Марк согласился с ней.
– Я сейчас позвоню.
Но на звонок Феликс не ответил.
– Алиса сказала он уже в самолёте. Позвонишь позже. Марк, я хочу кое-что сказать тебе.
– Говори, – голос Марка дрогнул, сердце забилось сильнее. Ему показалось, его стук слышит даже Сания. Сумасшедшая надежда, как Полярная звезда в ночном небе, зажглась в его душе.
– Я забрала заявление о разводе. Успела за два дня до суда. Давай, попробуем снова стать нормальной семьёй.
Марк схватил жену на руки и закружил по площадке.
– Спасибо! Спасибо тебе. Я обещаю, стать хорошим мужем. И никогда, слышишь, больше никогда не сделаю тебе больно.
Сания засмеялась, уловив в его голосе восторг и неподдельную радость. Они будто бы вернулись в далёкие дни их знакомства. Она обняла мужа за шею и шепнула:
– Только не торопи меня. Я ещё не могу полностью быть с тобой.
– Знаю. И буду ждать, сколько потребуется. Мы начнём всё сначала. Завтра я приглашаю тебя на свидание в кафе мороженое. В то самое, в котором мы отмечали нашу первую встречу.
Вечер они потратили на то, что перетаскивали мебель из комнаты, служившей Марку кабинетом, в спальню. Пришлось передвигать кровать, чтобы освободить угол для компьютерного стола и стеллажа, на полках которого он хранил модели автомобилей и рисунки для аэрографии. Небольшой диванчик и узкий платяной шкаф оставили. Теперь эту комнату выделили для Оли. Чтобы она больше подходила для маленького ребёнка, чуть позже в ней предполагалось поменять обои, приобрести пушистый коврик, детский стол и стул, навесить полки для игрушек.
– Сегодня не пойду к родителям, – заявил Марк. – Не беспокойся, на ночь расположусь в гостиной на диване. Просто у меня предчувствие, что тебе понадобится моя помощь.
Сания покосилась на Олюшку, сидящую за столом рядом с Мией и усердно лепящую микроскопические фигурки из пластилина. Племянница обожала возиться с этим материалом, но её поделки приходилось буквально разглядывать под лупой. Она ухитрялась даже крохотным зайцам и воронам приделывать носики, глазки и рты.
– Ты думаешь?
– Подозреваю. Девочка слишком тихо себя ведёт. Это не к добру.
– Может, она смирилась с отъездом родителей и спокойно приняла это, – с надеждой в голосе произнесла Сания.
– Посмотрим.
Марк как в воду глядел, и откуда только взялось у него это умение понять ребёнка.
Оля без капризов умылась, позволила переодеть себя в пижаму, выпила тёплое молоко, выслушала сказку и быстро заснула. Около полуночи Санию разбудил странный звук, будто где-то рядом поскуливал щенок. В приоткрытую дверь из бывшего кабинета Марка, расположенного рядом со спальней, доносились звуки плача. На циферблате будильника, стоящего на прикроватной тумбочке, высветилось три часа ночи. Сания поднялась и направилась в соседнюю комнату. Олюшка сидела на кровати и, прижимая к груди лохматого тигрёнка, тихо плакала.
– Иди ко мне. – Сания посадила девочку к себе на колени, прижала к груди. – Что случилось? Почему ты плачешь?
– Хочу к маме и папе. Тётя отвезите меня к маме.
Сания чертыхнулась про себя. Ей хотелось последними словами обругать родителей племянницы, особенно дорогую сестричку Алису. Как она могла оставить маленького ребёнка, будто какую-то зверушку и уехать за лучшей жизнью.
– Тебе придётся немного потерпеть, мама устроится на работу и заберёт тебя.
– А папа?
– И папа твой сейчас ищет работу.
– А если ты начнёшь искать работу, то кому меня отдашь? – пролепетала Оля.
Сания внутренне ахнула. Ребёнок интуитивно понял, что его бросили, и теперь не мог справиться с этим стрессом.
Дверь распахнулась, в комнату вошёл Марк. Опустившись на корточки, поинтересовался:
– Олюшка, не спится?
Она всхлипнула.
– Вы меня тоже отдадите кому-нибудь?
– Ни за что и никогда, – поклялся Марк, приложив ладонь к груди. – Мы возьмём тебя второй дочкой, как Мию. Согласна?
Сания поцеловала Олю в мокрую щёчку.
– Не бойся. Даже если нам тоже придётся искать работу, как твоим маме и папе, ты всё равно останешься с нами.
– Правда?
– Истинная правда, – подтвердила Сания.
Олюшка зевнула и, прислонившись к ней, закрыла глаза.
Сания держала девочку, пока та крепко не уснула. Марк, забрав Олю из её рук, положил малышку на кровать. Не закрывая дверь комнаты, они на цыпочках вышли из неё.
– Как ты ухитрился услышать её плач, – прошептала Сания, стараясь не смотреть на обнажённый торс мужа. Марк никогда не надевал пижаму и даже зимой спал в одних трусах.
– А я не спал. Всё думал, почему вы, сёстры, такие разные. И не только внешне, особенно по характеру. – Он провёл рукой по коротким волосам, взлохмачивая их. – Скорее всего, Алиска пошла в бабку Василису. Вот уж когда гены сыграли своё дело, она прямо похожа на эту отвратную старушенцию.
Сания понурилась.
– Извини за то, что у меня такая родня.
– Тебе не за что извиняться. Санечка, можно я не пойду в гостиную, а прилягу на краешек кровати. – Он поднял вверх руки. – Честное слово приставать не буду.
Сания тихо засмеялась.
– Ты как та лисичка, которая попросилась к зайцу в избушку переночевать, а потом нагло захватила её.
Смех жены вызвал в Марке острое желании обнять её и крепко до хруста в костях прижать к себе. Он не знал, сколько ещё может выдержать без неё. Каждую ночь она приходила к нему во сне, вызывая яркие эротические грёзы.
– Сравнение с лисичкой мне не нравится, лучше с более грозным зверем сравни, так приятнее для моего мужского эго. Так мне можно в спальню? Я буду хорошо себя вести. Если Олюшка начнёт просыпаться, станем вставать по очереди.
Сания погрозила ему пальцем.
– Не каркай. Ладно, можешь лечь на своё место.
Теперь Марк засмеялся.
– Лечь на место – похоже на команду для собаки. За один вечер я побывал и лисой, и собакой.
– Я не это имела в виду, – смутилась она.
Марк взял жену за плечи и повёл в спальню.
Он действительно лёг на самый краешек кровати, укрылся пледом и, судя по ровному сопению, быстро заснул.
А она не могла сомкнуть глаз. В её душе боролись два противоположных чувства: желание, чтобы он снова стал мужем по-настоящему и физическое неприятие его после случившегося предательства.
Марк точно накаркал. Им пришлось по очереди вставать к Олюшке и утешать её. Девочка ещё шесть раз просыпалась с плачем и громкими криками.
Утром и Сания, и Марк выглядели бледно и чувствовали себя выжатыми, как лимон.
