И только под вечер в «Какаду и антилопе» собирались местные жители пропустить по стаканчику да сыграть в кости.
Все это время Дейна плохо ела и мало спала. Лицо ее осунулось, глаза, ставшие еще больше, потускнели, а губы не улыбались. На улицу девушка теперь почти не выходила, постоянно что-то мыла, чистила, возилась на кухне. Всегда в старом домашнем платье, с платком на голове, под которым не видно было красных ее волос. И в окно больше не выглядывала.
Свой последний взгляд на бухту бросила она в тот рассветный час, когда знала, что Блез покидает Исла-Дезесператос в поисках проклятого Браера. Она видела, как паруса «Серпиенте марина» растаяли на горизонте, и в тот миг навсегда отвернулась от моря. Когда капитан Ратон вернется с победой, а в этом Дейна ни минуты не сомневалась, довольный и счастливый помчится он в красивый дом за Синей бухтой. Там его будут ждать. И там разделят его радость.
По-прежнему заглядывал в таверну Дьярмуид. Привозил им свежий хлеб из пекарни своего отца. И чудесные пирожные, которые делала его мать. Глядел на нее настойчиво и влюбленно, все же немного осмелев по сравнению с теми днями, когда пиратское судно капитана Ратона стояло в порту Рэдбея.
Забегал и Тоби. Звал Дейну к ним, да она лишь качала головой, ни на что не соглашаясь.
Мать наблюдала за ней и все больше сердилась. Но старалась помалкивать. Знала она, отчего на душе дочери черно и пусто. Сама была молода. И сама была влюблена. Но знала она и то, что может излечить разбитое сердце Дейны.
Как раз в тот момент, когда девушка, снова склонившись над полом с тряпкой, оттирала на нем грязное пятно от перевернутой накануне похлебки, мамаша Жасинта вошла с улицы в зал, и, внимательно осмотрев его, одобрительно кивнула:
—Ай да умница ты, милая моя! Хорошей хозяйкой будешь в нашей таверне, когда я уйду в мир иной!
—Я каждый день молю небо, чтобы это случилось как можно позже, — отозвалась дочь, не поднимая головы.
—Господь наградит тебя за твою доброту! — махнула рукой мать. — Мужем хорошим, домом богатым, почетом и уважением — тем, чего мать твоя не имела никогда!
—Да, мама, — Дейна поднялась, подхватив ведро, выплеснула из него грязную воду на улицу и тут же вернулась обратно.
Мать же, усевшись на стул, сосредоточенно перекладывала салфетки и ложки, словно бы между делом, продолжая:
—Но и я, чем могу, подсоблю тебе. Ты же знаешь, Дейна, твое счастье для меня дороже собственного. Была я сегодня у сеньора Кальво. Так вот он сказал, что Дьярмуид хочет жениться на тебе. Влюблен давно, да оно и видно, что души в тебе не чает. И тебе пора присмотреться к нему… Он парень хороший, никогда тебя не обидит. Будешь у сеньоров Кальво жить припеваючи. Любят они тебя… Словом, мы, милая, сговорились, что свадьбу сыграем без промедления. О помолвке нынче же вечером и объявим, — и тут же сменив тон со спокойного на угрожающий, мамаша Жасинта добавила: — И только попробуй мне перечить, Дейна! Не то велю Хосе Бертино запереть тебя и не давать ни еды, ни воды! И все равно замуж отдам — дождусь покорности!
—Хорошо, мама, — тихо ответила Дейна.
Оглядевшись, она решила вытереть столы и лавки, чем и занялась с большим рвением.
—И если ты мне скажешь еще хоть слово про своего капитана, то я поотрезаю твои косы, новые растить годами будешь! А Дьярмуид тебя замуж хоть лысую возьмет! — продолжала разглагольствовать мамаша Жасинта, а потом вдруг замолчала и снова пристально посмотрела на дочь, мотнула головой и переспросила: — Что ты сейчас сказала?
—Хорошо, мама, — повторила Дейна. — Я выйду замуж за Дьярмуида.
—Правда, что ли? — охнула мать, не веря своим ушам, и схватилась за пышную грудь, под которой билось большое и нежное ее сердце.
—Правда, — бормотнула девушка. — Я не стану вас печалить.
Мамаша вскочила со стула и бросилась к ней, схватив за локоть и развернув лицом к себе.
—Одумалась? — охнула она. — Золотая моя! Ты одумалась?! Я ведь знала, что моя Дейна самая разумная, самая послушная, самая лучшая дочка из всех! Что ж, твой пират тебе больше не мил, счастье мое?
—Я стану сеньорой Кальво, мама, вам этого мало? — устало спросила Дейна.
—Главное, счастье мое, чтобы и тебе этого было достаточно! А мать твоя счастлива теперь так, что сердцу неймется! Пойду обрадую Хосе Бертино! Завтра Кальво приедут к нам. Сговариваться о тратах на свадьбу! Ты уж принарядись!
С этими словами мамаша Жасинта бросилась на задний двор. А Дейна вернулась к столам и лавкам.
С того рокового часа, когда Дейна смирилась с решением матери, дни по-прежнему бежали за днями. Было решено, что свадьбу сыграют в «Какаду и антилопе», а свадебный торт испечет сеньора Катарина. Сеньор Кальво безуспешно сражался с мамашей Жасинтой за каждый сантим. Хосе Бертино колесил по всему Исла-Дезесператос в поручениях, которые давала ему сеньора Руива. Дейна покорно примеряла покрывало из фламандского кружева и показывалась матери в юбке, как у испанской инфанты.
И только донна Йоханна горестно вздыхала, когда ей раз за разом приходилось ушивать платье в талии.
8. Норвежское кино
В конце рабочего дня во вторник в дверь постучали. И, не дожидаясь ответа, на пороге класса № 316 возник Максим Олегович Вересов собственной персоной. Традиционно спокойный, одетый в деловой темно-синий костюм и бордовую рубашку с галстуком в тон. Дорогая сердцу небритость была по-прежнему при нем.
—Добрый вечер, Марина Николаевна! — поздоровался он.
Мара подняла глаза от методички, которую читала перед этим, и едва удержала себя на стуле — хотелось вскочить и броситься к нему.
—Ааа… Это вы, — проговорила она. — Давно вас не было. Я уж озадачилась, куда вы пропали. На прошлой неделе видела вас чаще, чем вашего сына, а теперь хоть прогулы ставь.
Вересов в ответ расплылся в улыбке.
—Правда? Уж простите, в воскресенье я решил, что вы категорически желаете отдохнуть от моей персоны. А вот вчера я слишком поздно вернулся из Ровно. И даже мой звонок был бы крайне неуместным, не говоря уж о визите.
С трудом сдержавшись от того, чтобы поинтересоваться, что он делал в Ровно, Мара почувствовала, что уши начинают предательски краснеть. И, надеясь, что голос звучит бесстрастно, спросила:
—Понятно. А сегодня вы по какому вопросу? Связались с Натальей Анатольевной? Или потеряли номер?
—С Натальей Анатольевной мы связались. Все в порядке, спасибо. А пришел я пригласить вас в кино. В кино со мной пойдете?
—Куда пригласить? — удивилась Мара.
—В кино, — повторил Макс.
—А на что?
—На норвежское кино, — невозмутимо уточнил Вересов.
О норвежском кино Мара знала только то, что его могут снимать норвежцы. И то не факт. Но очень серьезно кивнула головой и сказала:
