Сейчас она понимала, как, наверное, странно, ужасно и одновременно нелепо выглядела, когда позвонила ему, чуть ли не посреди ночи, захлебываясь в слезах и обещая все, что угодно, только бы он помог ее мужу.
Она не знала, кого именно Евгению пришлось поднять на ноги, Ева не могла сказать точно, каких усилий ему стоило найти, отследить и вытащить ее мужа практически с того света, но испытывала огромное чувство благодарности. Наверное, никогда в жизни оно еще не было таким сильным и отчетливым.
— Ты в порядке? Выглядишь ужасно, — Евгений прошел в выделенную для Евы свободную палату. Медсестра уже обо всем позаботилась, сделала все, как велел врач, но Виленской все равно было страшно, и она была рада, что старый друг не захотел слушать ее и уходить, а остался рядом.
— Мне страшно, Жень… — Ева всхлипнула и снова заплакала.
— Ну что ты, ты же знаешь, тут хорошие врачи, а самое страшное уже позади, все хорошо будет с твоим Владом, — он присел рядом и обнял старую подругу за плечи.
— Твоя жена не против, что ты сегодня остался здесь? — попытавшись отвлечься, спросила Ева.
— Когда твой муж военный, врач или служит в полиции, к этому привыкаешь, — Евгений усмехнулся. — Такую уж мы работу выбрали. А жены выбрали нас такими.
— Они не знают, как сильно пули навредили ему… — прошептала Ева, несколько погодя. — Не могут сказать, какие будут последствия, я запомнила только, что одна попала то ли в его позвоночник, то ли куда-то в опасной близости от него… и теперь они даже не знают, что именно травмировано, какие нервы задеты… — непрошенные слезы снова подступили к глазам.
— Слушай, Ев… я за свою работу на такие ужасы насмотрелся… этот, как бы цинично сейчас не прозвучало, не самый страшный. Он у тебя парень молодой, крепкий, выкарабкается. Есть ради кого, — Евгений улыбнулся старой знакомой. Ева только кивнула, хотя понимала ровно обратное. Владу они с ребенком никогда не были нужны. Гордееву было ради кого выкарабкиваться?
Несмотря на это, несмотря на тот кошмар, через который он заставлял ее проходить вот уже почти год, Ева все равно боялась. Она была готова сделать что угодно, лишь бы эта бесчувственная сволочь очнулась и снова начала командовать всеми подряд и строить из себя чуть ли не английского лорда. Только бы он открыл глаза, только бы встал на ноги и еще раз позвал ее по имени. Ева готова была отдать за его жизнь все.
Сознание возвращалось мучительно медленно. Казалось, что болело все тело, дышать было тяжело, а глаза все никак не хотели открываться. Первое, что услышал Влад — это тихое пищание каких-то приборов. Когда все же смог раскрыть глаза, увидел иголки и провода, ведущие куда-то вверх. Куда именно он сказать не мог, поднять голову оказалось практически невозможно. В глазах помутилось и все вокруг начало раздваиваться.
Воспоминания тоже возвращались медленно. Они приходили к нему кусками, обрывками, не хотели складываться в паззл, но, когда, наконец, начала проявляться общая картина, в палату вошел кто-то в зеленой форме, а затем Влад снова уснул.
Второе пробуждение было уже другим. Оно было легче и не таким болезненным. Казалось, вернулись умение дышать и моргать. А еще он был уже не один. Гордееву потребовалось какое-то время, чтобы к глазам вернулась привычная острота и он смог сфокусироваться на объекте, что находился к нему ближе всего. Ева сидела в кресле, закутанная в плед. Кажется, она спала, потому что глаза ее были закрыты. Руки заботливо лежали на животе, словно она даже во сне пыталась уберечь своего ребенка от происходящего кошмара.
Взгляд поблуждал по палате, а это была именно она, и обнаружил заботливо расставленные кем-то цветы. Когда он снова вернулся к Еве, та уже смотрела на него в ответ сонными глазами.
— Привет, — тихо произнесла она. Виленская поспешно встала со своего места, подошла к супругу. — Все хорошо, ты в больнице, — начала объяснять она, заметив вопросительный взгляд мужа. — Хочешь чего-нибудь? — Влад кивнул, но не успел ответить, как Ева поднесла к губам стакан воды. Пить хотелось чудовищно, так, будто бы он вечность провел в пустыне. Но после нескольких глотков, Влад закашлялся, будто бы разучился элементарным вещам. — Все хорошо, не так быстро, — Ева засуетилась и аккуратно вытерла влагу с лица и шеи супруга. — Ты долгое время был без сознания. Придется немного потерпеть, — она улыбнулась, нежно провела рукой по его щеке. У Влада не нашлось сил что-то ответить, казалось, будто он пробежал долгий марафон. Хотелось спать, и вскоре он снова погрузился в объятия Морфея, внимая заботливому шепоту жены о том, что все будет хорошо.
В третье пробуждение стало намного легче. Владу даже показалось, что к нему вернулись способность нормально размышлять и разговаривать. Усталость и сонливое состояние присутствовали, но уже не довлели так сильно, как в прошлые разы.
— Как вы себя чувствуете, Влад?
— Нормально, — Гордеев слабо улыбнулся, рассматривая мужчину средних лет в форменной одежде. По всему видимому, это был его лечащий врач.
— Вы многое пережили, это нормально, если сейчас болят швы или Вы чувствуете общее недомогание. Из вас вытащили три пули, были довольно серьезные повреждения внутренних органов, и Вы потеряли много крови. Благо, что друзья все-таки успели Вас вовремя привести к нам.
Влад начал вспоминать произошедшие события. Теперь картинки мелькали в голове быстрее, паззл складывался лучше.
— Одна пуля застряла в позвоночнике и доставила нам немало хлопот, — продолжил рассказывать врач. — Если честно, то мы были не до конца уверены, какие именно были задеты нервы…
— То есть?
— Мы не знали, сможете ли Вы ходить, вернется ли подвижность рук… в общем-то, Вам повезло. Мы свое дело сделали, а организм у Вас сильный. И повторюсь, Вас вовремя к нам доставили.
— Но я смогу…
— Вы в порядке, просто потребуется длительное восстановление. Период ремиссии составит несколько месяцев и в течение этих месяцев Вам нельзя будет заниматься физическими нагрузками, также потребуется прием определенных препаратов, строгая диета, кое-какие упражнения, но… в целом, все хорошо. Вы выкарабкались.
— Понятно… — Влад рассеяно кивнул. — Спасибо.
— Всегда пожалуйста. Чуть позже к Вам зайдут полицейские. Я настоял на том, чтобы это было завтра, а сегодня — отдыхайте.
— Хорошо, доктор, спасибо, — повторился Гордеев. Врач кивнул и покинул палату, однако долго Влад в ней один не пробыл. Ева зашла уже через минуту.
Бледная, уставшая, но с каким-то счастливым выражением лица. Она присела все в то же кресло и молча улыбнулась мужу.
— Все хорошо?
— Да… — Гордеев кивнул. Требовалось несколько минут, чтобы вопросы в его голове сложились в слова. — А где мои… где мои родители? Они знают, что…
— Да, конечно, — Виленская поспешно кивнула. Твоя мама приезжает каждый вечер. Твой отец тоже тут был первые два дня, но затем ему пришлось улететь… не знаю точно, куда… — Ева закусила губу, силясь что-то вспомнить, — не помню в какой именно город, просто он сейчас занимается делами фирмы… — Влад снова кивнул, дослушав монолог жены.
