— Ты чего там сидела? — Устало посмотрел он на меня. Веселье с его лица опять куда-то исчезло.
— Подслушивала. А чего ты мне врал? — Нахмурилась я. — Чего ты мне врал, спрашиваю?!
— О чем же я тебе врал?
— Не договаривал про какую-то там Инну, и про сестру Тролля! И еще, по ходу, про кучу всего!
— Ах, это? Это не ложь. Ты просто не спрашивал. Это ведь не относится к делу, Чип. Кто тебе сказал… об этом?
— Вишня. — Не стала покрывать я зеленоволосого.
— Вишня свое получит, — спокойно ответил Дэн, посмотрел на Ника и Ольгу, оставшихся на лавке даже помахал им. Они помахали в ответ.
— Так почему ты мне не сказал всего этого раньше?
— Это лишние подробности. Честно — все то, что поведал тебе мой словоохотливый друг, не относится к тому, что я пытаюсь разбить пару "Малышка Ольга и Клара". — С честными глазами щенка, который где-то нашкодил, отвечал парень. — Это мало связано с моим прошлым.
Я задумалась. А попробуй тут не задумайся, когда над тобой навис очаровательный парень.
— Скажешь, ты мне вообще не врал? Что-то я копчиком чувствую, что ты меня за нос водишь, мудило.
— Ну и манеры, Бурундук! Сколько раз тебе повторять, что бы ты вела себя вежливо. Ладно. Давай заключим временное перемирие. — Серьезно предложил Дэн. — Мы пробудем с ними до тех пор, пока наша милая воровка не провернет свое дельце, и будем вести себя, как и прежде. Ты ведь хочешь быть со своим Никиточкой? — Чуть недовольно спросил он, явно пародируя меня.
— Хочу? Еще бы. Это моя главная цель в жизни. — Заявила я.
— Отлично. Мир? А после я тебе расскажу то, о чем немного… преувеличил.
— Отлично, гад. Да, зачем ты вообще предложил им с нами посидеть? — Возмутилась я, гадая, что он мне там еще соврал?
— Я подумал, что будет неплохо, если у Клары не окажется денег, а заплачу я. — Изрек гордо этот оболтус. — Он тут же почувствует мое преимущество.
— Значит так, я верю тебе последний раз. — Сердито отвечала я. — Сейчас я успокоюсь, сделаю вид, что ничего не слышала. В кафе ты купишь мне все, что я захочу. А завтра сделаешь крутой подарок. И все расскажешь.
— Какой еще подарок?
— Какой я захочу. Ты мальчик богатый. А я не комплексую по поводу принятия подарков и денежных вознаграждений от лиц мужского пола.
— Ты такая милая, моя мошенница.
— Мошенница? Да я с тобой скоро полудурком стану. — Хмыкнула я, чувствуя, что Смерч действует на меня сегодня как вино — от него голова кружится.
— И если что, у тебя легенда — ты пьяна. — В тему напомнил парень. — Маша?
— Что? — Недовольно взглянула я на Смерча — взгляд как раз упирался в его ящерицу на шее. Милый, а ты ведь действительно яркий, как ящерка.
— Не бойся. Ладно? — Успокаивающие и одновременно ласковые слова пришлись по душе моему орлу. На плече у Дэна ему было очень нравилось.
— Кого? Тебя? Хаха, очень остроумно. Я ящериц не боюсь.
— Никиту. Ты боишься его. — Ничуть не обиделся парень. — Я же вижу, что ты при нем ведешь себя по-другому. Стесняешься? Чувствуешь неловкость? Гоовришь глупости, поэтому предпочитаешь молчать? Возьми себя в руки, Бурундук. Просто возьми себя в руки. Он — всего лишь консервативный пижон без чувства юмора. Тише-тише, не спорь со мной насчет этого. И помни: твой партнер всегда рядом. И ты, и я должны вести себя уверенно, будто бы мы и впрямь пара. Закрепим?
Он поднес кулак к моей руке, и я неохотно ответно коснулась его своим кулаком. Решимости вести себя нормально рядом с Ником и не тушеваться и впрямь прибавилось. Да, от этого простого, но ободряющего жеста мне стало действительно намного спокойнее.
Смерч вселил в меня уверенность, что этот вечер пройдет так, как надо. Кому? Естественно, Судьбе. Ведь только на нее и нужно полагаться, верно? Она знает, что дать нам, чтобы мы не прогадали своего счастья. А мы всего лишь должны взять ее "дары" в руки и постараться их не выпускать.
Парень коснулся указательным пальцем моей щеки. От неожиданности я вздрогнула.
— Все лапаешь?
— Божья коровка. На твоей щеке. — Произнес он, показывая перевернутую кверху ладонь, и получилось так, что с нее мы вместе сдули маленькую красную букашку, чьи крылья были украшены черными пятнами.
— Божья коровка, лети на небо… — очень выразительно изрек Дэн начало старой детской поговорки, которуя я и мои подружки все детство лепетали всякий раз, когда находили этих забавных насекомых. Он продекламировал начало и уставился на меня, чтобы я завершила конец поговорки.
— И там пожалуйся Боженьке на Смерчинского, — не оправдала я его надежд.
— Ее там детки ждут.
— Подождут. Видишь, видишь? Она полетела с докладом в Небесную концелярию. Теперь тебе хана, Сморчок.
Говорила я об одном, а думала о другом: почему красный шар от нас никуда не делся, а вот красная божья коровка улетела?
Когда я сказала об этом вслух, мы зачем-то засмеялись.
Краем глаза я видела, что Ольга смотрит на нас, не отрываясь, а Никита что-то шепчет ей на ухо.
— Пошли, и будем играть до конца. Я обязательно расскажу тебе все-все. Только немного позже. Ведь я сам дал обещание. — Произнес напоследок Денис.
— Смотри, если что, я вполне смогу устроить тебе персональную газовую камеру, дружок. — Пообещала я. — И это… ты что написал на лавке, а?
— А ты что? — Вопросом на вопрос спросил он. — Почему я лох и сволочь? Кстати, ты в этом слове мягкий знак забыла.
— А ты, кажется, где-то свою совесть забыл, дружок. Потерял, наверное, когда по девицам бегал.
— Я не бегаю по девицам, — с самым невозмутимым видом отвечал парень, — я общаюсь с прекрасными представительницами человечества. Не пиши больше нигде мою фамилию, Бурундук. Если так желаешь обозвать, используй имя.
Я пообещала, что в следующий раз так, безусловно, и сделаю.
— Кстати, моя грязнуля, тебя надо в порядок привести, — Дэн резко опустился на одно колено и, достав из рюкзака салфетки, обтер от пыли и прилипших травинок мои колени, а потом и ладони.
Орлу давно не чистили перышки после путешествия по горам.
Мы вернулись к "объектам", взявшись за руки. Наверное, ветерок пожертвовал своими салфетками, чтобы самому не запачкаться. Ведь, похоже, держаться за руку у нас входит в привычку. Но хороша ли эта привычка?
А, все, что я ни делаю — все хорошо.
Вот как повысилась моя самооценка после того, как меня своеобразно успокоил Смерчинский! Ему надо было не на переводчика поступать, а на психолога, а еще лучше — на психиатра. Сдается мне, пациенты были бы в восторге от такого замечательного доктора. И словами лечит он прекрасно, и улыбками оптимизм обеспечивает. Да, мне стало лучше в психоэмоциональном плане, и даже вернулась былая уверенность, которая рядом с Ником исчезала, уступая место восхищенному психозу.
