— А ты? — Гордеев, наконец, повернул голову к супруге и внимательно на нее взглянул. Здравомыслие полностью вернулось к нему.
— Что я?
— Ты здесь что, ночуешь? Я видел тебя, когда в прошлый раз очнулся…
— Ну… иногда, — Ева неуверенно пожала плечами.
— Почему?
— Как почему? — Влад хмыкнул. Вопрос крутился на языке.
— Почему не дала мне умереть?
— Что ты такое говоришь? — Ева испуганно посмотрела на мужа.
— Я превратил твою жизнь в сущий ад, — после того, как он практически умер и вернулся обратно, называть вещи своими именами стало, как никогда просто.
— Нет… то есть… — Ева вздохнула, молчаливо покусала нижнюю губу, а затем встала и подошла к Гордееву. Наверное, все то, что Виленская пережила за последние несколько дней, что-то изменили в ней, потому что Ева больше не пряталась в своем панцире. — Я бы никогда не дала тебе умереть. Я бы никогда не сделала этого осознанно, — она положила руку на щеку мужа и нежно погладила. Влад на мгновенье прикрыл глаза. — Я никогда тебя не ненавидела, наоборот… — Ева помедлила, но затем продолжила. — И сейчас люблю, и всегда буду любить. И не спрашивай почему или за что. Это необъяснимо. Никто не может сказать, почему именно он любит кого-то другого.
— Ева… — выдохнул Гордеев, снова открывая глаза.
— Если когда-то будет стоять выбор: ты или я, я всегда буду выбирать тебя, каким бы ты ни был…
— Почему?
— Я же просила… — Ева улыбнулась, в глазах заблестели слезы. — Я не знаю. До этого ужасного случая я… я тоже думала, что ненавижу тебя, я думала, что никогда уже не почувствую того, что чувствовала к тебе, но когда оказалось, что смерть стоит так близко к тебе, когда она пыталась забрать тебя у меня… когда я поняла, что ты можешь умереть и оставить меня насовсем…
— Не надо, — Влад протянул руку и вытер слезы с щек жены. — Все хорошо… — он притянул ее к себе, и Ева уткнулась куда-то ему в шею.
— Да… — Ева легонько кивнула, едва прикоснулась дрожащими губами к чужой щеке и поднялась обратно.
— И вообще, разве тебе можно столько переживать? — Влад слабо улыбнулся, пытаясь перевести разговор с болезненной темы.
— Так не заставляй меня больше… — Гордеев кивнул, услышав мольбу в ее голосе.
— А ты… ты в порядке? Ребенок в порядке?
— Да, с нами все нормально.
— Хорошо…
— С ума сошли? Мне не нужны Ваши деньги, Владислав Андреевич, — Евгений улыбнулся и покачал головой. Ева предупреждала, что так и будет. По сути, это было справедливо, потому что, если бы не он, то Ева ни за что не смогла бы разыскать мужа сама. Сам Влад это тоже понимал, и хотел отблагодарить по-своему, как умел. — Я помогал Вам не ради денег, — как врач и обещал, на следующий день к Гордееву зашел полицейский. Как оказалось, дело было уже заведено и шло своим чередом, правда пока что особых зацепок у правоохранительных органов не было.
— А ради чего тогда? — Влад уже мог сидеть, даже самостоятельно вставать, благо, что боль после препаратов оставалась несильная. Ева принесла ему одежду из дома и теперь он снова чувствовал себя человеком. Более или менее. Выходить на люди в спортивных штанах и толстовке он не привык, но и они были лучше больничной робы.
— Ну, Ева попросила…мы с ней учились в одном университете, правда, на разных факультетах, я на юриста, она на экономиста, — Арсеньев отложил в сторону планшет и ручку. Записывать все равно было нечего, Гордеев не видел нападавшего, потому что тот был в маске и не запомнил номеров машины, что его преследовала. — Я за ней долго бегал, но она так и не согласилась встречаться, все говорила, что видит во мне друга, — продолжил Евгений с легкой улыбкой на лице. — Тогда, конечно, было обидно, но сейчас я даже рад, что так вышло. Женился три года назад, люблю свою жену и счастлив в браке.
— А Еве тогда зачем помогли?
— Ну… она всегда была хорошим человеком. За столько лет учебы она всегда была со всеми добра, помогала, когда могла… хорошим людям… хотя нет, наверное, всем людям нужно помогать, а хорошим, в особенности.
— Понятно, — Влад кивнул. — А дети у вас есть?
— Дочка родилась полгода назад, — Арсеньев широко улыбнулся, вызывая во Владе противоречивые и неоднозначные чувства.
— Тогда деньги все-таки возьмите. Не себе, так для родных, они лишними не бывают.
— Владислав Андреевич, — Евгений хмыкнул. — Я знаю, что Вы очень богатый человек, и я понимаю, что иногда это нелегкое бремя, но я надеюсь, что Вы не из тех, кто наивно полагает, что все в жизни покупается. Покупается многое, но не все. Мне дороже моя честь. Мне намного важнее видеть в зеркале отражение человека, который не променял свое достоинство и самоуважение на бумажку с красивыми цифрами, — он кивнул на чек в руке собеседника. — А родных, поверьте, я смогу обеспечить сам.
— Что ж… это Ваш выбор, — Гордеев внимательно взглянул на собеседника. — Сойдемся на том, что я Ваш должник.
— Идет, — Евгений протянул ему руку и, Гордеев с молчаливым уважением, пожал ее.
Глава 17
Вернуться домой после долгих недель в клинике было самым большим желанием, правда, когда Влад переступил порог своей квартиры, внутри словно что-то щелкнуло. На мгновенье он снова очутился на той безлюдной трассе, но тут же «вернулся», оглядывая свое жилье, будто бы впервые.
В тот момент, когда он умирал, ему ни разу не пришла в голову мысль обо всех этих дорогих вещах, коими он старался наполнить свой дом. Он ни разу не подумал ни о машинах, ни о загородных домах, ни о чем таком. Он только злился, потому что четко понимал, что упустил что-то очень важное. Он злился, потому что на самом деле, у него ни черта не было.
— Все хорошо? — Ева остановилась позади него и задала вопрос с каким-то опаской.
— Да, — Гордеев поспешно взял себя в руки и прошел внутрь.
В голове все еще не укладывалась мысль о том, что в самый страшный момент за его жизнь, рядом оказался только один человек. Человек, на которого Влад никогда бы не подумал.
Как выяснилось позже, родители действительно были на каком-то «очень важном приеме», Мария готовилась к «невероятно важному показу» очередных дорогих, никому не нужных шмоток, а главный безопасник фирмы и вовсе пропал без вести.
Иногда ему в голову закрадывалась мысль, что возможно все зря и ему нужно было умереть, но потом он заглядывал в полные грусти глаза своей жены и что-то внутри переворачивалось. Ева словно без слов понимала его мысли, будто бы читала их без труда. Тогда Владу становилось стыдно, и он поспешно гнал их, как можно дальше.
Впереди было несколько месяцев восстановления, и Влад собирался посвятить это время себе. Никакой работы, никаких дел, ему требовалось понять для себя что-то важное, определиться с тем, что делать и как быть дальше.
