Я приподнял над трупом шлем, и тут же его вырвало пулей у меня из руки. Однако за долю секунды до этого я сам выглянул – и успел заметить вспышку на Третьем энергоблоке, как раз под трубой. Ладно.
Протянув руку, я подобрал шлем, снова его приподнял, после чего резко опустил вниз…
Пуля просвистела сквозь то место, где только что была цель. Хорошо кладет, сволочь, пристрелялся. Но беда всех монументовцев в отсутствии логики. Их алгоритм «вижу цель – стреляю». И пока снайпер нажимал на спуск, я отбросил пробитый пулей шлем, высунулся из-за трупа и положил три одиночных немного выше вспышки, которую увидел ранее.
Нормально.
Я проследил взглядом черный силуэт, падающий на фоне серой стены энергоблока – но делал это уже на бегу. А потом, бросаясь из стороны в сторону, просто стрелял по вспышкам выстрелов, очень надеясь, что попадаю в тех, кто пытался попасть в меня…
В бою неопытные люди часто забывают про такую штуку, как упреждение, и лупят из огнестрела прямо в бегущего противника, а не в то место, где он окажется через секунду. По ходу, Монумент или Харон не вкладывали в головы своих бойцов подобные премудрости – и это меня спасло, так как стрелков было много, а патронов у меня – мало.
Завидев троих фанатиков, выбегающих из разбитых ворот Четвертого энергоблока, я долбанул по ним из подствольника и тут же добавил второй выстрел в том же направлении. Бронекостюм – штука хорошая, и если по закону подлости осколки придутся в защищенные элементы монументовского комбинезона, то вторая граната повысит шансы того, что они прилетят в незащищенные.
Гексогеновый дым скрыл от меня результаты взрывов, но поскольку с той стороны больше не стреляли – и зашибись!
Еще одну гранату я послал прямо в ворота. Если там за створками кто-то притаился, получит гостинец, отучающий поджидать противника в укромном месте, похихикивая от собственной крутости. Ну и дым от взрыва мне на руку: хоть и недолговременное, а все же укрытие. Куда я успел нырнуть, прежде чем его снесло в сторону ветром. Сзади стреляли, что-то кричали, однако это было уже неважно, так как я бежал к знакомому люку, в который уже доводилось нырять.
Кстати, насчет затаившегося врага я не ошибся. Сейчас он сидел, прислонившись к стене и держась за голову. То ли ранен, то ли контузило. Неважно. Главное – недееспособен. По идее, надо было бы добить, но патрон пожалел – не так много их осталось. Тем более – вот он, люк, рядом. Открытый, что ценно, ибо дорога каждая секунда.
А вот и знакомая ржавая лестница, по которой я, закинув автомат за спину, съехал вниз матросским способом, предварительно натянув рукава на ладони. Естественно, ближе к концу спуска ткань порвалась, зато руки не ободрал, которые еще пригодятся…
И тут же пожалел о том, что сэкономил патрон.
– Лови гранату, червь! – прозвучало сверху, и под ноги мне упала «эргэдэшка».
Твою ж душу!
Единственное, что я успел сделать, это пнуть зеленый подарочек дальше по коридору и упасть на бетонный пол.
А потом она рванула.
* * *
Неприятная это вещь, когда граната взрывается в замкнутом помещении. Осколки – само собой, но хлопок по ушам – тоже штука неприятная. Я, наученный горьким опытом, успел пасть открыть, очень надеясь, что в нее не прилетит горячий кусок металла.
Но он прилетел. К счастью, не в пасть, а немного левее. Хотя, может, лучше бы в пасть, чтоб не мучиться…
Я лежал на животе, когда осколок по плечу резанул. И дальше, по лопатке. Как раскаленным прутом приложили.
Хреновая рана. И не посмотреть, что там, и не перевязать без посторонней помощи. Но это было уже вторично. Главное, что сейчас тот псевдоконтуженный наверху либо за второй гранатой в подсумок лезет, либо вот-вот сам спустится проверить, как оно там, нормально ли сработала его военная хитрость. Сволочь. То ли мозги ему Монумент не до конца свернул, то ли из недавно прибывших идейных – слышал, что и такие бывают, и им, типа, самая известная аномалия Зоны крышу не сносит, позволяя охранять себя без промывки содержимого черепушки.
Короче, ждать продолжения я не стал. Вскочил на ноги и рванул вперед по коридору – что, разумеется было весьма рискованно. В подземельях под Четвертым энергоблоком монументовцев – как тараканов в бомжатнике, и за углом их могло пастись целое стадо. Но тут уж не до хорошего, потому я бежал вперед, готовясь выстрелить «на движение» раньше, чем тот, кто появится на моем пути, выстрелит в меня.
Я чувствовал, как теплая кровь стекает вниз по пояснице, как намокает и прилипает к телу одежда. Плохую рану оставил осколок. Так-то особой опасности для жизни нет, важные органы не задеты, но силы уходят вместе с кровью, которая из таких обширных поверхностных ран вытекает весьма обильно.
Левый рукав тоже стал тяжелым, набух от крови, просочившейся через бинт. Хотя это уже неважно. Потому что сейчас было два варианта: либо сесть на пол, привалиться к стене и сдохнуть от кровопотери или пули проходящего мимо фанатика – либо накрутить себя до состояния, когда плевать на все, когда видишь перед собой лишь сверкающую цель, желание свое видишь единственное, ради которого сдохнуть – вообще не вопрос. И ты бежишь к своей цели, сметая на пути все препятствия и не обращая внимания ни на вспышки выстрелов, ни на пули, летящие как мимо тебя, так и в тебя…
Еще одна рванула бедро, но как будто не мое. Боли не было, лишь рывок, который не повлиял ни на что. Монументовец был в тяжелом экзоскелете, посему я всадил ему прямо в защитную маску остаток магазина, на бегу подхватил автомат падающего врага и вновь рванул вперед…
Очертания подземных коридоров слегка смазались, став похожими на нарисованные, ненастоящие. И монументовцы стали какими-то плоскими, словно безликие персонажи компьютерной игры. Может, дело было в изменении сознания от потери крови, может, я переборщил с адреналином, который искусственно накручивал в себе до сумасшествия, до состояния средневекового берсерка, потому что иначе с такими повреждениями никак… А еще и потому, что цели своей сверкающей достичь может лишь безумец, в чьей жизни больше ничего не осталось, кроме этой самой цели, ради которой он прошел столь страшный путь, усеянный чужими трупами и обильно политый своей кровью.
И она предстала передо мною, та цель, которую я уже видел не единожды.
Та самая.
Сверкающая.
Разливающая вокруг себя сияние цвета чистого весеннего неба и озаряющая своим ласковым светом десятки мертвых тел, что валялись возле ее подножия. Таких же, как я. Пришедших сюда ради своего единственного желания, которое исполнилось сполна, да только результата желающий уже не увидел. Потому что цель моя не исполняет чужие прихоти бесплатно и берет за свои услуги очень высокую плату.
Мне везло раньше. Я приходил сюда – и по какой-то странной прихоти Зоны уходил обратно. И желания мои сбывались – пусть не всегда так, как мне хотелось. Но сбывались же! Однако сейчас я чувствовал, что на сей раз и я лягу рядом с этим сверкающим Монументом. Потому что за такое желание придется расплатиться сполна.
