Он отстранился первым. Прислонился лбом к моему, заглянул в глаза.
— Нужно выезжать, нам пора, — прошептал рвано. Его дыхание было частым и шумным. У меня же до сих пор перед взором пелена стояла. Только и смогла, что кивнуть в ответ. Он выпустил меня из рук, а у меня голова закружилась, и ноги стали ватными. Паше пришлось придержать меня, чтобы я не упала.
Вместе мы вернулись в дом. Собрали сумку и вышли к ребятам, уже рассаживающимся по машинам.
— В восемь будь готова, я заеду и заберу тебя, — он поцеловал меня, убирая мою сумку в багажник машины Марка. Маринкин парень должен был доставить нас к дому, у Монтаны была запланирована срочная встреча. Поэтому он не мог поехать с нами.
Все, что я могла хотеть в этот момент — ни на секунду с ним не разлучаться. Но и папу подвести я просто не могла.
— Паш, сегодня, правда, никак. Давай завтра? Отец хотел провести со мной вечер…
Паша нахмурился, но послушно кивнул.
— Завтра сразу после работы ты со мной и до самого утра, — произнес строго. А я даже спорить не стала.
Монтана открыл для меня пассажирскую дверцу машины. Он взял мое лицо в ладони и крепко поцеловал. Я прижалась к нему изо всех сил.
Вдруг послышался шум моторов. А спустя пару секунд рядом с нами резко затормозила черная иномарка. Из авто вышел высокий темноволосый мужчина, а следом за ним показались еще двое. Выглядели незнакомцы устрашающе.
Тот, что вышел из пассажирского, направился к нам с Пашей. Незнакомец прошелся взглядом по моей фигуре. От его беспросветно черных глаз бросило в дрожь. Крайне неприятный мужчина.
— Ну, здравствуй, Монтана, чего трубу не берешь? — его голос заставил кровь застыть в венах. Я не могла понять, откуда он знаком мне? Его голос, он заставлял мое сердце заходиться в бешеном ритме. Мне стало страшно. Я крепко сжала ладонь Монтаны. Паша, в свою очередь, задвинул меня за спину, будто пытаясь спрятать от него.
— Араб, я же тебе сказал, днем, в городе, — пророкотал в ответ. Было видно, что он не боится незнакомца. Даже наоборот, ведет себя так, словно этот самый Араб должен опасаться Монтану.
На лице мужчины появилась мерзкая улыбка.
— А я сказал тебе здесь и сейчас.
Монтана
Я еле сдерживался, чтобы не вь*бать ему. Этот черт совсем страх потерял. Договаривались ясно и четко, что встреча пройдет на нейтральной территории. Надо было ему припереться! Я чувствовал ее страх. Она задрожала, как только Араб посмотрел на нее. Тут же захотелось спрятать Соню. От его глаз, от всего окружающего мира, способного сделать ей больно. Соня больше не должна бояться. Она — моя, и ни одна мразь даже не посмотрит на нее косо.
Спрятал ее в машину, видел, как в ее глазах появилась тревога. Сейчас и я боялся. Не хотел, чтобы Соня или Араб узнали друг друга. Это стало бы катастрофой.
— Завтра после работы, поняла?
Она кивнула. Закрыл дверь и постучал по крыше, дав Марку знак отправляться. Как только друг скрылся с горизонта, посмотрел на Араба.
— Ты хоть понимаешь, что я в шаге от того, чтобы снести твою тупую башку?
Он улыбнулся. Поправив бейсболку за козырек, отправился к машине.
— Едем, Монтана, если не хочешь, чтобы отец разозлился.
— Да мне пох*й на настроение твоего папаши, Араб. И на тебя тоже. Пока не скажешь, что от меня надо, я никуда не поеду.
Он замер. В его глазах проскочила злость. Я задел его самолюбие. Араб мнит из себя крутого бандоса, вот только в моих глазах он желторотый птенец.
— Твоя сучка. Мне кажется знакомым ее лицо… — он произнес эти слова с улыбкой.
Адреналин пронесся по телу, заставив абсолютно все рецепторы работать на полную. Стиснул кулаки. Он догадался, и теперь будет использовать это так, как ему вздумается.
— Тебе показалось, Араб. Ты не можешь ее знать.
Он кивнул, посмотрел куда-то в сторону.
— Монтана, едем на разговор. Ты же понимаешь, что воевать нам невыгодно.
У придурка теперь были козыри против меня. Я знал, что его чокнутый папаша может придумать любую дичь, вплоть до того, что эта поездка станет для меня последней. Но и отступать не было смысла. Они обложили меня со всех сторон.
На этот раз Тагир устроил встречу в ресторане за городом. Все, как и принято в его кругах — пустой зал с охраной по периметру. Не перестаю удивляться своей родине. Сколько бы лет ни прошло, а здесь ничего не меняется. Авторитеты и бандосы ведут себя по старым схемам.
— Присаживайся, — мужчина кивнул на поставленный напротив стул. Как только мы с Арабом уселись, словно по команде, к столику подошел официант и поставил перед нами блюда с отбивными и салатами.
— Я взял на себя смелость заказать вам обед. Зная своего сына, уверен, что он не ел нормально несколько дней. Так что, приступайте.
Его гостеприимность была еще опаснее грубости. Что он задумал? К чему это все? Спорить было бесполезно. Пока мы неспешно употребляли еду, я осматривал зал. Двое охранников у входа, еще пятеро на улице. У старика сложный период? Для чего столько бодигардов?
После завершения трапезы Тагир откинулся на спинку стула, закурил сигару. Я молча ждал, когда же он перейдет к сути. Хотя, признаюсь честно, меня все это выводило из себя.
— Дела наши плохи, Монтана, — заговорил он. — Тот терпила оказался упрямым. Дошел практически до верха, теперь дело под контролем Москвы. Я пытался замять, но это не в моих силах. Наворотили вы бед таких, что расплачиваться придется нам всем.
Уже после первых его слов я догадался, о чем он будет просить меня. Тагир идиот, если думает, что я стану подставляться из-за косяков его сыночка.
— Монтана, — произнес, выдыхая густой дым в потолок. — Ты должен сесть. Пойти к мусорам и сдаться.
Смешок сорвался с губ. Я посмотрел на него, раздумывая всерьез, в какой именно момент мне послать его на х… и уйти из этой богадельни.
— Понимаешь, тот мужик, которого вы пытались закопать, он имеет большие связи. Я не могу остановить этот процесс, кто-то сесть должен. Ты пойми, я прошу тебя от этом не потому, что мне жалко сына. Моя воля, он бы сел сразу после содеянного, и пусть бы чалился за решеткой. Я не хочу войны.
Я молчал. Хотя внутри с каждым сказанным им словом закипал гневом.
— Владелец банка, который вы обнесли — сын моего крупного партнера. И если он узнает, что это сделал мой сын, будет страшная война, в итоге которой будет много жертв, и мы все можем потерять свой бизнес. Это не нужно никому…
Я молча смотрел на него. Араб нервничал, я видел, как он крутит вилку между пальцами, как дергается его нога под столом. Наверняка он уже в курсе отцовского плана.
— Все это произошло по сущей ерунде. Владик увел у моего сына девушку. Во всем виноват Араб. Он слишком зациклился на той шлюхе.
