Слова подруги разозлили меня.
— Марин, я его люблю. Мы встречаемся уж полгода, и еду я не на необитаемый остров, а всего лишь в Геленджик. На пару недель. Ты ведь знаешь, как я ждала этого дня. У Яра постоянно работа, и вот, наконец-то, выдался шанс отдохнуть. Да и у меня есть небольшой перерыв. Наберусь сил перед выпускным экзаменом и отыграю все на отлично!
— Не знаю даже… что я тут буду делать-то без тебя?
— С Дашкой погуляешь, — засмеялась, спускаясь с чемоданом вниз.
— Ты знаешь, я ей не доверяю больше.
— Мариш, мы шесть лет дружим, с первого курса консерватории. Неужели так легко ты можешь выбросить из своей жизни оступившегося человека? Дружба на то и дружба, чтобы прощать…
— Вот ты всех прощаешь, а тебя постоянно предают, Соня! — заворчала подруга. — В общем, так, будешь выходить со мной на связь два раза в день, чтобы я не переживала. И учти, если не возьмешь трубку, я подключу тяжёлую артиллерию.
— Мне даже страшно подумать, о ком ты говоришь, — засмеялась ее угрозам.
— О твоем отце, моя дорогая.
— Ну все, мне пора бежать, — я сбросила вызов, заметив маму. Она вышла из гостиной, в ее руках была стопка полотенец.
— Теплый свитер взяла? — спросила она, окинув подозрительным взглядом мой чемодан. Я как раз обувала кроссовки.
— Ма, не переживай. Все взяла. Ты только не забудь про версию для папы. Ладно?
Мама улыбнулась.
— Конечно, милая. Ты на отдыхе с Мариной и ее родителями, — кивнула и, притянув к себе, сжала в крепких объятиях.
— Морковка, только об одном прошу, будь осторожна.
Мама переживала, я читала волнение в ее глазах.
Вот только не по себе уже от их с папой гиперопеки.
— Мам, мне уже двадцать два, и я давно не ребенок.
— Знаю, знаю. Но материнскому сердцу трудно перестать волноваться…
Я улыбнулась.
— А отцовское так вообще не хочет принимать тот факт, что дочка повзрослела.
Мама пожала плечами.
— Сестер поцелуй, как приедут. Я побежала.
Выкатила чемодан со двора. Яр стоял у машины. Заметив меня, рванул навстречу.
— Привет, малая, — он забрал мой саквояж из рук, а я обняла его и, прижавшись, поцеловала. Яр отстранился первым.
— Тут родители твои. Едем, — усмехнулся нервно, покосившись в сторону дома. Я увидела маму, смотрящую на нас из окна.
Яр погрузил мой чемодан в багажник машины, а я устроилась на пассажирском сиденье.
— Ты что, боишься моих родителей? — усмехнулась, когда он сел на водительское место. — Вроде и не маленький мальчик уже, практически посол.
Его губы скривила улыбка. Он завел машину и выехал на проезжую часть.
— Ты же знаешь своего отца. У нас с ним в каждую встречу едва до рукопашной не доходит.
Я закатила глаза. Яр был неправ. Отец не принимает его не потому, что он мой жених. Просто Яр совсем непонятен ему. Эти мужчины словно с разных планет.
Яр слишком близко все принимает к сердцу. А у папы странное чувство юмора. И если его не понимать, то можно посчитать, будто он пытается тебя задеть. Вот если бы Ярослав хоть раз расслабился и вместо обиды на отцовские шутки просто ответил ему юмором, я уверена, дело бы пошло совсем иначе. Но, как говорится, имеем то, что имеем.
— Ты еще с моим дядей не общался, Яр. Вот с ним точно лучше до рукопашной не доводить, — засмеялась, намекая ему на дядю Артема. Но Яр никак не отреагировал на мою шутку.
Какое-то время мы ехали в полном молчании.
— Готова резвиться в море и отдыхать? — он посмотрел на меня с улыбкой.
— Еще как. Я уже три дня не могу спать нормально, вся в предвкушении, — засмеялась. Яр взял мою ладонь в свою руку.
— Все будет хорошо. Отец уже дал задание своим людям, они подготовят дом к нашему приезду. Так что заморачиваться ни на готовку еды, ни на поход по магазинам не нужно. У нас будет свой повар.
— Твой папа очень добр. Наверное, здорово быть сыном министра.
— Как сказать, — Яр пожал плечами. — От тебя многого ждут. Нельзя ударить лицом в грязь. И чем ближе к окончанию универа, тем страшней…
— Это так храбро… — прошептала, смотря на него с восторгом. — Признаться в своих слабостях. Ты большой молодец, и, уверена, тебя ждет карьера посла.
Яру пришло сообщение на телефон. Посмотрев на экран, он что-то быстро написал. Я отвернулась к окну. Не стала спрашивать, кто это. Деревья мелькали на обочине дороги, в пути еще предстоит провести около пяти часов. Но это так прекрасно… после долгой двухнедельной разлуки мы вместе. Впереди целых шесть дней отдыха, наполненных любовью и вниманием.
***
Дом был шикарным. На окраине города, новый элитный район. Я даже обычным домом не смогла бы назвать наше жилье. Точнее было бы сказать усадьба.
Нас встретили служащие. Охранник пропустил машину через пост. Пока мы ехали к дому, я увидела человек пять садовников. Здесь было невероятно красиво. Столько разнообразной зелени, небольшой хвойный лес, и невероятно вкусный запах моря так и витал вокруг.
Пока Яр переносил наши вещи в дом, я решила побыть немного на улице. Дорога не была такой счастливой и беззаботной, какой я ее представляла. Яра постоянно отвлекали. То и дело на телефон приходили звонки и сообщения. Он был каким-то напряженным… Не слушал меня, был в своих мыслях. Я попыталась узнать у него, в чем дело, но он лишь улыбнулся и попросил меня не беспокоиться. Сказал, что есть проблемы, но он все решит.
Достав телефон, увидела пять пропущенных от папы. Черт. Уверена, не поверил он в мамин рассказ. И теперь меня ждет хорошая взбучка.
Набрала его номер и выдохнула, приготовившись к словесной баталии.
— Морковка, ты считаешь своего отца старым и тупым? — раздалось в динамике его ворчание.
Я закатила глаза. Ну вот. Началось.
— Нет, Назар Альбертович, вы очень умный и привлекательный мужчина в самом расцвете красоты и мудрости. Но зная ваш взрывной характер, я не стала говорить вам всей правды…
Повисла тишина. Сердце замерло от волнения. Я боялась, что этот ревнивец сорвется и приедет сюда за мной. От него можно ожидать чего угодно.
— Если он обидит тебя, я вырву ему яйца и заставлю сожрать их… — прорычал в трубку.
— Пап, он сын министра…
— Да хоть президента!
Я засмеялась. Услышала его смех, и от сердца отлегло.
- Ты смотри там, осторожно. За буйки не заплывай, а то мамка переживает.
— Все будет хорошо, пап…
Он помолчал немного. А я только сейчас поняла, как сильно переживала. Никогда не обманывала отца, да и провести его не так-то просто. Всю дорогу грызла совесть, а теперь, когда все разрешилось, будто камень с плеч упал.
