– Вы предпочитаете задавать вопросы или хотите, чтобы я все рассказал сначала своими словами?
«Начните сначала и расскажите своими словами». Челлучи тысячу раз слышал, как Вики дает подобную инструкцию, и не сомневался, что сейчас старичок повторяет за ней. Его гнев испарился и сменился неохотным одобрением того, как она умела работать со свидетелями. В каком бы настроении Вики ни застала мистера Бована, она прекрасно подготовила его к их приходу.
– Рассказывайте своими словами. Если понадобится, мы зададим вопросы.
– Хорошо. – Мистер Бован потер руки, явно наслаждаясь второй за утро аудиторией, несмотря на тот испуг, что он пережил прошлой ночью. – Все случилось после полуночи, я точно знаю, потому что в полночь я, как обычно, выключил телевизор. Ну, я собирался ложиться, так что выключил свет, а потом решил: выйду-ка я на балкон и посмотрю, что творится вокруг здания, так, на всякий случай. Иногда, – он подался вперед, чтобы поведать информацию, – дети безобразничают в кустах.
Дейв с пониманием закивал, а Челлучи скрыл улыбку. Без сомнения, мистер Бован проводил много времени на балконе, проверяя окрестности… и соседей. Безмолвным свидетелем тому был чехол для бинокля, лежавший на полу рядом с креслом.
Прошлой ночью он едва ступил на балкон, как тут же понял: что-то неладно.
– Все дело было в запахе. Воняло тухлыми яйцами, только гораздо хуже. А затем появилось оно – гигантское и жутко уродливое, пролетело так близко, что я мог протянуть руку и коснуться, – ну это если бы я был совсем ку-ку, как считает моя дочь. Размах крыльев был метра два – два с половиной, – он сделал паузу для пущего эффекта. – Гигантская летучая мышь. Носферату. Вампир. Найдете его крипту, джентльмены, и найдете убийцу.
– Можете описать создание?
– Если вы о том, смогу ли я узнать его в ряду свидетелей на опознании, то нет. Сказать по правде, оно пролетело так быстро, что я различил только очертания. Но вот что я вам скажу, – он посерьезнел, и в голосе послышались нотки ужаса, – у этого существа были глаза, каких я прежде не видывал и надеюсь, с божьей милостью, никогда больше не увидеть. Они были желтые и холодные, и я знал: посмотри они на меня, недолго мне осталось. Чистое зло, господа, не разбавленное, вроде того, которому поддаются люди, а настоящее – холодное, безжалостное, идущее от самого Сатаны. Я, конечно, уже немолод, мы со смертью на короткой ноге в последние годы, меня уже ничто не пугает, но вот от этого – от этого у меня все поджилки тряслись, прости господи. – Он шумно сглотнул и посмотрел им по очереди в глаза. – Можете мне верить или не верить – тот журналист не поверил, когда я спустился посмотреть, зачем все эти мигалки и сирены, – но я-то знаю, что я видел и что я почувствовал.
Хотя Челлучи очень хотелось принять сторону репортера, описавшего мистера Бована как забавного старого пердуна, он был не в состоянии проигнорировать то, что увидел мужчина. И то, что он почувствовал. От его интонаций и выражения лица у Челлучи волосы вставали дыбом, и пускай интеллект сопротивлялся, инстинкты трепетали и готовы были поверить.
Он бы с удовольствием обсудил это с Вики, но не собирался давать ей повод для радости.
* * *
«Боже, я ненавижу автоответчики». Последовавший за этим тяжелый преувеличенный вздох оказался записан со всем раздражением. «Хорошо. Я бы тоже отреагировал таким образом. Возможно, был бы такой же занозой в заднице. Итак, я прав, ты права, мы оба правы, давай начнем сначала». Несколько мгновений пленка шипела, а фоновый шум – два низких рокочущих голоса, споривших о чем-то, стаккато старой пишущей машинки, постоянно звонящие телефоны – стал громче. Затем снова прозвучал голос Челлучи, в нем появились едва заметные стальные нотки, чтобы показать: он действительно имел в виду то, о чем говорил. «И перестань выведывать у моего напарника засекреченную информацию. Он – хороший человек, не то чтобы ты понимала, что это такое, но у него из-за тебя пульс подскакивает». Он повесил трубку, даже не попрощавшись.
Вики ухмыльнулась автоответчику. Майк Челлучи не умел извиняться, точно так же, как и она. Для него подобное извинение считалось вежливым. И, очевидно, он записал его прежде, чем поговорил с мистером Бованом и выяснил, что она добралась до свидетеля первой. Любое сообщение, оставленное после, прозвучало бы совсем в другом тоне.
Найти пожелавший остаться неизвестным источник, на которого ссылалась газета, оказалось на удивление легко. Первый же человек, к которому она обратилась, заявил: «Вам к мистеру Бовану. Если здесь кто-то что-то и замечает, то это он. Вечно сует нос не в свое дело». После этого мужчина мотнул головой в сторону дома номер двадцать пять по Сент-Деннис с такой силой, что его ирокез упал ему на глаза.
Что же до увиденного мистером Бованом… Хотя Вики совсем не хотелось этого признавать, но она начинала думать, что Корин могла оказаться не столь уж ненормальной в своих предположениях.
Вики гадала, стоит ли звонить Челлучи. Они могли бы обменяться впечатлениями о мистере Боване и его близком контакте.
– Нет уж.
Она покачала головой. Лучше сперва дать ему время остыть. Пока Вики разворачивала только что купленную карту Торонто на кухонном столе, она решила, что позвонит ему позже. Сейчас предстояло поработать.
Легко было забыть о том, насколько Торонто огромен. По мере разрастания город поглощал маленькие местечки и останавливаться, судя по всему, не собирался. Центральная часть, образ которой хранился у всех в памяти, представляла собой лишь малую толику.
Вики обвела станцию «Эглинтон-Уэст» красным, еще один круг она нарисовала там, где примерно располагалось здание «Сигманз» на Сент-Клэр-Уэст, а затем пометила строительную площадку на Симингтон-авеню, где погиб Деверн Джонс. Нахмурившись, она провела прямую линию, соединявшую все три точки. Делая скидку на небольшие неточности в местоположении второго и третьего убийств, линия пересекала все три круга и вела с юго-запада на северо-восток через город.
Две новые смерти не имели никакой связи с первыми тремя, но, похоже, строили свою линию.
Но это было еще не все.
– Нельзя быть настолько тупым, – пробормотала Вики, роясь в ящике в поисках линейки.
Первые две смерти произошли практически на том же расстоянии друг от друга, что четвертая и пятая. Математических стандартов уравнение не выдерживало, но и простым совпадением их не назовешь.
– Нельзя быть настолько тупым, – повторила она снова, похлопывая линейкой по ладони. Вторая линия вела с северо-запада на юго-восток и, по расчетам, должна была закончиться где-то в районе между Вудбайн и Мортимер. Вики готова была поставить на что угодно, что между полуночью и рассветом там обнаружат шестое тело.
Линии пересекались к западу от Йоркского университета.
– «Х» обозначает место. – Вики поправила очки на носу, нахмурилась и поправила их снова. Слишком легко. Тут должна быть какая-то хитрость.
– Хорошо… – Она швырнула линейку на карту и принялась загибать пальцы. – Вариант первый: убийца хочет, чтобы его нашли. Вариант второй: убийца не хуже меня умеет рисовать прямые на карте, специально создал последовательность, которая ничего не значит, и теперь сидит себе в Скарборо
[5] и лопается от смеха, потешаясь над полицией, попавшейся на уловку. – В данном случае между ней и полицией не было никакой разницы. – Вариант третий. – Она наполовину согнула третий палец, как будто у нее имелся ответ. – Мы охотимся на вампира, в то время как вампир охотится на нас, и черт его знает, как эти вампиры думают.
