– Наши действия, как я понимаю, имеют отношение к личному
опознанию?
– Должны иметь, – сказал Мейсон. – По некоторым данным, я
полагаю, что один из свидетелей должен, по указанию полиции, провести опознание
личности, которую он видел в определенной компании в определенной машине.
– Как интересно. А имеете вы право допрашивать эту личность?
– Конечно. Имею полное право. По моей теории, перекрестный
допрос дает хорошие результаты только в том случае, когда я могу поставить
свидетеля в положение, при котором его действия противоречат его словам.
Попытки же заставить его противоречить самому себе обычно кончаются неудачей.
– Это звучит уж очень профессионально и очень, так сказать,
по-перримейсоновски. Ну что, опускаемся еще на один этаж и приступаем к
действию?
Мейсон кивнул.
Они спустились по лестнице до пролета между вторым и третьим
этажом. Мадж Элвуд подобрала юбку и уселась, оставив место для Мейсона. Мейсон
прикурил одну за другой несколько сигарет, подождал, пока они не сгорят, и
погасил их о ступеньку.
– Действительно, выглядит так, будто мы здесь уже давно, –
сказала она.
– Надеюсь.
– Руку, мистер Мейсон.
– Что – руку?
– Ваша рука не на месте.
Она мягко взяла его левую руку и положила себе на талию.
– А теперь, – сказала она, – я склоню голову на ваше плечо
и, находясь в такой интимной позе, буду задавать вопросы вроде: какие
интересные книги вы читали за последнее время?
– У меня мало времени для чтения, – ответил Мейсон. – Я все
время дьявольски занят.
– Мне кажется, у вас очень интересная жизнь.
– Так оно и есть.
– Я всегда следила за вашими приключениями, если можно так
сказать, по газетам. Вы определенно стараетесь вести ваши дела несколько
театрализованно.
– Я стараюсь сделать их интересными. Судьи ведь тоже люди.
Они будут обращать внимание на то, что интересует их. Если вы начнете тянуть
обычную рутину ведения дела, то судьи потеряют к делу интерес, а вы потеряете
само дело.
– Вы имеете в виду, клиент потеряет? – сонно спросила она.
– Для меня это одно и то же.
– Для некоторых адвокатов – нет, – сказала она и прижалась к
нему поближе.
Полчаса спустя Мейсон попросил Мадж Элвуд:
– Спуститесь на второй этаж, а там сядьте в лифт. Пройдите
через холл и выйдите. Если у обочины стоит полицейская машина, уходите, не
возвращайтесь. Если машина уехала, сделайте вид, что забыли что-то, подбегите к
лифту, поднимитесь на второй этаж, подойдите к лестнице и позовите меня.
– Если полицейская машина стоит там, я должна уйти?
– Да.
– Куда?
– В Санта-Монику.
– Когда я вас опять увижу?
– Не знаю, но возьмите завтра на работе свободный день,
чтобы вас можно было найти по телефону.
– Иду, – сказала она.
Мейсон помог ей встать на ноги. Она отряхнула Арлинину юбку,
легко сбежала вниз по лестнице и исчезла в двери.
Она не вернулась.
Мейсон сидел еще минут двадцать. Его непредвиденные
манипуляции с сигаретами израсходовали весь запас в портсигаре, и в последние
десять минут ожидания он раз двенадцать посмотрел на часы. В конце концов он
поднялся, расправил плечи, отряхнул одежду, спустился вниз по лестнице до
второго этажа, съехал на лифте до холла и вышел на улицу.
Полицейских уже не было.
Мейсон прошел туда, где оставил машину, и поехал к себе в
контору.
Глава 5
Мейсон ключом открыл дверь конторы.
Делла Стрит уже включила электрический кофейник, и аромат
свежесваренного кофе наполнил помещение.
– Приятный запах, – сказал Мейсон. – Как насчет чашки кофе?
– Я сварила для вас. Ну как, получилось?
– И да и нет, – объяснил ей Мейсон. – Полиция напала на след
Арлины Феррис. И довольно далеко прошла по нему.
Он достал из кармана кусок материи, который отрезал от
подола юбки Мадж Элвуд.
– Что это?
Мейсон ухмыльнулся:
– Я отказываюсь отвечать, поскольку это может изобличить
меня. Ты голодна?
– Просто умираю с голоду.
– Хорошо, – сказал он. – Нам нужно что-нибудь около часа,
чтобы провернуть одно совершенно незаконное дело, а потом мы сможем поесть.
– А мы не можем сначала поесть?
Мейсон отрицательно покачал головой.
– Откладывать нельзя… Есть что-нибудь от Пола?
– Больше ничего.
– Позвони ему. Скажи, что мы будем звонить ему попозже
вечером, узнать, нет ли чего новенького.
Делла Стрит набрала номер агентства Дрейка, передала
поручение и надела пальто и шляпу.
– Есть у тебя здесь, в конторе, еще одна пара обуви? –
спросил Мейсон.
– Да, а что?
– Твои туфли будут все в грязи.
– У меня есть туфли почти без каблуков и есть на высоких
каблуках.
– Надень на высоких, – посоветовал Мейсон.
– Вы становитесь загадочным.
– А я и есть загадочный.
– Что мы будем делать?
– Мы будем действовать на самой грани беззакония. Скрывать
доказательства – это преступление. Изымать доказательства – тоже преступление.
Но, насколько мне известно, добавлять доказательства не преступление, если
только это сделано должным образом.
– А могу ли я спросить, что мы собираемся добавлять? –
спросила Делла Стрит.
– Ничего, – ответил Мейсон, сохраняя на лице выражение полной
невинности. – Мы собираемся осмотреть местность. Сделать несколько фотографий.
А раз мы будем ходить и фотографировать, то обязательно оставим там следы. И
если полиция неправильно расшифрует эти следы, то мы имеем полное право не
брать на себя ответственность за недостаток их проницательности в оценке
вещественных доказательств.
– Конечно, имеем право, – улыбаясь, проговорила Делла Стрит.
– В особенности, – продолжал Мейсон, – если наши усилия в
результате приведут к тому, чтобы направить внимание полиции к той части
истинных вещественных доказательств, которые они в противном случае просто бы
проглядели.
