– Кажется, я предупреждал, чтобы ты не смела поднимать на меня руку, – цедил я ей в лицо, видя, как дрожат губы и на шее быстро бьется пульс.
– А я предупреждала, чтобы ты не оскорблял меня, – не сдавалась упрямица. – Я требую уважения! Ты просто пользуешься тем, что я в твоей власти из-за шантажа. Но на самом деле только так и можешь добиться внимания нормальной девушки!
– Что ты имеешь в виду?! Поясни! – встряхнул я ее.
– А то! Я же вижу, как ты пялишься на меня, я тебе нравлюсь, только ты не можешь себе в этом признаться. Тебя коробит. Нормальный мужчина ухаживает за девушкой, если она ему нравится, а не навязывает ей свое общество!
– Это Андрей-то нормальный мужчина? – хмыкнул я, отталкивая ее от себя.
– Почему бы и нет? Он красиво ухаживал, заставлял меня чувствовать себя единственной и неповторимой, он слушал меня, а не оскорблял. А тебе этого не дано. Для тебя все одинаковые, просто одноразовые грелки для постели. Только вот я не такая!
– И какая же ты? Девушка, забывшая о чести и достоинстве. Решившая сбежать с парнем, который даже не нашей веры! То, что его воспитали уважаемые люди, не делает его одним из нас. Наша община никогда его не примет!
– Он придерживается законов нашей веры намного больше, чем ты! Как у тебя только язык повернулся заговорить о вере?! Ты, который пьет, курит, спит с девушками, которые не являются тебе дозволенными! Живешь как неверующий, а в других кидаешь камни! – прошипела она, обхватывая себя руками.
Если бы не ее жалкий вид, я бы просто взял и выпорол ее за подобные слова.
– Твой Андрей прям святой… А подожди-ка! Он же давно не твой! – ухмыльнулся я. – А я тут, рядом, и готов тебя согреть. Не обещаю, конечно, любви до гроба и всего такого, но теплом своего тела охотно с тобой поделюсь, гордячка.
– Да иди ты со своим теплом и телом! – шмыгнула она носом, дрожа и пошатываясь. Потянувшись за одеялом, закуталась в него и села на ящик.
– Ты испытываешь мою доброту, – зло прошипел я, разглядывая ее ножки с медовой кожей.
– А ты перестань на меня пялиться! Чертов маньяк! Тебе что, мало тех девок, что готовы бежать за тобой по одному щелчку пальцев?
– С ними неинтересно, – печально вздохнул я, пытаясь не думать о пронизывающем холоде. Даже я начал с трудом сдерживать дрожь и охватывающую меня панику.
– А со мной значит ин… интересно? – стуча зубами, спросила она уже без злости. На нее просто не осталось сил.
– Иди сюда, обниму, – подходя к ней, попытался я притянуть ее к себе, но эта строптивица и не думала уступать, дергаясь и обкладывая меня ругательствами. – Успокойся, дура! Мы сейчас замерзнем насмерть!
– Что, уже сам… самому понадобилось теп… тепло… о боже… – не договорила она, пряча лицо в коленях. Темные волосы накрыли ее веером, и я, присев, собрал их одной рукой, приподнимая ее голову.
– Черт! У тебя губы совсем синюшные!
– Только не на… до пре… длагать сог… сог… реть их поц… поц… поц…
– Вот дьявол! – прорычал я, подхватывая ее и вновь устраивая на своих коленях. – Вот дай только выбраться отсюда! Так тебя накажу, что дважды будешь думать, прежде чем открывать свой нахальный ротик, – ворчал я, надеясь, что у меня будет такой шанс и мы не замерзнем насмерть в этом холодильнике.
– Это… это всё… из-за…тебя, – прохрипела принцесса, дрожа как осиновый лист.
– У тебя еще будет возможность со мной расквитаться.
Мадина
– Не будет, – буркнула я в ответ, продолжая дрожать. Чертовски холодно и страшно. Даже на злость не осталось сил. – Так что ты… хо… тел? Ты же… же… преследовал какую-то цель, когда за… таскивал меня сюда?
– Помолчи, – махнул он на меня рукой, совсем не понимая, каких усилий мне стоило произнести эти слова, когда зуб на зуб не попадает. – Кто-то идет.
Я прислушалась и в самом деле услышала шаги. Надежда всколыхнулась внутри, и я кинулась к двери.
– Стоять! – последовал приказ мне в спину. – Ты же так боялась, что нас раскроют. Спрячься.
– Но куда? – забормотала я, оглядываясь.
– За стеллажи, – коротко сказал Ратмир, идя навстречу официанту, который открыл холодильник и с изумлением заговорил.
– Что вы тут… Как вы тут… Извините, я не знал, что вы тут.
– В следующий раз будешь смотреть, – сказал мажор ледяным тоном. – А теперь убирайся. Я сам закрою холодильник.
– Но… – паренек пытался протестовать, но где он, а где Хамзатов. Силы были неравны.
– Можешь выходить, – скомандовал он мне, когда официант ушел. – Не так быстро, – поймал он меня за руку, когда я дрожа прошмыгнула мимо него в открытую дверь.
– Что еще тебе надо?! – ощерилась я, не веря своим ушам. – Ты нас чуть не угробил! И мне нужно срочно вернуться на глаза отца!
– А как же мое задание, принцесса? – ухмыльнулся гад. – Я тебе не государственная контора. Больничные не принимаю. Если пропустила, будешь отрабатывать.
– Ты больной! – возмутилась я, выдергивая руку из его лапищи. – Я сказала тебе, что ты можешь делать со своим чертовым видео! Иди и транслируй его на весь ресторан! Твоему брату очень понравится, если ты перетянешь на себя внимание.
– А ты умна… – протянул он, окидывая меня оценивающим взглядом. – Я не буду портить брату праздник за счет тебя. Здесь ты угадала. Но не думай, что каждый раз будешь выходить сухой из воды. Помни, принцесса, ты всегда у меня на прицеле.
«На прицеле», – вспоминала я слова мажора, делая маленькие глотки горячего чая, сидя за барной стойкой. Тело всё еще пронизывал холод, да и температура поднялась, но сказать отцу о своем плохом самочувствии я не решалась, видя, что он занят, переговариваясь о чем-то с другими, не менее важными, чем он, шишками города.
Взгляд невольно скользнул по залу, отыскивая Хамзатова, который чуть не угробил меня сегодня, да и себя заодно.
Сволочь! Ну вот сколько можно меня мучить?! Неужели ему настолько скучно, что я стала единственным развлечением? Хотя о чем я? Вон как его окружили! Девушки, словно пчелы на мед, слетелись и флиртовали, «ненароком» дотрагиваясь до разных частей его тела. Ни стыда ни совести у них. Сумасшедшие фанатки.
Не знаю, как сдержалась от того, чтобы не влепить ему очередную пощечину! Просто взяла и сбежала, а он, догнав меня в зале, попал под внимание этих куриц, пока я согревалась своим чаем.
Там, в холодильнике, я, конечно, храбрилась как могла, но правда заключалась в том, что я боялась. Он ведь отбитый на всю башку! Может сделать всё что угодно! Ему ничего не стоит раскрыть меня и наслаждаться моей агонией.
– Добрый вечер, – раздалось сбоку, сбив меня с мыслей. Высокий статный мужчина смотрел с улыбкой, на которую невозможно было не ответить, даже находясь в скверном настроении. Пусть он был старше, но выглядел как греческий бог.
