«Как плохо, что в тот момент с ней не поговорил психотерапевт, – подумала Яна. – Или еще раньше, после потери сына… А ведь Аня, говоря о своей болезни, сообщала всю информацию о ней только со слов Зинаиды Ивановны. Мама сказала, мама рассказывала… А нам почему-то не показалось это подозрительным».
– И вы добились своего? Ваша Анна с вами?
– Совершенно верно! Она при мне… И никаких мужчин ей не надо… А мне она нужна любая – и хромая, и больная.
«Она не нужна тебе только здоровая и счастливая», – вздохнула Яна.
Она знала, что весь их разговор записывается и прослушивается в соседней комнате сотрудниками полиции. Это был не просто психологический тест, это был следственный эксперимент.
– И что случилось в последнее время, Зинаида? Что произошло? Что нарушило ваш привычный уклад жизни? – спрашивал психотерапевт.
Было заметно, что он уже устал и тоже пребывает в состоянии нервного напряжения, – пот, выступивший на лбу, это подтверждал.
– В наш дом заполз зверь, которого я сразу не разглядела. Интернет! Дочь уверяла меня, что благодаря ему учится и развивается. Но она еще и стала общаться с кем-то, и этот кто-то появился у нас в доме. Мужчина! – Зинаида Ивановна вложила в это слово все свое презрение, злость, ненависть и страх. – Я пыталась что-то предпринять! Я подкараулила его и рассказала о здоровье Ани, о том, что она инвалид, что она должна оставаться под моим крылом, что она не сможет дать ему радость отцовства… Этот идиот ответил, что все уже знает со слов Ани, что готов на все ради нее, что уже прочел в Интернете про ее заболевание, что готов взять дочку у меня и также о ней заботиться…
Яна опять переглянулась с Гришей и подумала: «Какую же душевную бурю пережила в тот момент эта женщина! Она свою дочь сделала инвалидом из-за ненормальной привязанности к ней. Оградила от всего мира и, главное, от мужчин! И вот этот самый мужчина спокойно заявляет ей прямо в лицо, что отбирает у нее то, ради чего она жила и пошла на преступление».
– Я не дала ему такой возможности! Я попыталась оградить Анну от общения с ним. Я наврала ему, что она не хочет его видеть, – продолжила Зинаида Ивановна.
– А Анне вы решили привить чувство страха, напомнить ей о ее незащищенности и суровом внешнем мире? – продолжил сеанс психотерапевт.
– Да! Я стала звонить домой и молчать в трубку, маскируясь под маньяка. Когда я была дома сама, то выходила в соседнюю комнату и звонила с сотового телефона. Если я уходила, то звонила из другого места со стационарного или мобильного телефона.
Яна подумала о том, что если бы не друг Гриши и не его распечатка звонков на телефон квартиры Ани, им пришлось бы еще долго искать «маньяка». Все они были просто потрясены, когда выяснилось, что «молчаливые» звонки производились в основном с мобильника Зинаиды Ивановны. Вторым по количеству таких звонков оказался телефон с ее работы. А самые последние два звонка были сделаны из больницы Олега Юрьевича. Тогда-то Григорий и Яна сообщили о результате своих исследований в полицию, после чего и возникла идея этого следственного эксперимента.
– Вам удалось образумить дочь? – спросил доктор Васильев.
– Мне всегда все удается. Я еще не довела до конца свой план, но, по крайней мере, Анна отвлеклась от своего глупого увлечения и отказалась выйти из дома к тому мужчине на свидание! – гордо заявила Зинаида Ивановна.
«Монстр! Просто монстр!» – покачала головой Яна.
– А сейчас, Зинаида, я сосчитаю до… – произнес психотерапевт, и Яна поняла, что он завершил сеанс и хочет выводить пациентку из гипноза. Она метнулась к нему и что-то энергично зашептала ему на ухо.
Доктор вытер пот со лба и удивленно посмотрел на Яну:
– Другой сеанс…
– Нет, пожалуйста! Моя интуиция просто сигналит красным цветом! Проверьте! Не психушка – тюрьма!
– Хорошо, – сдался психотерапевт и отменил выход Зинаиды из транса. – Мы возвращаемся к гибели Вани. Без слез. Без истерик. Спокойно и рассудительно. Сейчас мы откроем еще одну дверь, и вам станет легче! Вот он, Ванечка, здоровый и умиротворенный спит в своей коляске… Видите его?
– Да, вижу…
– Вы любите его?
– Я люблю Аню.
– Вы любите Ванечку? – повторил вопрос психотерапевт.
Становилось понятно, что этот диалог пойдет очень тяжело.
– Он мальчик, – выдавила из себя Зинаида Ивановна.
– А следовательно, его тяжелее привязать к себе? Он чужак, он уйдет. Но уйдет, если здоровый, а вот если бы…
– Я не хотела его убивать! Я хотела сделать его инвалидом, чтобы уже никто не смог отнять у меня моего ребенка!
– Что вы сделали с коляской? Вы видели, что к вам приближается машина?
– Видела… И слегка подтолкнула коляску, чтобы удар пришелся вскользь. Я не думала, что получится так…
– Но это все равно лучше, чем его будущий уход от вас? – спросил после секундного замешательства психотерапевт.
Женщина молчала, погрузившись в себя.
– Зинаида?
– Да! Это лучше! Он остался со мной, всегда моим! Он не успел совершить самого страшного предательства – предательства матери!
– Понятно. Но дочь сделать инвалидом вы уже не рискнули?
– Нет! Я – хорошая мать! Я ее спасла, я просто придумала ей историю, легенду, жизнь… Я оградила ее от внешнего агрессивного воздействия. И моя девочка меня любит. Она благодарна мне! Вы можете узнать, поинтересоваться!
Психотерапевт одним известным ему способом вывел Зинаиду Ивановну из гипноза.
Все присутствующие в комнате с ужасом в мыслях и глазах смотрели на нее.
Зинаида Ивановна часто-часто заморгала:
– Что происходит? Что было? Что вы так на меня смотрите? Мне пора домой к моей дочурке! Я же говорила вам, что она без меня пропадет!
– Да, Зинаида, конечно! Вы скоро поедете домой, и все будет хорошо! – ответил за всех доктор Васильев, так как остальные не знали, что и сказать.
Молчал и Григорий. Такого потока негативной информации при препарировании мертвого мозга даже самого отъявленного негодяя он бы никогда не получил.
Глава двенадцатая
– Макароны как холодные червяки, – капризничала Яна, водя вилкой по тарелке.
– Это не макароны, а спагетти, – поправил ее Григорий. – Ну а что холодные… Так ты уже час сидишь, не знаю, о чем думаешь.
Яна сегодня полдня проработала по своей специальности стоматолога, потом проверила отчеты подчиненных ей врачей, а вечером согласилась пойти с Гришей на свидание в ресторан. Вернее, она не смогла ему отказать, так как он очень просил и был при этом весьма убедительным.
– Извини, что-то я устала. Вот и набрасываюсь на людей!
