Меня еще никогда так не обижали. Я чувствовала себя так, словно меня обокрали. Ощущала себя грязной и преданной. В голове крутился лишь один вопрос: За что?!
В порыве эмоций я схватила телефон и набрала первого, о ком подумала.
Я не помнила, который сейчас час. Только когда услышала в телефоне его хриплый сонный голос, поняла, что творю. Посреди ночи с такими новостями…
— Морковка, ты в порядке? — в его голосе звучала тревога.
— Пап, забери меня, — сумела проговорить сквозь ком в горле, прежде чем меня скрутило новой волной слез.
— Пиши адрес. Выезжаю.
Он сбросил вызов, а у меня сердце сжалось до боли. Такой простой и незамысловатый ответ. Вот он — мужчина. Именно таким должен быть тот, кому можно подарить свое сердце. Защитник. Наша с мамой стена нерушимая. Всю жизнь он носит маму на руках. И нас с девчонками холит и лелеет. Я не родная ему, но ни разу в жизни он не дал мне повода усомниться в любви к себе. Я никогда не испытывала ревности к близняшкам. Наоборот. Мне всегда казалось, что именно я его любимица.
И теперь, сидя в отеле абсолютно чужого мне города, преданная тем, кого любила, я дала себе обещание больше никогда не размениваться на подобных Ярославу. Он не заслужил даже слезинки моей, а я рву душу.
Он приехал в четыре часа дня. Я понятия не имею, каким чудом отец так быстро добрался до города. Представить страшно, сколько он на спидометре выжимал.
Я спала. Удалось вырубиться только к десяти утра. А разбудил меня громкий стук в дверь.
Он стоял на пороге. Не успела я и пикнуть, как папа сгреб меня в объятия. Он так крепко прижал меня к груди, что дышать было нечем.
Почувствовав его тепло, вдохнув аромат его духов, я снова расплакалась. Только теперь не от боли, от радости.
Без лишних слов отец вместе со мной собрал мои вещи и, взяв меня за руку, помог спуститься вниз. Все это время он ни единого вопроса мне не задал. В этом весь папа. Ему не нужен пустой треп, он человек дела. Всегда четко и по существу.
Он погрузил мои вещи в багажник и устроился на водительском месте. Папа посмотрел на меня, а я вдруг засмеялась. В голове всплыла вчерашняя сцена.
— Я врезала ему, — озвучила свои мысли в ответ на его недоумевающий взгляд.
Папа улыбнулся. Откинул голову на подголовник сиденья, посмотрел на меня прищуренно.
- Умница. Но еще лучше было бы — пулю в лоб.
Я усмехнулась. Вот он, любимый отцовский черный юмор. Оказывается, я дико скучала по нему. Папа выехал на проезжую часть.
— Он не монстр…
— Да, он просто подрочил с другой бабой… несколько раз.
Мои глаза едва не выпали из орбит. Повернулась к нему, не зная, то ли мне возмутиться, то ли рассмеяться в голос.
— Па-а-ап, — протянула сердито.
— Прости, — улыбнулся отец, сжав мою руку. — У меня предложение, — проговорил с хитрой улыбкой.
— Какое?
Он резко затормозил, паркуясь у какого-то здания. Ни слова не говоря, папа вышел на улицу. Открыл дверь с моей стороны и помог выбраться.
Я посмотрела на вывеску.
— Бар? Ты серьезно?
По всей видимости, он был абсолютно серьезен. Даже больше — горд собой. То, каким довольным у него было лицо в этот момент, заставило меня улыбнуться.
Папа обнял меня за плечи, притянув к себе.
— Хорошая дочь хоть раз в жизни должна нажраться со своим отцом. Так что, пойдем, Морковкин. Будем залечивать твои душевные раны.
— Ты же понимаешь, что мама тебя прибьет?
Папа улыбнулся, подмигнув.
— А мы ей не скажем.
Глава 5
Как только вышел из здания аэропорта, телефон ожил. Отец прислал адрес клуба Никиного хмыря. Забил его в навигатор.
На обочине дороги, у припаркованного неподалеку от выхода из здания джипа, стоял Марк.
— Привет, Монтана, — улыбнулся приятель. Обнял его, похлопав по плечу. Я был искренне рад видеть его здесь.
— Здоров, Марк, как сам?
Посмотрел на друга. Изменился сильно. Вживую виделись лет пятнадцать назад. Все это время поддерживали связь по сетям. Голос-то его помню, а вот внешне он словно другой человек.
Марк улыбнулся украдкой, ничего не ответив. Я знал, что жизнь потрепала его. Нелегко пацану дается то, что мне было подарено судьбой. У него толком нет семьи, последние пару лет до совершеннолетия он провел в детском доме.
Мать алкоголичка, закончившая жизнь где-то в темной подворотне в собственной блевотине. Отец еще хуже. Смылся за границу, от очередных разборок с бандосами. А сына просто кинул. Проснувшись однажды утром, в захудалой квартире на окраине города, где жил с отцом, Марк обнаружил, что он абсолютно один. Несколько дней побродил по улицам, помыкался по знакомым. Но в итоге оказался никому не нужным, вот и приперся сам в органы опеки.
Мы уселись к нему в тачку.
— Вот адрес, можешь подбросить? — протянул ему телефон с открытым сообщением.
— Не успел на родную землю ступить, сразу по делам, — улыбнулся приятель. — Поедем, оттянемся. Я тебя со своими парнями познакомлю.
— Марк, давай сначала с сестрой разберусь. А потом и оттянемся.
***
Клуб был закрыт. Ясен пень, явился сюда средь бела дня. Потарабанил в дверь, спустя минут десять на порог вышел худощавый блондин.
— Мы закрыты, — буркнул, окинув меня недовольным взглядом.
— Хозяин твой где?
- В кабинете.
Потеснив его в сторону, прошел внутрь. Поднялся наверх по лестнице. Кабинет Никиного бойфренда был прямо по курсу. Открыл дверь, пройдя внутрь.
Он сидел на диване. Я устроился в кресле, расположенном напротив.
Он выглядел удивленным. Отложил в сторону какие-то бумаги, посмотрел на меня с вопросом. Я молча пялился на этого придурка. И что в нем Ника нашла? Тощий, разодетый, как попугай.
— Мы знакомы? — не выдержал он напряженного молчания.
Я подался к нему навстречу. Посмотрел в его глаза.
— Значит так. Моя сестра. Ника. Она улетает домой. И ты больше не звонишь ей, не пишешь и вообще, забываешь о том, как ее зовут.
Ухмыльнулся. Сел расслабленно на диване, видимо, решив, что от меня не стоит ждать опасности.
— Да что ты говоришь. А ты у нас кто, нахер, такой?
Он вытянул из кармана сигарету, закурил. Внутри все вскипело в момент. Отец просил сделать все по-тихому. Задумался на пару мгновений, ища лазейки. А потом улыбнулся про себя. А мы шумихи-то и не будем устраивать. Покалечим его слегка, чтобы вкурил лучше.
