— Ты скучаешь по ним, — неожиданно для нас обоих выдала я.
— По кому?
— По своим братьям. Миша и Мир, кажется?
— Да.
— Ты хочешь, чтобы они обратили на тебя внимание. Поругали, отчитали, позавидовали, простили. Что угодно. Только бы не делали вид, будто бы тебя никогда не существовало в их жизни. Спорим, ты и бизнес бы свой обратно поделил, лишь бы они вернулись? Но они не возвращаются, да? Они даже не отвечают на твои звонки…
Я не заметила, как начала произносить мысли вслух, я просто рассуждала про себя. А когда заметила, что взгляд Максима изменился, то поняла, что нужно было молчать.
И, знаете, что? Он не разозлился, по обыкновению, а я уже привыкла, что Макс постоянно злился. Его глаза стали грустными, совсем, как на том фото, что стояло у них в гостиной, в особняке. Он замолчал, так ничего и не ответив. И я не знаю, что он сказал бы, если вдруг вообще собирался, потому что вскоре подошел официант с вежливым вопросом о том, не нужно ли нам что-нибудь еще. Макс отказался и попросил счет, даже не став спрашивать меня.
Мы молча отправились в магазин товаров для дома, и я постаралась заставить себя отвлечься от того, что наговорила Орлову.
Вот, зачем, а? Зачем было лезть не в свое дело? Кем мне был Максим? Правильно, никем. А я ему кем приходилось? Тоже никем. И уж точно не была его психологом, чтобы выдавать такие вещи.
— Как думаешь, нам пригодится?
Наверное, не каждый день Макс разгуливал по такому магазину и выбирал себе вещи в дом. Наверное, увидь его сейчас кто-нибудь из журналистов, которые охотились за горячими подробностями молодого миллионера или его сотрудники и коллеги, все бы очень удивились.
Потому что сейчас передо мной был человек. Настоящий, живой и довольно обычный, я вам скажу. В простых черных джинсах и светлой футболке, без всех этих атрибутов делового человека, вроде часов за миллион, золотых запонок или строгого галстука. С растрепанными рыжими волосами, которые постоянно лезли в глаза, и которые Макс постоянно зачёсывал назад небрежным движением руки.
— Аня? — еще раз позвали меня.
Кажется, я засмотрелась на Орлова, потому что, как выяснилось, звал он меня уже в третий раз. Стыдливо покраснев, я отвела взгляд и прочистила горло, будто бы эти нехитрые действия могли скрыть мое смущение.
— Так брать или нет? — переспросил Максим.
Я посмотрела на то, что он держал в руках и улыбнулась. Большая подушка-игрушка в виде розового облачка.
— Нравится?
— Да. Давай, — я закивала, но взять подушку не получилось, Мила все еще была у меня на руках.
— Давай меняться, — уверенно заявил Орлов. — Я возьму ее, а ты бери все, что нужно в дом. Как ты там его прозвала? — нахмурился Макс, забирая дочку на руки.
— Холодный, неуютный и безжизненный.
— Точно, — он усмехнулся, аккуратно прижимая к себе Милу. — Будем делать его теплым, уютным и жизненным. Где там отдел с растениями?
— Ты еще единорогов обещал, — заулыбалась я, удобнее перехватывая руками ручки тележки и направляясь за Орловым.
— Ага. Еще раз толкнешь лекцию по поводу того, что свое слово нужно держать?
Перешучиваясь, посмеиваясь и набирая гору ненужного, но красивого и милого хлама мы провели еще почти два часа нашей жизни.
В итоге мы накупили столько всего, что в машину Орлова все-таки не влезло. Пришлось вызывать личного водителя Максима и организовывать собственную доставку, гоняя его в два захода. Среди покупок была уйма растений, одежда и игрушки для Милы, посуда, забавные вещи в дом.
— Теперь-то точно домой? — устало протянула я, удобнее устраиваясь на мягком диванчике.
Мы провели в торговом центре целый день, на улице было уже темно. Я дважды успела поменять Миле подгузники и покормить ее в комнате матери и ребенка. А еще я успела устать.
При этом, мной все равно больше овладевало другое ощущение. То ли радости, то ли удовольствия, я не могла понять, чего именно.
Вот так жили люди в столице? Или так проводили время семьи? Те, у кого был дорогой человек? Они вместе покупали вещи, обустраивали свое жилье, спорили, ругались, мирились и много шутили?
Удивительно, но это было неожиданно для меня. Впервой, если быть точнее. И я не столько о походе по магазинам, когда можно было покупать все, абсолютно все, что хочется. Я о том, что, кажется, я все-таки не знала, что такое семья.
Тетка растила меня и своих детей вместе, одинаково. Все мы жили под одной крышей. Делили жилплощадь, еду, досуг, но… семьей мы не были, это точно. Потому что семья интересуется друг другом, а у нас каждый был занят тем, чтобы выжить и выбраться из деревни. Каждый делал то, что нужно было для него. Все мы убирались, готовили, стирали, сажали огород. Мы ели и спали под одной крышей, деля друг с другом быт, но мы никогда не интересовались, как дела у другого.
— О чем задумалась?
— М? — Я бросила на Орлова лишь мимолетный взгляд, тут же переводя его на дочку.
Ресторан был другой, декорации менее семейными, поэтому я беспокоилась, чтобы Мила не проснулась и не распугала парочки, сидевшие за соседними столиками.
— Я говорю, ты о чем-то задумалась. И раз уж за обедом ты устроила мне сеанс психоанализа, теперь я подумываю о том, чтобы проделать с тобой тоже самое на ужине.
— Мстительный, — хмыкнула я. — Так и скажи, что это за пару черных носков, купленных для тебе в семейном магазине?
— Все может быть, — улыбнулся Орлов в ответ, откидываясь на спинку диванчика и устраиваясь поудобнее в ожидании заказанного ужина.
На удивление, после моей истерики в машине после неудачного выбора платья, он подобрел, и мы больше не ссорились. Макс вел себя просто, дружелюбно, с ним было легко и приятно находиться рядом.
— Как ты оказалась в моем особняке? — задал совершенно неожиданный вопрос Максим.
— Что? — поначалу я растерялась и переспросила его, но в разъяснениях тут же отпала нужда. — Я… я приехала работать в Москву. Через знакомую знакомых попала к вам в дом. Мне повезло и за меня заручились в агентстве, иначе не видать бы мне того места…
— А почему ты приехала в столицу работать, а не учиться?
Вот этот вопрос загнал меня в тупик. Я даже не подала документы в университеты. Сразу, как закончила школу, забрала аттестат, собрала немногочисленные вещи и поехала покорять Москву. Шутка. Зарабатывать деньги. Не все же было сидеть на шее у тетки.
— Ну… нужны были деньги, — я отвернулась, делая вид, что заинтересовалась меню. Благо, руки были свободны, Мила спала в коляске рядом, я лишь изредка ее покачивала.
— И? — снова спросил Максим, явно неудовлетворенный моим ответом. — Можно было совмещать учебу и работу. Так делают тысячи студентов по всему миру.
