— И что теперь? Что ты будешь делать с этой информацией? — Спросила я.
— Ничего. Видишь ли, как ты знаешь, дом каждого гнома это маленькая крепость. Я не собираюсь их все штурмовать. Теперь во всяком случае. И с их внутренними дворами и крепкими связями это тем более делать не стоит. Да и ссориться с гномами я не вижу причины. — Голос Ива был спокоен и не эмоционален.
— Не надо ссориться. Они мои друзья, и очень мне помогли. — А вот я наоборот горячилась.
— Теперь понятно, почему я почувствовал тебя на параде именно в торговом квартале. Это вотчина гномов. Мне стоило сообразить раньше. Возможно, я успел бы до твоей глупости с клятвой. — Все так же тихо и задумчиво проговорил Ив глядя на огонь в камине.
— Ты меня почувствовал? Тогда, на параде? — Я вспомнила как потянулась в тоске тогда к нему.
— Да. Я понял, что ты на площади, но обстоятельства не дали мне немедленно все перекрыть и найти вас. Я тогда все еще рассчитывал на ваше возвращение к моменту снятия пояса. Если бы знал, что ты решишь учудить, то оцепил бы квартал, и пусть бы катились к тьме все сплетники. Но я был уверен, что вы должны вернуться, и не стал портить парад. Наверняка у гномов, что вас приютили, там лавка, и вы были на одной из крыш. — Продолжал размышлять Ив.
— Нет. Сара высокая. Мы стояли на балконе министерства торговли. Мой друг достал нам места туда, ему несложно. Я оставила у них Петера. Это самое безопасное место и не надо их искать. — Мне надо было его убедить, во что было не стало.
— То есть дворец ты таковым не считаешь? Приятно слышать, что дом гнома в городе безопаснее для тебя императорского дворца, с кучей охранных заклинаний и императорскими гвардейцами на каждом углу. — В голосе Ива прозвучала насмешка и злая ирония.
— Да. Безопаснее. — И я увидела, как потемнели его глаза и все присутствующие насторожились.
Ив посмотрел на меня странным взглядом темнеющих глаз, а потом обвел взглядом присутствующих и остановился на Нате.
— Лан Бабидок, вы обещали, что я смогу поговорить с Аной наедине. Если вы не возражаете, я бы хотел напомнить об этом обещании. — Его голос сейчас был голосом императора и Нат тоже это уловил.
— Хорошо. Я подожду Ану в столовой, если вы не возражаете. И я уверен, что вы не причините ей вред. — Произнес Нат выразительно глядя на Ива при последних словах.
— Я могу дать вам слово, что не прикоснусь к ней. Если это вас успокоит. Я запомнил, что прикосновения рук причиняет ей боль.
— Чудесно. Я подожду в столовой. — С этими словами Нат встал с кресла.
Марк поднялся с дивана и помог встать Саре. Ян тоже выбрался из кресла, и они все вместе направились к двери. Я и Ив остались сидеть, напряженно разглядывая огонь в камине. У двери они обернулись и пожелали нам темной ночи, я ответила, внутри холодея от предстоящего разговора. Едва за ними закрылась дверь, Ив пристально уставился на меня. А потом негромко произнес.
— Почему? — Он не кричал и не ругался, но и мягким тоже не выглядел.
— Ты не оставил мне выбора. — Странно, что мне приходится ему это объяснять.
— Вот как? Я не оставил тебе выбора… Позволь спросить, что такого смертельно опасного я у тебя потребовал, что ты решила рискнуть жизнью, разрывая магическую клятву? — Опять эта злая ирония.
— Я не думала, что рискую жизнью. Меня уверили, что я не умру. И как видишь, не ошиблись. — Я тоже начала злиться.
— А то, что тебя теперь обнять нельзя, это как? Хороший вопрос. Не расскажешь мне, какие еще последствия твоей глупости? — Ив слегка повысил голос.
— Никаких. Так всякие мелочи. Переживу. — Отмахнулась я.
— Мелочи? Отлично. А к разряду мелочей, по всей видимости, относится и адская боль, и месяц беспамятства? — Зарычал он на мою реплику.
— А-а-а… Откуда ты знаешь? Про боль и про месяц? Мне сказали, что тебе больно не будет.
— Ана. Разрыв магической клятвы это не шутка. От невыполнения клятвы и ее разрыва умирают, если ты не помнишь. И разумеется я понял и про боль, а потом просто почувствовал, как ты провалилась и проснулась только через месяц. Магическое эхо клятвы оповестило. Так какие еще последствия?
— Тебя они не касаются. Это затронет только меня, мою магию и мое тело.
— Так, Ана. Хватит уже. Отвечай на поставленный вопрос. Это мне решать, что меня касается, а что нет. Какие еще последствия?
— Последствий всего три. Первый это боль, сильная, но о ней ты и так знаешь. — Я не стала уточнять, что боль была только при прикосновении к талии.
— Что говорят по поводу твоих болей? Они пройдут? Как долго это будет продолжаться? — В голосе Ива послышалась сталь. Он явно начинал сильнее злиться.
— Ну, если честно, то они должны были уже пройти. Но почему-то не проходят и меньше не стали. Но пройдут. Должны. — Я произнесла это неуверенно.
— Чудесно. То есть возможен вариант, что это навсегда?
— Нет. Да. Я не знаю.
— Понятно. Нужно посоветоваться с Марком. Пусть выяснит у своих магистров. Дальше. Второе там что?
— То, что в результате разрыва магической клятвы произошли и другие разрывы. Моя лечебная и боевая светлая магия разделились, теперь я не могу пользоваться ими одновременно, я пока не поняла, как это работает, я не с кем с тех пор не дралась, но в бою я не могу быть и лекарем, и боевым магом одновременно.
— Это не так страшно. Будем надеяться, что тебе не придется. Но выяснить и попробовать особенно перед поездкой к храму необходимо. Дальше.
— Дальше все. Я тебе не скажу. И не ори на меня. Все равно не скажу. — Говорить о том, что не смогу без него снять обруч, было рано.
— Отлично. Я в восторге от уровня твоего ко мне доверия. — Ив зло прищурился и почти прорычал это мне в лицо.
— А ты ожидал чего-то другого?
— Просто великолепно. Итак. Вернемся к началу. Почему? И когда ты это решила? Что я сделал не так?
— Ты предложил мне стать твоей игрушкой. Решил сделать из меня свою постельную рабыню. Ты сказал, что я буду твоей второй фавориткой. Это, по-твоему, не достаточная причина? — Я вскочила с кресло и почти проорала это глядя на него.
— А тебе хотелось быть первой? Ну, так сказала бы. Мы бы обсудили. Или это банальная ревность? — Он развалился в кресле и зло смотрел на меня снизу вверх.
— Во мне достаточно гордости, чести и самоуважения. Я выбралась из лап светлых фанатиков ордена. Я дала пощечину и залепила молнией света в Ульриха Праведного. Я стояла обнаженной на площади под ударами кнута. Я никогда! Слышишь ты! Никогда не буду первой фавориткой, второй, третьей. Я хочу быть только единственной! Поэтому если это все, я бы хотела уйти, ваше императорское величество Иврар. — Я обняла себя за плечи, как будто мне было холодно.
— Ана, я… — Ив тоже вскочил с кресла и протянул ко мне руку, но я отшатнулась и перебила его.
