Яна, затаив дыхание и открыв рот, слушала его.
– А ты – гений! Мы узнаем, откуда сюда звонят, поедем туда и пригрозим сроком за хулиганство. А то и просто морду набьем. Так ведь, Гриша?
– Это всегда пожалуйста, – растерянно ответил Григорий и посмотрел на свой брошенный у стены пакет. – Вот ведь, черт…
– Что случилось? – Аня старалась улавливать каждый нюанс в настроении своих дорогих гостей.
– Я тут кое о чем… Оно испортится, а мне еще работать. Могу я свой пакет положить в холодильник?
– О нет! – закатила глаза Яна.
– О да! Конечно! Там продукты? – Аня легко соскользнула с табуретки и бросилась к пакетам Григория.
– Можно и так сказать, – сделал строгие глаза для Яны патологоанатом.
Анна взяла пакет, оттуда последовал непроизвольный выхлоп воздуха, и девушка замерла на месте, слегка покачиваясь.
Яна хотела было подбежать и поддержать ее, на всякий случай, но Анна устояла, а по кухне распространилось такое амбре, что Яна порадовалась своему пустому желудку, а то бы ее вывернуло.
– Боюсь, что ваши продукты уже испортились, – робко сообщила Аня и сделала попытку заглянуть внутрь.
– Нет! – в один голос закричали Яна и Гриша.
Он пулей оказался рядом с девушкой и вырвал у нее пакет.
– Аня, если они немного и подпортились, то я смогу приготовить так, что все будет хорошо.
Он подбежал к холодильнику и воткнул пакет в морозильную камеру.
– Я бы на вашем месте не стала бы из этого готовить, – возразила Аня и тут же схватилась рукой за рот и понеслась в ванную, извинившись на ходу и уже булькая рвотными массами.
Когда они остались наедине, Яна вскочила с места и принялась мерить кухню семимильными шагами:
– Ну и вонь! Что за ужас! Открой окно, проветри!
– Надо все органы, то есть трупные материалы, хранить в холоде или сильно формалинить. Для моего анализа залить формалином я не мог, иначе бы результат не получил бы…
– Как вы работаете? Ужас! Меня саму чуть не вырвало!
– Я же говорю – холод и привычка.
– Несчастная Аня… Неплохие мы с тобой помощнички! Ворвались в дом помочь бедной девочке, цепенеющей от ужаса от обычной лестницы…
– От лестницы у нее в подъезде и я бы оцепенел, – прервал ее Гриша.
– Мы сделали больше! Мы забили ее морозилку протухшей человечиной! А ей всего лишь кто-то звонит. Знала бы она, что за маньяки расположились у нее на кухне!
Григорий хотел было что-то возразить, но вдруг свалился с табуретки на пол. Яна оторопела. Смотрела на неподвижное, лежавшее навзничь тело и не понимала, что случилось.
Анна бледной тенью появилась за ее спиной и тоже уставилась на эту картину.
– Что здесь происходит? Почему Григорий на полу? Ему плохо? Наверно, от этой вони? Извините, от запаха не совсем свежей еды!
– Ни к чему все эти твои литературные изыски! Запах тут ни при чем! Гриша иногда теряет сознание, но только что-то уж больно часто стал…
– Ложись! – простонал Гриша.
– Что? – нагнулась к нему Яна.
– Ложись!
– Бредит, что ли?
– Ложитесь, из окна стреляют… – простонал Гриша, слегка приподнимаясь и тряся головой.
Яна рухнула рядом с ним, а Аня осторожно опустилась по стенке, смертельно побледнев.
– Стреляют?! – выдохнула она. – Кто? Зачем?
– Я через несколько секунд приду в себя, а затем попытаюсь узнать ответы на все эти вопросы, – молвил Григорий.
– Тебя ранили? Ты не сам потерял сознание? – догадалась Яна. – У тебя на голове кровь! Господи, а где пуля?!
– Да не было пули! Мне в голову попал камень, кто-то кинул его с улицы.
– Но я не слышала звона разбитого стекла!
– Какого стекла? Ты же мне сказала открыть окно, вот камень через него и влетел! Прямо мне в голову, я и пикнуть не успел.
– И что же теперь делать? – Длинные ресницы Яны дрогнули, а голова заболела от напряжения в ожидании удара вторым камнем.
– Все-таки ты была права: я разозлил этого урода. И теперь от простых телефонных звонков он решил перейти к более ощутимым действиям. Быстро отползайте в комнату, а я сейчас покажу этому террористу!
Яна не успела и глазом моргнуть, как Григорий прополз мимо нее и испарился в коридоре, хлопнув входной дверью.
– Закрыть окно? – шепотом спросила Анна, так как воздух в квартире уже достаточно охладился и из окна сильно дуло.
– Ты что?! Не подходи даже к нему! Слушайся мужчину в экстренной ситуации! Ползи в комнату и свет там не включай! – скомандовала Яна.
Анна тем не менее поднялась на ноги:
– Не могу ползти, еще коленку себе сломаю.
– А камень тебе голову не проломит? Логика железная! – ворчала Яна, вползая в комнату, метражом десять метров и очень странно оформленную.
Здесь не было шкафов, полок и кроватей, только стояла мягкая мебель в виде кресел и лежали разные сваленные в кучу вещи.
– Как же я все-таки рада, что вы со мной! Не зря я звонила и просила помощи.
– Да уж, мы поможем! – заверила ее Яна. – Только я сейчас побегу помочь Григорию.
– Чем ты ему поможешь?! Ты что?! Сиди здесь!
– Как я могу сидеть?! Гриша не в себе, то есть он психически нормальный, а вот сознание он действительно потерять может. И как раз под пулями! Я не смогу так вот спокойно сидеть на месте. Это ужасно страшно, но я должна ему помочь! Гриша и так ранен!
– Яна, мы женщины! Чем мы ему поможем? Давай вызовем полицию!
– Мы еще не знаем, что там происходит. Оставайся здесь, я сейчас вернусь.
Цветкову было уже не остановить. Жалкие стенания Анны не были услышаны.
Яна выскочила на затхлую темную лестницу и, прижимаясь к холодной стене, начала спускаться вниз.
«Очень хорошо, что я не на каблуках. Меня совсем не слышно. Только почему так бешено стучит сердце? Оно выдает меня. Надо немного привыкнуть к темноте. А то выйду прямо лоб в лоб на маньяка. Какая же темень!»
Яна успокаивала себя внутренним монологом, ибо самочувствие ее было просто отвратительным. Все происходящее напоминало ей «грязный» американский боевик, где действие происходит в каком-нибудь китайском квартале, самом бедном и самом криминальном.
Подувший по ногам холодный воздух оповестил о том, что дверь в подъезде распахнута настежь.
Яна выглянула наружу и никого не обнаружила. Она кинулась рысью вдоль пустынной улицы, всматриваясь в окна дома – света нигде не было.
«Да что они тут все повымирали, что ли?»
