князьям, покажем его и попросим помощи. Если они будут знать, что Тени можно победить, то, возможно, согласятся помочь.
Василиса восхищённо посмотрела на Кирши. Значит, всё это время он придумывал план? И тут же с досадой опустила голову: Кирши придумывал план, пока она пыталась разобраться с собой, пока пропадала в ночных кошмарах, пока жалела себя, пока позволяла себе тратить время на мысли и переживания о нём и о Финисте.
– Это если чернокнижники ещё не захватили всё царство, – возразил Финист, но заметно оживился.
– Сомневаюсь, что у них для этого достаточно сил. Их и на Даргород напало, по моим прикидкам, несколько десятков за щитом из гулей и волколаков. Просто им удалось выбрать удачный момент и воспользоваться неразберихой между царём, Советом и Гвардией. Их успех – просто череда наших ошибок. Атли созвал всех Воронов в гарнизон, боясь, что чернокнижники уже в столице – и это открыло им путь к Даргороду. Совету хватило ума убить царя, посеять страх и подставить Атли. Это и отсутствие старых капитанов позволило чернокнижникам пробраться в город и разрушить гарнизон изнутри. – Кирши замолчал и задумчиво полистал книгу. – Впрочем, это только мои догадки. Ты прав, о враге мы почти ничего не знаем. Но Гвардия пала, так что помощь князей – наш единственный вариант. А Очищающий Свет будет нашим аргументом за неимением лучшего.
– Не единственный. – Финист снова отхлебнул из кубка. – Мы можем просто уехать. Начать новую жизнь и не думать ни о какой войне с чернокнижниками.
– Это не обсуждается, – отрезала Василиса. – Мы не можем оставить людей на произвол судьбы. Ты видел, что творилось в деревне. Это преступники, от которых мы поклялись защищать Вольское Царство и его народ. Мы не можем их всех бросить.
– Хотите сдохнуть сами, хоть меня за собой не тащите, – скривился Финист и допил остатки вина.
– Это твой шанс искупить вину перед всеми, кого ты убил, – Василиса смерила его взглядом.
– Не нужны мне твои шансы!
Финист с грохотом опустил кубок на стол, поднялся на ноги и, слегка пошатываясь, вышел из библиотеки.
– Мяун! Тащи мне ещё вина! – донеслось из коридора.
– Почему он себя так ведёт? – проворчала Василиса.
Кирши пожал плечами:
– Он просто боится умереть.
* * *
Финист куда-то запропастился, поэтому Василиса и Кирши сами отправились в лес проверить расставленные им силки, в надежде найти парочку жирных зайцев. Удивительно, но в Тёмных Лесах, которые кишели нечистью, водилось вдоволь дичи. Финист почти каждый день возвращался с охоты с упитанными тушками зайцев. А Кирши, разведывая местность, не раз замечал оленей и волков.
Двигались осторожно, прислушиваясь к окружающим звукам и стараясь держаться едва заметных тропинок.
– Я знаю, тебе не по душе то, что я держу Финиста клятвой, – завела разговор Василиса, избегая смотреть на Кирши.
– Я этого не говорил, – ответил он.
– Значит, ты так не думаешь?
– И этого я не говорил.
Василиса надула губы и спрятала взгляд в темнеющей чаще.
– То, что я чувствую на этот счёт, не важно, – вдруг продолжил Кирши. – Я не собираюсь тебя осуждать и уговаривать отпустить его тоже не собираюсь. Жалости я к Финисту не испытываю.
