Поднялся. Вырвал из его рук сигарету, отбросил в сторону. Схватил за грудки мудака и скинул с дивана, долбанув головой о твердый пол.
Ну вот, улыбки больше нет, как и этого наглого взгляда. Его сменил страх.
— Я твой чертов кошмар, — присел на корточки, напротив его головы. Посмотрел задумчиво на то, как он барахтается на полу.
— Любая телка в твоем распоряжении, но не моя сестра. Понял?
Он упрямо молчал. А спустя мгновение сзади открылась дверь.
— Паша! — я услышал крик сестры. Обернулся.
Она стояла в проходе. Испуганная, а через пару секунд уже злая.
— Не трогай его! — Ника налетела на меня, как чертова фурия. Бросилась мне на спину, пытаясь спасти своего недоумка.
Поднялся на ноги, скинув ее с себя. Она тут же бросилась к мажору. У того была разбита губа — слабак чертов.
— Славик, ты в порядке?
Он поднялся с пола, вытер рукавом рот.
— Все нормально, Ник. Не переживай. Твой брат имеет полное право злиться. Я же говорил тебе, лучше сказать твоим, где ты… — он обнял сестру. Черт, что за дичь он гонит? Неужели она верит его россказням? Тоже мне, рыцарь на белом коне.
Ника поцеловала своего недоумка, а потом посмотрела на меня. В ее глазах пылал гнев.
— Вот поэтому и не говорила.
Сестра отодвигает себе за спину своего хмыря. Наступает на меня.
— Потому что знала, не дадут мне возможности выбор сделать. Знала, что отец не выпустит из Штатов.
Черт, да чем она только думает?!
— Ты хоть понимаешь, что в этой стране нам небезопасно?! Или совсем с катушек слетела? — схватил ее за плечо, попытавшись вывести в коридор. Я не хотел, чтобы этот ушлепок был свидетелем нашего разговора. Но Ника оттолкнула меня. Теперь я был зол на нее.
— Ты хоть знаешь, кто он такой и чей сынок?
Она ухмыльнулась, сложив на груди руки.
— Он знает, чья я дочь. И несмотря на это, он со мной. Хотя любой бы предпочёл не связываться. Я устала, Паша. От шлейфа нашей семьи. От того, что за спиной постоянно шепчутся. От того, что дружить ни с кем нельзя. Вы постоянно диктуете мне, куда поступать и что делать. Я устала жить по вашей указке. Я полюбила Славика, а он меня. И я не позволю трогать его.
— Ты маленькая неблагодарная девочка. Отец с матерью оплатили тебе учебу в престижном университете, они делают все, чтобы у тебя было светлое будущее! А ты херишь его с этим у*бком, в этой дыре. Ты хоть понимаешь, сколько у него таких, как ты? Дурочка…
Не успел договорить. Щеку обожгло огнем. Ударила. Она, бл*дь, меня ударила!
— Убирайся, Паша. Я не шучу. И можешь передать родителям, что я не меняю своего решения. До конца лета я остаюсь здесь.
Чернотой накрыло. До чего упрямая!
— Хорошо, Ника. Тогда и я остаюсь здесь. И прослежу, чтобы этот мудозвон не обидел тебя.
Злится. Сжала кулаки.
— Делай, что хочешь.
***
Вышел на улицу, закурил. Потряхивало от злости. По-хорошему было бы всыпать ей по первое число, и с собой под ручку. Но зная Никин характер, могу с уверенностью сказать, что это было бы последнее наше с ней общение. Ладно, поиграю по ее правилам. Хочет сама принять решение? Пусть принимает. Но и я не оставлю ее здесь одну.
Посмотрел на часы, Марк должен подъехать через десять минут. Поежился от холода — накрапывал дождь, и время от времени дул сильный ветер.
Бл*дь, родина моя… даже летом холодная и дождливая. Столько всего здесь пережить пришлось. Самые страшные моменты — на родной земле. Клянусь, все эти пятнадцать лет ни разу не пожалел, что мы уехали. Может, во мне ни капли патриотизма, но не скучал, не страдал ностальгией. Наоборот. Лучшее время моя семья ощутила на себе там — на чужбине, на другом материке. Если бы не Ника, хер бы сюда вернулся.
Глава 6
Соня
— Ты молодец, дочка! — мама обняла меня. — Поверить не могу, что ты такая взрослая стала…
— Спасибо, мам. На самом деле, я даже не нервничала. Просто поднялась на сцену и сыграла.
Мама улыбнулась и, потянувшись через мое плечо, взяла со стола свой бокал с шампанским. Приблизив, чокнулась с моим.
— Подумать только, уже вступаешь во взрослую жизнь… — Я заметила, как в уголке маминых глаз собралась влага.
— Эй, Бобрик, ну чего ты, в самом деле, раскисаешь? — возмутился папа, мама шикнула на него. Мол, негодник, такой лирический момент портит.
— Морковка никуда не денется. Все будет так же, как и сейчас, только пиликать на скрипке будет уже не у нас над ухом, а в театре для зрителей, — проговорил папа со знанием дела.
— Мне кажется, ты счастлив только этому, — засмеялась я, а папа показал мне язык.
Мама вернулась на свое место, по пути не забыв ущипнуть папу.
— Ай, — визгнул он тонким голосом. Мама зыркнула на него.
— Бобрик, ты такая злая стала в последнее время, — проговорил папа обиженно, потирая пострадавший бицепс. — Шуток не понимаешь. Может, мне пора купить тебе ту штучку?
— Какую штучку? — мама посмотрела на него непонимающе.
— Ну, из аптеки, хреновину такую, на которую писать надо и после этого должны высветиться две полоски.
Мама прыснула со смеха. А я закатила глаза.
— Па-а-п, ну, не обязательно же там две полоски будут. Это только тебе так везет, — все засмеялись. А вот папа надул губы.
— Да ну вас, пойду лучше за сигарой. Мать, приготовишь мне кофе? — он поднялся из-за стола и направился в свой кабинет.
— Конечно, Назар Альбертович, — мама подмигнула мне.
Я посмотрела на телефон. Марина прислала сообщение. Она уже подъезжает. Подруга сегодня весь день уговаривала меня пойти в клуб. И никакие доводы против ее не усмиряли. Маринка хочет отпраздновать удачно сданный нами экзамен. А еще познакомить меня со своим новым бойфрендом. Честно говоря, нет никакого желания идти с ней в клуб. Нет, я больше не дуюсь на нее из-за Даши и Ярослава. Обдумав все хорошенько, я поняла, что была не права, обвинив во всем ее. Поставив себя на ее место, задумалась, не понимая, как бы поступила в этой ситуации. Так что наша с ней размолвка длилась семь дней. А за два дня до экзамена я не выдержала и позвонила ей, попросив о встрече.
Все эти дни я гнала прочь мысли о Яре и своей бывшей подруге. Хотя, признаюсь, было сложно концентрироваться на музыке, ведь Инстаграм Даши теперь пестрел их совместными снимками. А я как мазохистка сидела и таращилась в экран, заедая свою обиду и боль шоколадом. Но в какой-то момент вдруг пришло осознание того, что я творю полную ерунду. Нет, так никуда не годится! Кроме лишних килограммов и прыщей на лице я не заработаю ничего.
