– Вы быстро, дамочка! – с издевкой произнес консьерж.
– Всего доброго, – выпалила ему я.
Как только я вышла из подъезда, мне позвонил Володя Кирьянов.
– Таня, подъезжай в отдел. Немедленно.
– Что случилось?
– Кажется, нашлась Фролова.
– Живая?
– К сожалению, новости плохие. Но это не телефонный разговор. Поэтому приезжай. Расскажу все подробности.
– Уже еду.
Мои ноги слегка подкосились. Я села за руль и трясущимися руками вставила ключ в замок зажигания. Новость оглушила меня настолько, что я на автомате доехала до отдела полиции. Все-таки я до последнего надеялась, что Лиза найдется живой.
Глава 4
Последняя суббота октября в Тарасове и его окрестностях выдалась на редкость солнечной. Пока снег окончательно не покрыл землю и осеннее солнце из последних сил продолжает согревать ее своими лучами, местные жители устремились за город.
Семья Богдановых после тяжелой трудовой недели, до верха загрузив багажник своего внедорожника туристическим снаряжением, отправилась к берегу Волги. Пока трое их детей на заднем сиденье развлекали себя играми, родители спорили о том, где лучше будет остановиться.
Наконец придя к единому мнению, они остановились метрах в ста у реки. Глава семейства первым делом обустроил мангальную зону и принялся готовить обед. Супруге же он доверил стругать салатики.
«Шашлык женских рук не терпит», – сказал однажды герой популярного фильма. С тех пор этим аргументом козыряют практически все мужчины, не допуская нас, женщин, к огню.
Дети крутились вокруг отца, но он отогнал отпрысков от огня и попросил их бегать подальше, вручив футбольный мяч. Ребята безропотно перебежали в то место, куда велел отец, и продолжили игру на поляне около леса. Спустя минут десять раздался пронзительный детский крик. Взрослые, побросав свои дела, бросились туда, где были их дети.
– Папа, что это? – спросил один из сыновей, показывая на человеческую руку, торчащую из земли.
Отец запихнул детей в машину и набрал номер экстренной службы. Повезло, что мальчишки не в том возрасте, чтобы осознать всю серьезность ситуации.
Спустя час приехавшая на место происшествия полиция извлекла из земли тело. По-видимому, оно находилось тут не меньше полугода, и опознать его было невозможно. Чуть позже судмедэксперт сделает заключение, что тело принадлежит девушке лет восемнадцати. Единственное, что уцелело, так это цепочка с кулоном в виде капельки.
Первым делом правоохранительные органы проверили цепочку на наличие отпечатков и прошлись по базе пропавших людей. В итоге они выяснят, что семь лет назад родители обратились в полицию Тарасова в связи с бесследным исчезновением их дочери – восемнадцатилетней Лизы Фроловой, на которой в тот день была похожая цепочка.
Поэтому Кирьянов и позвонил мне первой. Я сидела у него в кабинете уже через пятнадцать минут.
– Ты ли это, Иванова? – удивленно спросил Володя, когда увидел меня, стоящую на пороге в своем злополучном мини-платье.
– Не обращай внимания, просто неудачное свидание. Я не успела переодеться и сразу помчалась сюда. Так что у тебя? – мне не терпелось узнать подробности.
– В лесу за городом сегодня нашли труп. Предположительно, это молодая девушка. Ей не больше двадцати. Опознать ее невозможно, потому что тело долго пролежало в земле. Но, видимо, кто-то плохо замел следы, раз его легко нашли мальчишки, приехавшие с родителями на пикник.
– Так почему вы решили, что это Фролова? – с недоумением спросила я.
– Вот из-за этого, – Володя положил передо мной фото цепочки с кулоном, снятой с погибшей. – Похожая была на Фроловой в день пропажи. Мы сравнили.
Действительно, в день пропажи на Лизе было именно такое украшение. Я сразу вспомнила, что читала об этом в деле.
– А что с одеждой? Она совпала с тем, во что была одета Фролова в день пропажи?
– Одежды на ней не было. Это все, что я пока знаю. Увы, – ответил мне Кирьянов и развел руками.
– Родителей уже вызвали для взятия ДНК? – спросила я.
– Да, я им позвонил. Скоро должны подъехать. И что ты можешь об этом всем сказать? У кого мог быть мотив убить ее?
– Вов, погоди с выводами. Может, это и не она. Надо дождаться результатов ДНК.
– Предварительно, смерть наступила от удара тупым предметом по голове. Об этом рассказал мне сегодня наш медэксперт. Я склонен ему верить, потому что обычно его профессиональное чутье не подводит, – заверил меня Кирьянов.
– А цепочку проверяли на отпечатки пальцев?
– Да, эксперт обнаружил на кулоне фрагмент отпечатка. Но в нашей базе совпадений не найдено. Теперь рассказывай, что ты узнала? То, что не знаем мы.
– У меня есть основания предполагать, что Лизу похитили, – начала я. – И не одну, а с подругой – однокурсницей Мариной Игнатьевой.
– Так… Это что-то новое. Рассказывай. И почему же ты молчала?
– Володя, сначала выслушай меня спокойно. Вопросы будешь задавать после, – начала я.
– Хорошо, – Кирьянов напрягся и приготовился слушать.
– Кому-то, видимо, невыгодно, чтобы я расследовала это дело.
Володя насторожился еще больше.
– Кому? – нахмурил он брови.
– Володь, я же сказала, все вопросы потом. В общем, за последнюю неделю я получила два звонка с угрозами. Звонивший с неизвестного номера требует, чтобы я прекратила расследование. И тот велосипедист, который сбил меня…
– Сбил тебя? Когда? – Кирьянов аж подскочил со стула.
– Вчера. Это произошло около моего дома. Но дело сейчас не в этом. Сам того не понимая, этот человек, который мне звонил, проговорился. Он спросил меня, неужели жизнь этих девчонок мне дороже собственной? Понимаешь? И что значат слова «жизнь девчонок»? Они живы?
– Ты меня до инфаркта доведешь, Иванова! – Володя достал платок из кармана брюк и вытер им пот со лба. – Предположим, что это действительно так. Как ты это сможешь доказать? Хотя, на мой взгляд, маловероятно, что девушка жива. Семь лет прошло. Где они могли быть все это время?
– Да где угодно. Например, попали в плен. Я выясню, но мне нужно время.
Кирьянов явно скептически отнесся к моим догадкам. Его больше обеспокоило то, что на меня было совершено нападение.
– Почему ты сразу не рассказала мне о нападении? Тебе нужна защита. Давай я приставлю к тебе человека.
– Вот именно поэтому и не сказала. Мне не нужна защита. Я взрослая девочка и могу за себя постоять. Уж кому, как не тебе, это знать, – дала я понять Володе, что настроена решительно.
Наш разговор прервал тихий стук в дверь.
