– Хватит волноваться, – отмахнулся дядя Багир. – Вас устроил, с ректором поговорил, что мне еще тут делать?
– Ты хуже мамы.
– Во-о-от! По маме твоей опять-таки соскучился.
– Ты видел ее вчера! – рассмеялся друг, уже забыв про свое ворчание.
– Вот влюбишься и поймешь, что и дня вдали от своей половинки много! – философствовал он.
– Нет уж, спасибо, быть привязанным к юбке не для меня, у меня есть дела и поважнее.
– Ох, не хватает на тебя ремня, Шарпейка!
– Ну пап! – возмутился Лёва, поворачиваясь на своем сиденье.
– Так его, дядя Багир! Будет знать, как Булочкой меня обзывать! – хихикнула я.
– И вообще, кто бы говорил про привязанность, – хмыкнул дядя в своем стиле.
– Ты это сейчас о чем? – подозрительно спросил Лёва.
– Да так, мысли вслух, – пожал он плечами. – Приехали уже. Провожать меня не надо, не маленький. Незачем вам в аэропорту толпиться.
– Но, дядя Багир…
– Всё, Таечка, иди, обниму, и простимся, – вышел он из машины.
– С ним бесполезно спорить, – сказал Лёва, выходя следом и направляясь к багажнику за его сумкой.
Вздохнув, я последовала за ним, вдруг чувствуя странную тоску. Всё же я была домашней девочкой, и мысль о том, что вот сейчас дядя Багир уедет, оставив нас с Лёвой одних так далеко от родного города, действовала угнетающе.
Мы долго прощались, обнимаясь и слушая шутливые напутствия всегда веселого и добродушного отца Лёвы, а потом, постояв немного у машины, уехали.
– Ты чего это скисла? – спросил у меня друг.
– Не знаю… – вздохнула я. – Просто так странно, что никого нет с нами.
– Ты же сама этого хотела, – покосился недоверчиво на меня Лёва, останавливаясь на светофоре.
– Хотела, но… Сама не знаю, Лёв.
– Ох, дурочка, – беззлобно рассмеялся он и приобнял меня за плечи, тепло улыбаясь. – Зато никто не будет тебя контролировать. Ты теперь взрослая.
– Ты издеваешься? – посмотрела я на него. – Ты меня будешь контролировать сильнее родителей!
– Не преувеличивай. Как только ты научишься исполнять основные обязанности по дому без напоминаний, я от тебя отстану. Будешь наслаждаться жизнью без взрослых.
– Лёв… – позвала я жалобно, кладя щеку на его плечо и глядя исподлобья.
– Что, Тай?
– А вдруг я не справлюсь? – открыла я ему свой главный страх. – Вдруг не получится и учиться нормально, и заботиться о себе? Дома, если я что-то не успевала, всегда спасала мама.
– Если ты намекаешь, чтобы я стал мамочкой, не дождешься, – усмехнулся он. – Тай, хватит драмы. Всё будет супер! Мы справимся. И ты не одна.
– Может, ты и прав.
– Насчет чего?
– Ну, насчет этого дежурства, – пояснила я, отрываясь от него и активно жестикулируя. – Я себя знаю. Все свои плохие стороны. Я буду надеяться на тебя, как на родителей. Буду филонить. А мне и правда надо становиться взрослой и ответственной. Пойдем где-нибудь посидим и составим реальное расписание? Не на словах, а на бумаге?
– Можем и к нотариусу зайти. Заверить.
– Лёва, будь серьезным! Я правда хочу стать самостоятельной и взрослой и не бежать к мамочке или к тебе со всеми вопросами! Пойдем! – потащила я его в уютное кафе с видом на реку и проезжающие по ней белые катера.
Мы уселись возле окна на мягкие диванчики напротив друг друга, и милая официантка принесла меню в кожаной папке. Усевшись поудобнее, а точнее, положив ноги вдоль сиденья горизонтально, я пробежалась взглядом по строчкам.
– Ничего себе цены! Это дорогое кафе. Может, пойдем отсюда?
– Тай, мы уже сели, – поморщился друг, – сегодня у нас с тобой праздник. Начало новой самостоятельной жизни.
– Не очень-то хорошо начинать жизнь с транжирства!
– Нам не нужно думать о деньгах. По крайней мере, один раз можем потратиться. Расслабься, что ты напряглась, как будто собралась съесть половину месячного бюджета?
– А у нас есть бюджет? – отложила я меню и села ровно. – И какой?
– Булочка, лучше бы ты была прежней собой, – снова поморщился он, как от зубной боли. – Ты слишком деятельной становишься. Короче, забей, я угощаю. Представь, что ты с парнем на свидании. Разве бы ты стала экономить? Точно заказала бы самое лучшее.
– Кстати, о парнях. У меня уже твой телефон все девки вокруг спрашивают, – заметила я, внимательно наблюдая за реакцией друга. – Как начнешь их на свидания водить, сразу прокутишь весь наш бюджет.
– Что за фигня, Булочка? Какие еще девки? Я учиться приехал, а не развлекаться. Это ты у нас в клуб собралась.
– Не переводи стрелки, Лёва! – рассердилась отчего-то я, откладывая меню и наклоняясь к другу. – Мы про тебя говорим.
Лев
– Ревнуешь, что ли? – в шутку спросил я, усмехаясь.
– Пф… Больно надо! – фыркнула она, тут же напуская на себя безразличный вид. – Но знай, что ты мой! Сначала я, а потом всё остальное, Лёва! Так всегда было и будет. Понял? – с самым серьезным видом спросила она, не сводя с меня глаз. А я бы и рад сказать, что это не так и она слишком многое на себя берет, да вот только права же. Во всем права. Тая действительно была для меня в приоритете.
– Хорошо, хозяйка, как скажете, – отшутился я, чувствуя странную неловкость.
– Смотри мне, Лёва, узнаю, что ты ставишь какую-нибудь девушку выше меня…
– Всё-всё, я понял, Булочка, не надо больше угроз, – молил я, поднимая руки в знак капитуляции.
– То-то же, – взяла она снова свое меню, просматривая список блюд, я же невольно начал изучать ее взглядом. Вся такая маленькая и милая, никто и не подумает, посмотрев на этого ангелочка, что она может быть властной врединой.
– Я буду стейк из лосося. Хотелось бы, конечно, говядину, но на ночь лучше не нагружать свой желудок, – решила она, откладывая меню. – Ой, а ты что, даже не открыл меню? – удивленно посмотрела она, заметив на себе мой взгляд.
– Я буду то же, что и ты, нет особого аппетита, – сумел я выкрутиться. Не говорить же лучшей подруге, что тупо завис на ней. Обсмеет.
– Вот бы у меня не было этого аппетита, – пробурчала она.
– Ну что за глупости, Тай? Хватит загоняться со своими диетами! Ты отлично выглядишь, и пара-тройка новых килограммов тебе никак не навредят!
– Кстати, об этом! – не обратив внимания на мои слова, вскинулась она. – Нам нужен зал! Будем ходить вместе! Ну пожалу-у-уйста, Лёва! Я без тебя не потяну! Ты же знаешь, как я ненавижу фитнес! – заканючила она, зная, что я не могу отказать, когда она так умоляюще смотрит своими большущими голубыми глазами.
