Асмодей внезапно исчез и появился совсем в другом конце коридора, все еще в образе старика.
- Он понесет наказание и умоется кровавыми слезами, никто не может безнаказанно портить мои планы, а тем более раб.
- Но как? Вы пощадили Братство, вы отозвали нас с задания, с чего бы это ему плакать? Вы приказали не трогать Вороновых и Мокану, а все остальные не волнуют Изгоя.
- Ты ошибаешься, Миха. Верно, я обещал не трогать Вороновых и Мокану, но насколько я помню - его маленькая кошечка не носит такой фамилии? Та самая, которую он прячет в Карпатских горах. Почему бы тебе не наведаться к ней в гости и не отправить малышку в Рай? Так, как ты умеешь, чтобы от нее остались только жалкие ошметки, чтобы он не мог ее даже похоронить по-человечески и ее труп собирали по кусочкам. Справишься?
Миха захохотал и Асмодей вместе с ним. Внезапно Палач перестал смеяться и тихо произнес:
- Я хочу кое-что взамен.
- Все что угодно, мой верный воин, проси чего хочет твое ледяное сердце? Как мне угодить тебе, самому лучшему солдату?
- Я хочу получить привилегии.
Асмодей удивленно приподнял одну бровь:
- Мне нужна неприкосновенность. Мне нужны слуги, готовые верно служить и еще кое-что…
- Например?
- Есть одно место, в котором я храню ценные для меня…вещи. Мне нужно чтобы ни один бессмертный не мог туда проникнуть.
Асмодей пристально посмотрел на своего раба, а потом усмехнулся:
- И что же ценного есть у такого как ты?
- Я обязан отвечать?
- Нет, не обязан, меня это совершенно не волнует. Значит, ты просишь слуг и просишь оберег для своего логова?
- Вот именно. Я слышал, ваш Чанкр, которого пытался уничтожить Изгой…
Миха намеренно сделал паузу, давая Асмодею вспомнить, кто пытался лишить демона единственного и сильного мага.
- Ваш Чанкр имеет одну занятную вещицу – камень. Черный алмаз. Он создает ауру неприкосновенности тому месту, в котором находится и не одна тварь из нашего мира не может туда проникнуть. Ни один бессмертный.
- Онтамагол? Ты хочешь получить Онтамагол?
- Да, именно его я хочу получить. Вы можете отдать его мне?
Асмодей задумался, а Миха не торопил, он только тихо прошептал:
- Я никогда ничего не просил, хозяин. Я не просил денег и славы, я не требовал титулов и почестей - я верно служил моему господину. Но если вы считаете, что я не достоин подобной награды…
- Замолчи. Я не говорил чего ты достоин, а чего нет. Онтамагол единственный в своем роде, но он не настолько силен как ты думаешь. Все верно – бессмертные не могут проникнуть за пределы его воздействия, но…не все бессмертные. Есть те, для кого Онтамагол просто булыжник. Не знаю, остались ли такие там, в мире людей.
- Ответьте – я получу камень или нет? Таких бессмертных в том мире не осталось. Миха позаботился об этом много лет назад.
- Ты его получишь. Убей сучку Изгоя и я награжу тебя щедро, как ты того заслуживаешь. Выполняй задание.
- С ними ведьма, с ней будет не так просто справиться. Убивать ее я не имею права.
- Она будет бессильна тебе помешать, оставь это мне.
Миха на секунду задумался.
- А слуги?
- Ты можешь найти их сам. Я даю тебе право обратить троих и сделать своими верными псами.
- Спасибо, Хозяин.
Миха опустился на одно колено и поцеловал руку Асмодея.
Марго постучала в спальню Алексея, нервно кусая губы. Уже третью ночь князь не ужинал вместе с ней. Он предпочитал уезжать в город. Сегодня вечером ненавистные вампиры должны подписать договор со стаей и быть уничтожены карателями, но проклятый белоглазый Палач не связался с королевой, как обещал, а князь тянет время и не дает ей окончательного ответа. Дверь спальни распахнулась, и Алексей возник перед ней во всей красе – огромный, высокий и крепкий, как столетний дуб. С обнаженным торсом и влажным полотенцем на бедрах. Ноздри Марго затрепетали, улавливая запах мужского тела.
- Кузина, не ожидал увидеть вас в столь поздний час.
Марго облизала кончиком языка накрашенные ярко алой помадой губы.
- Нам нужно поговорить, Алекс.
- Проходи.
Князь отступил в сторону и пропустил Марго, а потом захлопнул дверь. Он повернулся к женщине:
- В три часа ночи ты хочешь говорить со мной, Марго?
- Ты не появляешься на ужине, а вечером ты все время отсутствуешь, когда еще мне можно застать тебя, как не ночью?
Мужчина сел в кресло и протянул руку к бокалу с красным вином.
- Присаживайся и успокойся. Не понимаю твоего волнения.
Но Марго так и осталась стоять напротив него:
- Ты обещал, что подумаешь над моим предложением о женитьбе, об объединении кланов. Ты так и не вернул мне ответ. Завтра встреча с вампирами, грандиозный банкет, на котором все они сдохнут. Я хочу знать, какое будущее ждет мою стаю?
Алексей поставил бокал на стол и медленно подошел к женщине, взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза:
- Какого будущего ты хочешь, Марго?
Мужчина положил руку на ее пышную грудь и нашел пальцем сосок, сжал его и снова посмотрел ей в глаза:
- Ты хочешь этого?
Она закусила губу, и когда Алексей развернул ее спиной к себе и толкнул к столу, задирая подол ее платья на бедра, она призывно застонала. Его пальцы проникли под нижнее белье и сжали влажную плоть:
- Ты хочешь, чтобы я трахал тебя каждую ночь, Марго?
Она задыхалась, дрожала от охватившей ее похоти, насаживаясь на дерзкие пальцы внутри ее лона.
- Да я хочу этого.
Спустя час, Марго, обессилев, лежала на кушетке, прикрытая легким шелковым покрывалом, а Алексей наполнил свой пустой бокал до краев и снова сел в кресло, протянул ноги к камину. На женщину он не смотрел, его взгляд остановился на языках пламени, они отражались в его светлых глазах и бросали блики на смуглое лицо.
Князь отпил вино и откинулся на спинку кресла, его могучий торс с ярко выраженной мускулатурой и с густой порослью светлых волос блестел от пота.
- Мои планы изменились, Марго. Вампиры не умрут ни завтра вечером, ни в ближайшее время.
Глаза, Марго все еще затуманенные после бурного секса с князем вдруг резко распахнулись:
- Что это значит, Алекс?
- Это значит, что я заключаю с вампирами совсем иную сделку, и ты не станешь мне перечить, Марго, иначе от твоей стаи останутся лишь жалкие воспоминания.
Маргарита вскочила с кушетки, ее глаза вспыхнули желтым фосфором.
