– Я похож на идиота? – наконец, остановившись в своем занятии, спросил Дима. В глазах по-прежнему плясали молнии, он был зол. Чертовски зол. На моей памяти я еще не видела Соколова таким.
– Почему ты…
– Видимо, похож, – он усмехнулся, хотя улыбка больше напомнила оскал. Он сжал в руках платье, то самое, которое я надевала на новый год, а затем одним уверенным движением разорвал его на две части. – Как? Просто как ты додумалась и осмелилась?
– Это правда…
– Я не могу больше иметь детей, и ты знаешь об этом с первой нашей встречи. Я никогда этого не скрывал. Один раз у нас случается близость, меня нет почти два месяца, и вот я возвращаюсь и что слышу? Моя ненаглядная беременна! – Он со злостью швырнул мне разорванные лоскуты тканей под ноги. – Кто-то из нас двоих, ну полный дебил, ты не находишь?!
– Дима, я понимаю, как все это смотрится со стороны, я понимаю, что ты думаешь и чувствуешь, но у меня никого не было. Никого, кроме тебя. Уже очень и очень давно. Я не вру тебе и смысла в этом нет, подумай сам!
– О чем тут думать вообще?! О том, что моя жена оказалась дешевой… – он сдержался, при этом сжав руки в кулаки.
– Зачем мне это?
На несколько секунд мы оба замолчали. Дима начал о чем-то лихорадочно рассуждать.
– Может быть, ты просто из тех, кто любит усидеть на двух стульях?!
– На каких еще стульях, Дим? Если бы мне нравился другой мужчина, я бы сразу от тебя ушла!
– Да? А как же Саша?
– Но мне никто не нравится! Только ты, пень трухлявый!
– А, ну да, конечно, только вот ребеночек получился от кого-то другого! Это как раз от того, что ты очень сильно меня успела полюбить! – Дима взревел, как раненный зверь и ударил кулаком по одной из полок. Конечно, та с грохотом обвалилась, заставив меня вздрогнуть.
– Хватит все подряд громить! Мне никогда не были нужны твои деньги! Вспомни, какой я была все время, что мы знакомы! А даже если и были бы нужны, то смысла во втором ребенке нет, нас уже связывает Саша! Более того, дорожи я ими и измени с кем-то, то уж наверняка подумала о том, чтобы случайно не залететь!
– Ты… ты просто… да я знаешь, что с тобой сделаю! – снова взревел супруг. Мне показалось, что еще чуть-чуть и вулкан, разгоравшийся передо мной, рванет и выплеснет на меня тонны лавы.
– Перестань!
– Собирай свои вещи.
– Что?!
Я сейчас не ослышалась? Дима выдал именно то, что дошло до моего слуха?
– Что слышала. Собирай свои дешевые шмотки и уматывай из моего дома. Бумаги на развод получишь через адвоката.
– Ты… ты невсерьез… – Теперь я походила на человека, который отчаянно не хотел верить в услышанное.
Нет, Дима был хорошим, я знала это точно. За те месяцы, что мы были знакомы и прожили вместе под одной крышей, он показал себя именно таким. Честным, порядочным, добрым. Чуть-чуть ворчливым, куда же без этого, но однозначно хорошим. Я не верила, что сейчас он может взять и сделать то, о чем так легко говорил.
– Ты просто злишься и не понимаешь, но нужно время. Время и ты поймешь, что я не вру. Дима, пожалуйста…
– Дважды повторяться не буду, – неожиданно холодно отрезал Соколов. Вот теперь это снова был тот самый холодный и циничный мужчина, которого я встретила в первый раз.
– Но…
– Сейчас ты заберешь все, что тебе принадлежит в этом доме и уберешься, как можно дальше. Ты забудешь сюда дорогу. Забудешь о Саше. Когда принесут бумаги, ты все подпишешь. И заживешь своей жизнью. А если вздумаешь возражать, что ж, познакомишься со мной по-настоящему. Поверь, то, что ты увидишь, тебе не понравится.
– Ах, вот значит, как ты заговорил, – тихо проговорила я. Нет, не верилось. Все еще не верилось, что это был тот самый Дима, с которым мы постепенно сближались, понемногу узнавали друг другу, медленно, но верно привязывались и, не побоюсь этого слова, влюблялись.
Неужели настоящим был этот Соколов, что стоял сейчас передо мной, что был при нашей встречи? Грозный, злой, полный ярости. Готовый делать лишь то, что он хочет, готовый идти по головам других для достижения своих собственных целей.
– Я все сказал.
Дима бросил брезгливый взгляд на кучу сваленного в центре гардеробной тряпья, а затем рванул вперед. Я поймала его у самой двери, схватив за руку чуть ниже локтя.
– Убрала. Руку.
– Если ты не выслушаешь меня сейчас, даю слово, ты пожалеешь.
– Что? Будешь угрожать мне моим материалом? Ты его не отдашь, я давно это понял! Если бы собиралась, уже бы давно отдала! Ты либо врешь, что он существует, либо у тебя скверные цели на этот счет. И то, и другое тебя в моих глазах не красит.
– Дело не в этом, – коротко ответила я.
– Тебе больше нечем крыть.
– Уверен?
– Алена, – прошипел Соколов.
– Пока ты занимался своими делами, я тоже не сидела, сложа руки. Знала, что рано или поздно твоя гниленькая натура прорвется наружу. Походила, поискала, поузнавала кое-что. А теперь слушай внимательно и не перебивай. Я была в твоем кабинете и у меня есть копии абсолютно каждого документа, что там хранится. А еще, – я широко улыбнулась, – я заглядывала в сейф. Все, что было там, я тоже скопировала. Все это теперь хранится у меня в надежном месте. Если ты попробуешь надавить на меня или, не дай бог, начать снова шантажировать Сашей, я не просто сотру в порошок твое добро, как ты верно догадался, я пойду дальше. Я пойду намного дальше. Каждый документ, каждая бумага, которую я там увидела, отправятся твоим партнёрам, твоим конкурентам, в налоговую, в полицию, но самое веселое, они отправятся еще и в прессу. Честно говоря, я мало, что в них понимаю, да и разбираться мне не интересно. Зато знаю одно, если ты нечист хоть в чем-то, если ты хоть где-то допустил хоть одну маленькую ошибку, хоть один промах, пресса тебя потопит, конкуренты сожрут, а партнеры отвернутся. Дело твоей семьи придет в упадок, сына я заберу, а твое ДНК будет уничтожено. Ты останешься ни с чем. Одиноким, разбитым, сломленным. Не играй со мной, не угрожай мне и не превращай в своего оппонента. Возможно, ты сильный мужчина, но женщина в отчаянии – худший враг. Не испытывай судьбу.
Я отпустила руку Соколова, но он продолжил стоять рядом, сверля меня тяжелым взглядом. Будто раздумывая – верить мне или нет.
– Сразу предупрежу, что если со мной что-то…
– Твой Марк сдаст меня с потрохами? – перебил меня Дима. – А если и с ним что-то случится?
– У нас всегда есть план «Б». И «В», и «Г» и еще столько, сколько букв в алфавите.
– Ты хищница. Я всегда это знал. С момента нашего знакомства, – вдруг неожиданно выплюнул Соколов.
– Да? Хищница, значит? А чего ж ты тогда за мной… ухаживал, точно! Чего ухаживал? Подарки зачем дарил?! Я разве о них просила? А студия?! Я сколько раз тебе говорила, не надо мне ничего от тебя, не нужно помогать, сама справлюсь, так ты не успокоился, пока не всучил мне ее! А теперь я хищница?! – прокричала я. Моему возмущению просто не было предела. Неужели Дима и впрямь заявлял мне весь этот бред? Неужели он и впрямь так думал?!
