– Мы на месте, – сухо выдал бугай, заезжая внутрь двора. Я обратила внимания на небольшую вышку с охранной, автоматические ворота и камеры наблюдения, расставленные, кажется, по всему периметру. А сам периметр по размерам напоминал, скорее, футбольное поле, нежели двор обычного частного дома.
– Где мой сын? Он здесь?
– Вам все объяснит Дмитрий Валентинович. Он ждет Вас внутри. Идемте, я провожу.
Я молча вышла из автомобиля, больше не произнеся ни слова. И так уже было понятно, что от помощника я ничего не добьюсь. Он был кем угодно, но не поверенным этого Соколова.
От души хлопнув дверью иномарки, я последовала за мужчиной, цокая каблуками по замысловатой плитке, в которой был выложен сложный узор.
Возле массивной входной двери мы остановились, правда стучать нам не пришлось. Она распахнулась перед нами. Женщина в строгой, темной форме отошла в сторону и взмахнула рукой, как бы приглашая внутрь. Бугай молча отступил, как я поняла, его работа уже была сделана.
Впереди ждала неизвестность. В горле пересохло, руки затряслись. Только сейчас до меня начала доходить серьезность всей ситуации. И под серьезностью я подразумевала то, что Сашу забрал кто-то очень богатый и, по всей видимости, влиятельный.
Восемь лет назад я подозревала, что отец моего ребенка состоятельный человек, но не думала, что до такой степени.
Дом, в который меня пригласили войти, был не просто большим и красивым, он был величественным и вычурным, построенным и отделанным явно кем-то знающим толк в архитектуре. Такие дома могли позволить себе лишь очень зажиточные люди. Как показывал опыт, тягаться с такими было крайне сложно. Если не сказать, невозможно.
Глава 2
– Вы понимаете, что Вы делаете?!
Молчаливая прислуга провела меня в гостиную и оставила наедине с хозяином дома. Впрочем, она ничего не сказала об этом, но я догадалась обо всем сама.
Мужчина, стоявший возле окна в пол оборота ко мне, выглядел так, будто ему принадлежал весь мир. Прямая осанка, руки, небрежно засунутые в карманы, волевой подбородок, вздернутый вверх.
– А Вы понимали, что делали восемь лет назад?
Так началось наше знакомство с Соколовым Дмитрием. Нефтяным магнатом в четвертом поколении.
Впрочем, вряд ли это можно было назвать традиционным знакомством, скорее, это было началом нашего противостояния, если не войны.
– Вы похитили и удерживаете моего ребенка! Не знаю, кто Вы и кем себя возомнили, но это карается законом и если Вы наивно полагаете, что сможете купить всех и вся, то знайте, что это не так!
– Неужели? – Наконец, мой наглый собеседник соизволил себе повернуться в мою сторону. – И кто же мне будет противостоять? Бывшая модель, неудачник-детектив или журналистка местной газетенки?
Я сглотнула. В горле резко пересохло, а руки вспотели. Так, ладно, он знал мое окружение… Знал, где учится мой сын. Где мы живем, по всей видимости…
Все это чертовски пугало, но нельзя было показывать ему, как мне страшно. Это был бы лишний козырь.
Я заставила себя сделать один глубокий вдох и точно такой же выдох. Отважно подняла голову и сделала несколько шагов навстречу своему недругу.
– Что Вам нужно? Говорите прямо, я устала от непонимания ситуации.
– Так Вам нужно понимание ситуации? – хмыкнул собеседник, делая ко мне навстречу несколько шагов. Ровно так же, как и я пару секунд назад. – А вот не поверите, но мне тоже многое бы хотелось. Например, я хотел бы быть в курсе существования своего ребенка. Я бы хотел узнать об этом не сейчас, а семь лет назад. Участвовать в его жизни все эти годы. Как бы много всего мне хотелось, кто бы только знал, – издевательски выдал Соколов. При этом от меня не укрылись голубые глаза, которые будто покрылись льдом. Еще чуть-чуть, и их обладатель мог бы заморозить все вокруг одним лишь своим гневным взглядом.
– Послушайте, это наверняка какая-то ошибка, – сглотнув, начала я. – С чего Вы решили, что являетесь отцом Саши?
В ответ я получила очень злой взгляд, от которого едва не попятилась назад. Энергетика стоявшего передо мной мужчины явно била через край. В народе таких было принято называть харезматичными. За такими таскались толпы, мужчины на него ровнялись, женщины исходили слюнями.
А вот я боялась.
Боялась, потому что не знала, что от него можно ждать. Точнее, точно ничего хорошего.
– Ивашова Алена, Васильевна, Вы?
– Я…
Соколов отошел к журнальному столику и поднял оттуда какую-то папку. С учетом того, что он начал из нее зачитывать, это было чем-то вроде досье на меня и на моего сына…
– Восемь лет назад Вам поступило весьма незамысловатое предложение – родить ребенка. Молодая, успешная и богатая женщина по имени Карина Волк предложила Вам стать суррогатной матерью для ее ребенка. Она заявила, что они с мужем давно хотят, но у них не выходит. Генетическая несовместимость, поэтому Вам придется также выступить в качестве генетической матери. Вы согласились. Это было?
– Откуда у Вас это? – Я кивнула на папку в его руках.
– Это все, что Вас сейчас интересует?
– Меня интересует лишь мой сын.
– Это и мой сын в том числе.
– Хорошо… – Я устало вздохнула, потерла лицо руками, стараясь держаться и не впадать в истерику. – Допустим, это Ваш сын, допустим… но почему же тогда Вы семь лет молчали? Почему я Вас ни разу не видела с Кариной? Почему никто из Вас не связался со мной и не забрал ребенка в назначенный срок?! Если Вы отец, то почему утверждаете, что не знали о Саше? Как это вообще возможно?!
– Вот именно. Отличные вопросы, Вы не находите, Алена Васильевна? – Соколов резко ударил папкой по столу и этот неожиданно громкий звук разрешал тишину и отразился от стен большой гостиной, в которой мы находились.
– Кому я по-Вашему должна была их задать семь лет назад?
– Неужели Вас нисколько не смутило то, что Вы ни разу не видели якобы отца ребенка?
Нет, не смутило. И тому были причины. Во-первых, в те времена я отчаянно нуждалась в деньгах и не мне было диктовать Карине, кому присутствовать в моей жизни на этапе беременности, а кому нет. Она заплатила много и обещала еще больше после того, как родиться ребенок. А, во-вторых, объяснение было. Деловой бизнесмен просто не мог найти времени и отложить все свои дела, переговоры и заграничные поездки, чтобы «высиживать вместе со мной птенцов».
Я действительно пару раз спрашивала об этому Карину, но она отвечала холодно, почти грубо и, в конце концов, я отстала.
Да и не было в этом нужды. Сама Волк всегда была рядом. Отзывалась по первому звонку, наблюдала вместе со мной беременность, обещала быть на родах…
Все оборвалось резко и неожиданно.
