Влад притягивает меня к себе и целует. Обвиваю его шею руками. И словно не было стольких лет разлуки, все стерлось, остались только его руки, его губы. Он поднимает меня на руки и несет в комнату.
Беспорядочно осыпает мое лицо поцелуями.
— Влад… я тяжелая… тебе нельзя, — бормочу бессвязно, а сама распадаюсь на частицы, погибаю и возрождаюсь в его руках.
— Масенька, Илоночка, как я о тебе мечтал… как тосковал. Только ты одна… всегда ты…
— Никого кроме тебя не было… и быть не могло. Единственный на всю жизнь, — по щекам текут слезы, он собирает их губами.
Каждое касание пробуждает новую теплую волну внутри. Влад возрождает меня, я сегодня хочу получить все. Только с ним такое возможно. Сумасшедший взрыв чувств, его горячие руки, губы, я не верю, что это происходит. Я запрещала себе об этом думать, и продолжала мечтать каждую секунду жизни без него. Вкус его губ, сейчас они еще слаще. Поцелуй как ураган, срывает в пропасть, и мы падаем вместе, в самую бездну, там, где расправив крылья, нас окутывает любовь. В единении чувствую ее каждой клеточкой, пропитываюсь и с неистовой жаждой пью наши мгновения настоящего счастья.
А утром нас разбудил насмешливый голос:
— Спасибо жена, дорогой отец, вы преподнесли мне поистине царский подарок.
Распахнула глаза. На пороге, опираясь на палочку, стоит Марк.
Глава 61
— Марк… это, — бормочу, в голове не одной здравой мысли, хочется провалиться сквозь землю.
Да, я собиралась с ним поговорить. Но это должно было быть не так! Не при таких обстоятельствах!
— Это не то, что я думаю! — бьет кулаком по стене. — Давай, женушка, удиви меня банальностью!
— Угомонись, сын. Да, ситуация не красивая, но давайте все обсудим, как взрослые люди, — Влад садится на постели и прикрывает меня собой.
— Ты что, просто замечательная ситуация! Пока я валяюсь в клинике, мой отец кувыркается с моей женой, что может быть лучше! Идеальный подарок от семьи.
Как же стыдно. Как противно. Ощущаю себя предательницей. Я оставила Марка одного после операции. Он один проходил все ужасы, и вот теперь прилетел раньше, хотел сделать нам сюрприз, а увидел… Хочу исправить эту ситуацию и не имею малейшего представления как.
Да, я бы с ним все равно не осталась. Даже если, с Владом ничего не выйдет, мне теперь есть для кого жить. А наш брак с Марком — это обоюдные мучения. Я его не люблю, никогда не смогу стать ему полноценной женой. А он… еще встретит свою девушку. Он заслуживает счастья.
Умом все понимаю, но сейчас сгораю в огне собственного стыда и угрызений совести. Я обманщица.
— Марк все несколько иначе. Дениска он наш сын. Мой и твоего отца. Понимаешь, все завертелось еще до нашего знакомства с тобой. Задолго до него. Хоть ты прав, следовало сначала тебе все рассказать, а уж потом… — опускаю глаза, краска стыда жжет щеки.
— И что прикажете мне? Радоваться вашему чудесному воссоединению?
— Марк, прекрати психовать. Ты мужик и веди себя соответственно. Иди в гостиную, мы сейчас спустимся и все обсудим, — Влад пытается сохранять спокойствие.
— Нечего обсуждать. Не пошли бы вы… — поднял свою палку, махнул ей в воздухе. — Видеть вас и знать не желаю!
Вздрагиваю от звука хлопнувшей двери. Падаю лицом в подушку. Рыдания душат. Как же паршиво, больно, неправильно.
Влад пытался меня успокоить, как мог. Целый день они с Дениской старались поднять мне настроение. Он считает, что парню надо успокоиться, и затем мы спокойно поговорим. Первый гнев схлынет, и он поймет, пусть не сразу, но непременно поймет.
И мне жутко хочется все ему объяснить, добивает эта ситуация, повисшая в воздухе. Я согласна с Владом, откровенный разговор расставит все по местам. Давно надо было ему во всем признаться. А я трусиха малодушная.
Пыталась ему дозвониться, в этот день, на следующий. Телефон выключен. И где он остановился, мы без понятия.
— Мася, я переговорил с Серегой, он пробьет, где Марк. Хотя бы будем знать, где он отсиживается. И еще надо бы к нему съездить, обговорить некоторые моменты. И… — замялся.
— Что? Говори как есть, — поднимаю на него затравленный взгляд. Ситуация с Марком гложет меня изнутри и не отпустит, пока я не поговорю с ним.
— Хочу встретиться со Светкой. Слишком многое ей сходит с рук, у следствия нет доказательств по большей части ее деяний.
— А это неопасно?
— Мась, ну ты чего, — прижимает меня к себе, гладит по голове. — Я просто должен поставить точку и жить дальше…
— Угу, — киваю, а сама вцепилась в него и не могу, не хочу отпускать.
— Вы тут без меня справитесь? Я недолго.
— Справимся. Но будем скучать. И скажи, пусть Сергей Иванович узнает, где Марк и как будут новости, сразу звони… так волнуюсь…
— Люблю тебя, моя девочка, — берет мое лицо в капкан своих ладоней, целует в губы, окутывает нежностью. Я так истосковалась по его теплу. Вот он рядом, а все равно не верю в реальность происходящего.
— И я тебя, — вздыхаю, — Наша любовь слишком много горя приносит…
— Прорвемся, Мась, обещаю. Я больше тебя не отпущу, — сказал и одной фразой разбил вдребезги мои сомнения. Будущее у него появились яркие очертания. Даже несмотря на бушующее во мне чувство вины. Любовь она держит на плаву, дает силы.
— Прорвемся, — слабо улыбаюсь, пытаюсь не зарыдать, теперь уже от счастья. Если расплачусь, то Влад останется со мной. А он прав, надо разобраться в прошлом до конца, чтобы навсегда закрыть туда двери.
* * *
Ситуация паршивая до невозможности. Только на мгновение позволил себе быть счастливым, как вот он новый удар — осознание насколько я дрянной отец. Я бы реально отступил, как бы ни любил, ушел бы с дороги. Как и планировал изначально.
Если бы она его любила. Но ведь они даже не спали, жили как друзья. Я каждой клеткой, каждой порой чувствую ее любовь, купаюсь в ней и не готов отпускать. Не могу.
Даже если, рационально подумать. Разойдись я с Илоной, кому от этого лучше будет? Никому. Она его не полюбит. Дениска итак столько времени рос без матери, и теперь лишить его полноценной семьи? Зачем? Логика и чувства в данной ситуации работают в тандеме. Но это не умоляет факта — я предатель по отношению к старшему сыну.
Да, можно оправдываться, что так сложились обстоятельства. Только от этого Марку не легче. Подозреваю, наши отношения испорчены навсегда и у меня нет ни малейшей идеи, как все изменить. Надеяться на его понимание? Бессмысленно. Он не простит. Даже если, умом будет понимать все и выслушает нашу правду до конца.
С такими невеселыми мыслями еду к Сереге. Оставить масю было сложно, но я должен разобраться во всем. Надо чтобы Светка получила максимальный срок. И я попробую ее разговорить. Хоть так и тянет сказать водителю, чтобы разворачивал машину и гнал домой. Обнять родных и до бесконечности купаться в их любви.
