– Вот спасибо! – обрадовался Ярошенко.
– Ладно! – махнул рукой Завьялов. – Пока что будем обходиться тем, что имеется. А потому позовите мне вашу боязливую сотрудницу. Хочу задать ей парочку уточняющих вопросов.
– Сию минуту! – сказал подполковник. Он был изрядно смущен и недовольством Завьялова, и нерасторопностью своей сотрудницы, и самим собой. Действительно, что это за следователь, который боится покойников? Поневоле придешь в смущение – и за него, и за себя.
Вскоре в кабинет робко вошла совсем молоденькая особа, почти девчонка, в штатской одежде, а за вслед нею и Ярошенко.
– Вот, – сказал подполковник, – тот самый следователь… Оксана, расскажи товарищу из СМЕРШа все, что тебе известно о деле, которое ты расследуешь.
– Хорошо, – пролепетала юная следовательница.
– Ну, совсем все не надо, – сказал Завьялов, стараясь не улыбнуться. – Просто я хотел уточнить некоторые моменты.
– Да, конечно, – тихо ответила девушка.
– Да вы садитесь, не стойте, – миролюбиво сказал Завьялов. – Я вам не начальник. Я такой же следователь, как и вы. Мы – коллеги. Ну, а коль коллеги, то, значит, должны быть на равных.
Девушка робко присела в стильное музейное кресло.
– Скажите, – начал Завьялов, – ведь это вы выезжали первой на место происшествия?
– Да, я, – ответила девушка.
– Очень хорошо. Постарайтесь вспомнить, что вы там увидели. Просто-таки все до самых мелких подробностей.
Юная следовательница старательно наморщила лоб, и Завьялов опять едва удержался от неуместной улыбки.
– Что, тяжело припомнить? – участливо спросил Завьялов. – Ничего, бывает. Убийство – это не то, о чем нужно помнить вечно. Давайте поступим так. Я буду задавать вам вопросы, а вы – на них отвечать. Договорились?
Девушка кивнула.
– Итак, это именно вы выезжали на место происшествия? – спросил Завьялов.
– Да, – сказала девушка.
– Одна?
– Нет… Со мной еще был милиционер Анисимов.
Завьялов вопросительно взглянул на подполковника.
– Есть у нас такой, – подтвердил Ярошенко. – Правда, сейчас он отсутствует. Дежурит на рынке. Наблюдает там за порядком. Может, за ним послать?
– Пока не надо, – махнул рукой Завьялов и задал юной следовательнице следующий вопрос: – Кто вам сообщил об убийстве?
– Соседи, – ответил за девушку Ярошенко. – Сначала – дежурному, дежурный – мне, ну, а я послал туда наших сотрудников. Вот ее и Анисимова.
– Замечательно, – сказал Завьялов и посмотрел на следовательницу. – И что же вы увидели, прибыв на место?
– Мертвеца, – испуганно ответила девушка.
– Угу, – кивнул Завьялов. – Значит, мертвеца… Что, и больше никого?
– Никого…
– Где лежал мертвец? В какой позе? Постарайтесь припомнить все как можно точнее.
– На постели, – ответила девушка. – Вверх лицом. А на лбу у него была рана…
– Какая именно рана? – внимательно глянул на девушку Завьялов. – Опишите подробнее.
– Ну, такая, небольшая… Кругленькая… С запекшейся кровью.
– Так, – кивнул Завьялов. – Небольшая и кругленькая. Еще что-нибудь вы заметили на постели? Скажем, следы борьбы, разорванные простыни, какие-то пятна…
– Нет, ничего, – попыталась припомнить девушка. – Только покойника… А, вспомнила! – вдруг воскликнула она. – Еще там была подушка!
– И что же с ней было не так, с той подушкой? – спросил Завьялов. – Почему вы ее вдруг вспомнили?
– Она тоже была прострелена, – неуверенно произнесла следовательница. – Большая такая дыра… Даже – копоть на наволочке. Она лежала рядом с убитым.
– Хорошо, – после некоторого молчания произнес Завьялов. – Картина начинает проясняться. Скажите, а как выглядела комната?
– Комната? – девушка непонимающе взглянула на Завьялова. – Комната как комната… Кровать с убитым, комод, стол…
– А что было на столе? – спросил Завьялов.
– Грязная посуда, – стала припоминать следовательница. – А еще – пустая бутылка и два стакана. И какие-то объедки.
– А бутылка из-под чего? – уточнил Завьялов.
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Бутылка, и все тут… С какой-то нерусской надписью, – припомнила она. – Точно, с нерусской. Анисимов еще сказал: вот, мол, пили нерусскую водку.
– Ну, а документы убитого вы искали? – спросил Завьялов.
– Да, – кивнула девушка. – Искали. Но ничего не нашли. Ни в карманах убитого, ни в комоде – нигде.
– В деле упоминается, что к убитому накануне приходил какой-то человек, – сказал Завьялов. – Я ничего не перепутал? Все так и было? Приходил?
– Ну да, приходил, – не очень уверенно подтвердила следовательница. – Я же записала в деле…
– Да, конечно, – согласился Завьялов, изо всех сил стараясь не рассердиться на девушку, не рассмеяться и даже не выругаться – и все это одновременно. – В деле так и записано… Но там нет никаких примет этого гостя. Как он выглядел, сколько раз приходил к убитому… Может, убитый что-нибудь рассказывал о нем соседям, называл его по имени или прозвищу, может, этот гость общался с соседями… Вот видите, сколько вопросов, а ответа – ни одного. А ведь все это очень важные вопросы! Потому что этот гость не просто сам по себе гость, а подозреваемый! Очень может быть, что именно он и убил Афанасия Рыбакова! Не факт, конечно, но все же. Так вот: может, соседи вам говорили что-нибудь этакое, а вы не записали в протокол? Постарайтесь припомнить.
Завьялов не был охотником до длинных речей и потому, закончив монолог, ощутил, что утомился.
– Нет, – испуганно покачала головой следовательница. – Ничего такого мне не говорили…
Ярошенко, испытывая неловкость из-за того, что его сотрудница ничем не может помочь, досадливо крякнул.
– Ничего, – ободряюще улыбнулся ему Завьялов. – В общем и целом – все хорошо. Нужно только еще разок побывать на месте происшествия. Посмотреть, что к чему, пообщаться с народом… Вот я сейчас туда и отправлюсь. Вместе с вашей сотрудницей – если вы не возра-жаете.
– У нас имеется машина! – подполковник явно обрадовался, что наконец-то хоть чем-то может реально помочь Завьялову. – На машине – это мигом. Ну, а она, – он кивнул на следовательницу, – покажет, куда надо ехать!
– Вот и чудесно! – еще раз улыбнулся Завьялов.
Конечно же, убитого Афанасия Рыбакова уже давно успели похоронить, а в его комнате – прибраться. Поэтому – какой уж тут дополнительный осмотр места происшествия? Более того, в квартире уже проживали новые жильцы.
– А мы по закону! – горячо заверили они Завьялова. – Нам разрешила советская власть! Мы не самоуправно!
