– Юра, что там? Что им нужно? Там же ремонт, зачем они там стоят, Юра? Юра? Ты можешь сказать, что происходит?
Но Шухов молчал, глядя, как твердым, решительным шагом к нему приближается судьба в лице подполковника полиции Владимира Сергеевича Кирьянова.
* * *
Уже через полчаса поднявшаяся суета полностью смыла атмосферу лихого, разудалого праздника. Люди в блестящих платьях и костюмах, запинаясь, давали показания полицейским. В домике для гостей врачи «Скорой» осматривали двух пленниц и меня. Жена Одинцова, Наталья, сидела с совершенно стеклянным взглядом, а девочку так колотило от волнения и шока, что ее без лишних слов увели в машину, завернув в толстое одеяло. Машина сразу отъехала, а на ее место быстро подъехала другая.
Молоденький врач с невозмутимым видом сделал мне какой-то укол, перевязку и велел грузиться в машину.
– Надо наложить швы, но, разумеется, не здесь, – сказал он.
Я испугалась:
– И сорок уколов в живот от бешенства?
Врач успокоил меня:
– Нет, но нужно понаблюдать за собаками. Они на бешеных не похожи, просто тренированы на охрану и задержание. Если в течение двух недель не сдохнут, все будет о’кей.
– Володя, ты слышал? – спросила я Кирьянова, который сидел рядом с женой Одинцова на соседнем кресле.
– Да, я прослежу, – сказал он.
Наталья Одинцова вдруг разразилась громкими истеричными рыданиями. Ее успокаивали медики, но женщину словно прорвало. Она плакала, отталкивая руки врачей, и повторяла:
– Я, все я… из-за меня…
Врачи с трудом сделали ей укол, и Наталья спустя короткое время затихла, вернувшись в состояние остекленения.
Кирьянов подсел ко мне:
– Ты знаешь, о чем она говорит?
– Догадываюсь, – кивнула я. – Это она сливала мэру информацию на мужа.
– Ты же говорила, у него была любовница.
– И любовница сливала. И еще нашлись люди, которых мэр купил. Этот гад использовал все возможности, чтобы быть в курсе дел Одинцова. Проверьте, кстати, одного из водителей автобусного парка «Тарасов-транс» по фамилии Власов. Он на следующий день после забастовки и ареста почему-то оказался на свободе. Сотрудники говорили, у этого водилы есть покровители. Не удивлюсь, если речь о Шухове.
– Зачем ему надо было столько шпионов держать? – недоуменно спросил Кирьянов.
Я пожала плечами:
– Одинцов планировал расширять компанию. Законно скинуть его тяжело, а перевозки – жирный денежный бизнес. Шухову была важна любая информация, которая помогла бы каким-нибудь образом лишить Олега Юрьевича его влияния и фирмы. У Одинцова была репутация. Человека с репутацией не свалить так просто – время уже не то. Значит, надо сначала ее уничтожить. Любыми способами.
– А ты уверена, что жена имеет отношение к этому?
– Да. Соседи у дома неоднократно видели фургон ветеринарной клиники «Лапы и хвосты». Плюс, по показаниям матери, она постоянно таскала кота к ветеринару.
– И что?
– Кот совершенно здоров. А эта клиника не практикует выезд на дом. Уверена, если покопаться, можно будет найти кого-то из окружения мэра с таким фургоном.
– Я уже покопался, как ты просила, – ответил Кирьянов. – Соучредители Коваленко, Тимохин и Буданова. Знаешь кого-нибудь?
– Буданова? Наверняка родственница этого журналюги, который работает на Шухова. Ярослав Буданов – горе-репортер, который имел здоровенный зуб на Одинцова за то, что тот подверг его унижению в прямом эфире. С его подачи печатались все ядовитые публикации о «Тарасов-трансе».
Крот потрогал расползающийся синяк, начавший приобретать фиолетовый оттенок. Я протянула ему пакет со льдом, который мне дали медики.
– Зачем жене стучать на мужа? – спросил Кирьянов, и мы трое посмотрели на сидящую в окружении врачей женщину.
– Думаю, она узнала о его измене и решила таким образом отомстить. Соседи характеризовали ее как ревнивую женщину, которая видела соперницу в каждой встречной девушке. Полагаю, когда ее подозрения подтвердились, она была в ярости. А поскольку мэр давно и пристально следил за окружением Одинцова, он быстро прибрал ее к рукам.
– И что же она такого могла ему рассказать?
– Немного, наверное. Передвижения, планы, но самое главное – жена наверняка искала ту самую кассету для Шухова, с записью компромата. Это могла сделать только она. Ни у кого другого доступа в дом не было.
– Кошмар какой! – не выдержал Владимир Сергеевич. – Вы, бабы, такие стервы. На родного мужа стучать конкуренту!
– Эй, попрошу не обобщать! – запротестовала я. – К тому же жена наверняка не понимала, к чему ее деятельность приведет.
– Мата Хари, черт ее побери.
– Не ругайся. Она не так уж много смогла сделать. Кассету, например, не нашла. А сейчас наверняка в ужасе. Займись лучше любовницей Одинцова, пока твои опера ее не отпустили.
– А она здесь? – удивился Кирьянов.
– Да. Это секретарша мэра, – ответила я, приподнимаясь на локте и пытаясь принять более удобную позу. Крот сунул мне диванную подушку под спину.
– Тань, ты уверена? – спросил Владимир Сергеевич, и мне снова пришлось кивнуть.
– Уверена. Когда я была у мэра, то почти не заметила ее. Маленькая, неприметная мышка с тихим голоском. Мимо пройдешь и не вспомнишь. А сегодня на вечеринке это светская львица, привлекающая внимание. Бегает по снегу в ярком платье, палит из пистолета. Звезда. Так ее свидетели и описывали: с макияжем – принцесса, без него – бледная тень с незапоминающимся лицом.
– Ну, это дело субъективное, – хмыкнул Кирьянов, – ты явно можешь ошибаться.
– А еще Козырь – это заместитель Одинцова – упоминал, что у дамочки очень терпкие цитрусовые духи. В приемной мэра пахло спиртовой отдушкой и апельсинами. Я подумала сначала – Новый год, люди празднуют, но ни апельсинов, ни мандаринов нигде не было видно. А потом я сложила два и два. Это просто духи, которые пахнут натуральными цитрусовыми.
Кирьянов все еще сомневался, поэтому размышлял о чем-то, нахмурив брови.
Я устало закатила глаза:
– Да ты просто начни ее допрашивать. Такие быстро колются. Можешь ее фотографию предъявить горничным гостиницы «Мартель».
– Мэр, получается, свою секретаршу Одинцову подложил? – подал голос Крот.
– Именно. Ей наверняка и самой нравилось в шпионку играть. Дама там, судя по всему, своеобразная. Она же не просто пришла к Одинцову и предложила себя. Нет, там тонкая игра была – привлечь, влюбить в себя. Скорее всего, когда допрашивать начнете, выяснится, что она помогала вывозить семью Одинцова из дома. Проверь, кому принадлежит зеленый минивэн у входа. Эту машину часто замечали у дома Олега Юрьевича. Она явно использовалась для похищения.
