— Я всё тебе расскажу, дочь, — на что я, не скрывая, скривилась, — знаю, что подвел вас с мамой. Но сейчас я здесь. Мы обязательно все обсудим, — на этих словах он направился в сторону выхода.
— Мне кажется, он действительно о многом сожалеет, Габриэль, — не ожидала от Ньяны подобных слов. Я думала, что она первая будет уговаривать меня избегать родителя любой ценой.
— Нам ещё предстоит это узнать, Ньяна. Расскажите мне, что произошло после того, как я отключилась. Что с той девушкой? И как Шантар? Меня не было три дня! — скептик во мне не желал сидеть спокойно.
— Беспокоишься обо всех, кроме себя самой. Давай по порядку. Исключить Элиору из Академии не получилось. Ее отец слишком влиятельная персона. И только из уважения к нему Ректору пришлось оставить эту стерву здесь. Ей назначены исправительные работы. Но не это причина моего счастья. Элиоре запрещёно пользоваться магией практически год. Девочка будет осваивать жизнь, так сказать, наощупь, — голос Дэлы так и сочился ядом. — По поводу Шантара тоже можешь не переживать. Мы тайком приносили его к тебе после того, как он практически не разнес нашу комнату. Увидел тебя и успокоился. Ест твое животное за троих. На нас в столовой гномихи уже косятся, куда же мы столько еды набираем.
Я рассмеялась. Хорошо, что с мантикорой все в порядке. Если наша связь должна быть крепкой, то оставлять его так надолго — плохо. Бестолковую демоницу было совершенно не жаль. Заслужила. Родовитость семьи — не повод унижать других. Для меня никогда чужое богатство не служило мотивом к зависти. Наоборот. Знатные, богатые и влиятельные люди всегда служили примером упорства в достижениях своих целей. Но одним из обязательных условий было их благородство.
— С девушкой все в порядке. Оказалась не в то время, не в том месте, — сейчас я уже сомневалась в случайностях… Об этом я подумаю чуть позже.
Скрип двери лазарета оповестил о том, что к нам пожаловали гости. Ректор во главе целой делегации: преподаватели и попечительский совет, прошествовали до моей кровати. Я и не думала, что наш секрет вызовет такой переполох. Всё-таки не такие важные персоны.
— Добрый вечер, мисс Локстер. Хотя…, — мужчина замялся на мгновение, видимо размышляя, как все же ко мне обратиться, — так ли вас зовут на самом деле, — все же решил высказать свои сомнения он.
— Юэль. Габриэлла Юэль, господин Рунз, — мой голос звучал спокойно и уверенно. Я видела, как отец сделал небольшой шаг вперед, словно хотел защитить. «Не стоит, отец. Я привыкла быть сама за себя». И тут, совершенно неожиданно в моей голове прозвучал голос: «Это в прошлом, ведьма». Хозяина послания можно было не угадывать. Новый преподаватель стоял чуть в стороне и не сводил с меня глаз. Взгляд был пронзительным. Эйдан как будто жадно впитывал то, что видел. Зеленые глаза сканировали каждый миллиметр моего лица. Теперь он вспомнил, кто я. Весь его внешний вид говорил о том, что от разговора мне не убежать.
Ректор в это же время говорил что-то о понимании нашей сложной ситуации и даже о том, что врать нам пришлось из-за страха. А дальше все мое внимание действительно полностью сосредоточилось на мужчине, от которого зависела моя и девочек спокойная жизнь. Господин Рунз сообщил об испытании, которое мы должны будем пройти уже в своем облике и с применением своей силы. Академия была обманута. На этих словах я, не сдержавшись хмыкнула. Ну да, Академия. А не лица, сидящие на верхушке цепочки. Те, кто с таким презрением сейчас смотрели на нас. Особенно мне не понравился человек со шрамом на щеке. Холодные, колючие глаза выдавали весь паршивый нрав хозяина. Я не сомневалась, именно он доставит большую часть проблем.
— И сейчас, в свете всех произошедших событий, Сердцу Академии предстоит принять решение — достойны вы находится здесь или нет, — долетела до меня концовка речи Ректора.
— Я не согласен, Эдвард. Под какой бы личиной ни были эти ученицы, но Академия их пропустила. Это нас с тобой можно провести, хотя признай, это сложно сделать, но им удалось, а Сердце слишком древнее и знает куда больше нашего, — я не хотела принимать защиту отца. Что это? Запоздалое покровительство? Забота? Как бы то ни было, но чувства чувствами, а любое слово, способное оставить нас здесь сейчас мне на руку.
— Я поддерживаю господина Локмуса, господин Рунз. Девочки здесь уже три года. И у Академии не возникало к ним претензий. Мне кажется, сейчас стоит больше сосредоточится на вопросе, что вынудило их скрываться. Почему они решили, что будет лучше принять другое обличие. Мисс…, — что демон, не знаешь, как ко мне обратиться? Давай смелее. Мое имя не кусается. Кривая усмешка исказила припухлые губы демона, — мисс Юэль, вы нам поведаете свою историю?
— Разве у меня есть выбор, господин Мар? — я обратила свой взор на Ректора. — Господин Рунз, да, мы нарушили правила. Но за все три года ни единого раза не доставили хлопот ни вам, ни Академии. Я всегда с уважением относилась к правилам. И девочки тоже.
— Рад, что здравый смысл так и не покинул вас, мисс Юэль. Как бы того не хотели ваши защитники, но правила были нарушены в достаточной мере. Испытанию быть. А в конце мы вынесем вердикт о вашем пребывании здесь.
— Пусть будет так, как вы говорите, Ректор, — спокойно ответила Дела. — Сейчас моей подруге нужен отдых. После того, как она восстановится, мы сделаем все, как того требует совет. Нарушение правил не должно остаться безнаказанным, — подруга не могла не намекнуть на ситуацию с Элиорой.
Однако никто не посчитал нужным отвечать на ее слова. Ещё бы. Где дочь уважаемого человека, а где простые ведьмы, которых некому защитить. Хотя… Я снова посмотрела на отца и Эйдана. Оба о чем-то спорили с членами совета, пока Ректор рассказывал о том, что нам предстоит. Мужчина кивнул головой и вместе с остальными направился к выходу из лазарета.
— Что мы будем делать, если Академия нас решит выгнать? Вопрос стоит не только про нас троих. Младшие тоже под угрозой. Что будет с ними? Их личность я раскрывать не хочу. Они должны спокойно доучиться. Мы обязаны обеспечить им нормальное существование, — Ньяна была обеспокоена не на шутку.
— Забудь об этом, Ньяна. Пока мы с Эйданом живы, с вами ничего не случится, — как-то непривычно было осознавать, что кто-то готов вступиться за нас.
Я хотела поблагодарить мужчину, который так неожиданно вернулся в мою жизнь. Но как обратиться к нему не знала. Мне была непривычна и незнакома такая забота. Я чувствовала, что он искренне делает всё, чтобы помочь. Может для нас ещё не все потеряно? Отец словно понял мои метания. Подойдя к моей постели, он опустил руку мне на голову:
— Отдыхай, Габи. Испытание — нелёгкое мероприятие, и как бы я ни хотел его облегчить для вас, но, к сожалению, тоже не всесилен, — он поднял голову и посмотрел на подруг. — Единственное, что вы точно должны знать — большинство за вас. Все понимают первопричины. Каждому из нас, так или иначе, приходилось сталкиваться с тьмой, выгнавшей вас из дома. С остальным мы справимся, — что он подразумевал под этим «остальным» так и осталось для меня загадкой.
— Спасибо, — невысказанное «отец» так и осталось висеть в воздухе. Я не могла дышать от комка, который, казалось, перекрыл мне весь кислород. Мне хотелось вернуться в те дни, когда жизнь была ещё не такой сложной.
