И влюбленной.
Мысль всплыла ниоткуда и пригвоздила ее к месту.
Он вернулся к машине, застегивая ширинку, и прищурился.
– Где ты слышала это имя?
Любовь?
Она выжила из ума.
– На… эмм… на парковке «У Джейка». Ты сказал Хокинсу, что стоит набирать парней из шайки Ропера, а Кид упомянул это имя в амбаре в Сиско. Я решила, что это твой главный злодей – тот, на кого работает Бренсон.
Он выругался.
– Чертовски быстро соображаешь, так ведь?
– Лучшая в классе. – Она просто не может быть влюблена. Она едва знает его. Конечно, то, что она знала о нем, было больше, чем она знала о любом другом мужчине. Она знала, как сильно он хотел ее. Знала, каково это – быть поглощенной им. Знала, что он никогда не забывал ее, а она все время помнила о нем.
Он уперся спиной в Джанетт, и мимолетная улыбка скользнула по губам.
– Что приводит нас к украденному грузу, – сказала она, – который, по твоей версии, не мог быть куплен с кучей костей динозавров, над которыми работает мой дед. – Ей нужно было сделать глубокий вдох, собраться с силами. Фантазии о ком-то, даже такие, которые длятся многие года, не любовь. Занятия сексом с кем-то тоже не любовь, даже если секс этот потрясающий и умопомрачительный. Конечно, замужество и шестилетняя жизнь с кем-то тоже не обернулась любовью. Так что, черт возьми, она вообще знала о любви?
– Нет, это нас туда отнюдь не приводит. – Грузовой лифт резко остановился на седьмом этаже, но он не обратил на это никакого внимания, так как был полностью сосредоточен на ней. – Ты здесь не при чем, Реган. Если удача будет на нашей стороне, вы с Никки проведете ночь в отеле высшего класса и сможете никогда больше не вспоминать об этой ситуации.
«Никки, – подумала она. – Никки – это любовь и Уилсон». Она отдала бы все на свете, чтобы защитить их. Осознание этого лежало за пределами сомнений.
Глядя на Куина, она поняла, что также не хотела бы, чтобы ему навредили. И существовала более чем небольшая вероятность, что она была бы готова отдать все на свете, чтобы защитить и его.
Проклятье, о, проклятье.
– Я могла бы помочь тебе, – слова вырвались прежде, чем она успела обдумать их. Зато после она значительно их обдумала, и быстро. Помогать мужчине с таинственной работой и шрамами от огнестрельных ранений определенно было вне ее обычной зоны действия. Гораздо дальше, и ей также не стоило ни за какие коврижки предлагать ему эту помощь.
– Нет. – Он был весьма категоричен.
С другой стороны, она явно была просто безумна. Как и Сьюзи, она сломалась от отличного секса, просто сломалась. Очевидно, парни типа Куина или ковбоя Сьюзи должны носить предупредительные знаки: «ЖЕНЩИНЫ, ОСТЕРЕГАЙТЕСЬ. ЭТИ ПАРНИ НАРУШАЮТ ПАРВИЛА. ВАШИ ПРАВИЛА».
– Я, по меньшей мере, знаю об окаменелостях столько же, сколько Уилсон, а забыла, вероятно, куда меньше. Может, тебе стоить дать мне взглянуть на них. – А может, ей стоит проверить мозги.
Ну ладно, ей определенно стоит проверить мозги. Как только она вернется к своей обыденной, сухой как старый тост жизни, сегодняшний день – а в особенности, сегодняшняя ночь – будут выглядеть как действительно опасное помрачение рассудка.
– Нет. Ты выходишь из игры. Кости тоже. Мы возвращаем их. У Ропера не останется причин помнить твое имя, не говоря уж о том, чтобы искать тебя.
Она могла точно сказать, что это было идеальным решением всем ее проблемам, кроме одной: того, что происходит между ними.
– Ты так и не сказал, что конкретно было украдено. – Это было ужасно, но чем больше она думала, тем разумнее казалась мысль взглянуть на окаменелости. Его серьезно ранили в процессе кражи этих чертовых штук, а их с Уилсоном и Никки жизни, очевидно, оказались на линии огня из-за этих чертовых штук.
– И не собираюсь. Ропер Джонс настроен решительно, – ответил Куин. – Все уже на нервах. Если он получит наш груз, его ставки значительно повысятся.
– Кто это – все?
– Целый ряд аббревиатур: ФБР, ЦРУ, МО, УВР, УНБ, ОАБ, – он все продолжал и продолжал, намеренно культивируя глупость – в этом она была уверена.
– Организация американских бойскаутов? – Она недоверчиво рассмеялась над последним сокращением, и он ухмыльнулся. Она знала, что под МО скрывается министерство обороны, догадывалась, что УВР – это Управление военной разведкой, а УНБ могло быть только Управлением национальной безопасности; учитывая компанию, в которую они попали, она была почти уверена, что расшифровала правильно.
– Они хорошие парни, – встал он на свою защиту. – Всегда готовы. Нам это нравится, помнишь?
В этом она не сомневалась, но вслед напрашивался еще один вопрос:
– Что насчет Стил Стрит? Вы, парни, тоже на нервах?
– Не, – сказал он. – Мы не нервничаем, мы же двойное «У».
– Двойное «У»?
Ухмылка вернулась, стала еще шире, чем раньше.
– Если ты один из плохих парней, то для тебя мы Уничтожающие и Угрожающие.
– Вы засекречены? – спросила она, подняв голову и одарив его внимательным взглядом. Только это имело бы смысл.
Он даже не моргнул.
– Солнышко, мы лишь кучка коммерсантов, занимающихся машинами, по-другому мы просто не существуем.
«Засекречены», – решила она. Пока что «коммерсанты» со Стил Стрит состояли из капитана ВВС, приставленного к высокой награде, и морского снайпера, который, вероятно, также получил несколько медалей за спасение Куина из Северного Ирака. Хокинс был приговоренным преступником, так что она сомневалась, что он когда-либо состоял на военной службе, но по тому, что она о нем помнила, можно было сказать, что он, вероятно, выполняет свою работу наравне с двумя звездными мальчиками. Уже в шестнадцать лет он много знал о себе, о мире и о своем месте в нем, был весьма проницательным и даже немного поэтичным – и он был крут, более чем достаточно. Она была потрясена так же, как и Уилсон, когда его сначала арестовали, а затем обвинили в убийстве сына сенатора Трейнора.
В остальном, она выполняла достаточно правительственных заказов, чтобы понимать – лабиринт инструкций и отделов был достаточно велик, чтобы спрятать что-то, что не должны были обнаружить. Что-то типа того, чем, по ее представлениям, являлась Стил Стрит, должно быть не так сложно скрыть.
– А что насчет других ребят? – спросила она. – У вас была целая группа из автомастерской. Ты уже упоминал Дилана Харта, его я хорошо помню, и Скитер, которую я вообще не помню. Хокинса я определенно помню. Был еще тощий паренек, Сезар Рауль Эдуардо Ривера. Вы все звали его Кридом. И еще был Джей Ти. О, Боже мой. – Она внезапно смолкла, глаза ее распахнулись шире. – Джей Ти Кронополус. Кид Кронополус.
– Ага, – сказал он. – Кид – младший брат Джей Ти.
– Так Джей Ти тоже работает на Стил Стрит?
