– Ну вот, опять! – закричал Гамильтон Бергер. – Адвокат
продолжает свое выступление, после того как суд сделал ему замечание. Мы
указываем на это как на неподчинение и попытку обойти правила суда.
– Суд согласен с окружным прокурором, – строго сказал судья
Бэйтон. – Мистер Мейсон, если у вас есть какие-либо доказательства –
представьте их. Поберегите ваши аргументы до тех пор, пока не будут
представлены доказательства, и, пожалуйста, исполните просьбу суда в отношении
правил.
– Да, ваша честь, – сказал Мейсон. – Доказательство очень
простое: запись телефонной компании, которая показывает, что Мадж Элвуд звонила
Лорингу Ламонту в загородный дом из своей квартиры вечером пятого числа. Записи
показывают, что немедленно после того, как она закончила разговаривать с загородным
домом, она сделала еще два звонка. Один из них – по номеру Джорджа Альберта, а
другой – по номеру телефона квартиры Эдит Бристоль, личного секретаря Дж. П.
Ламонта.
Пол Дрейк поспешно вернулся в зал.
– Могу я просить суд извинить меня за минутную задержку? –
сказал Мейсон.
Дрейк вручил Мейсону бумагу, тот взглянул на нее, улыбнулся
суду и продолжал:
– И записи также показывают, что машина, которую оштрафовал
Питер Лайонс за то, что она стояла бок о бок с другой, зарегистрирована на имя
Эдит Бристоль. Так показывают документы, и мы будем просить обвинение, чтобы
оно приняло пересказ доказательств по поводу этих документов в целях сохранения
времени.
– Будет обвинение принимать пересказ данных документов? –
спросил судья Бэйтон.
– Обвинение примет их только при условии, если адвокат
защиты точно знает, что факты именно таковы.
– Я знаю, что факты именно таковы, – сказал Мейсон. – Из
телефонного разговора, который состоялся у Пола Дрейка, детектива, с
официальными лицами телефонной компании, и по материалам довольно поспешного
расследования штрафного талона, выписанного офицером Лайонсом. Однако уверяю вас,
что факты именно таковы, а если по поводу этого возникнут какие-либо сомнения,
то я буду просить о продлении дела до тех пор, пока факты не будут
удостоверены.
– Мы возражаем против продления дела, – сказал Гамильтон
Бергер, – а также при такой ситуации отказываемся принять пересказ
доказательств.
– Скажите, – спросил судья Бэйтон, – а вы примете пересказ
при условии, что если какой-либо из фактов окажется неверным, то защита будет
отвечать перед судом?
– Ну хорошо, – с явной неохотой согласился Гамильтон Бергер.
– Однако все, что здесь происходит, кажется нам совершенно неуместным.
– Вы возражаете против этих доказательств на основании того,
что они некомпетентны, несущественны и не имеют отношения к делу? – спросил
судья Бэйтон.
– Возражаем, – ответил Гамильтон Бергер.
– Возражение принято к сведению, – сказал судья Бэйтон. – А
теперь, мистер Мейсон, суд очень хотел бы послушать ваш протест против этого
возражения. Это, кстати, даст возможность высказать вашу теорию этого дела.
С почти незаметной улыбкой судья Бэйтон откинулся на скамье,
сложил на животе руки и сплел пальцы.
Гамильтон Бергер, внезапно осознав ловушку, в которую попал
сам, вскочил, как будто хотел сделать возражение, но потом медленно сел
обратно.
– Мистер Мейсон, прошу вас, – сказал судья Бэйтон.
– С разрешения суда, ситуация такова. Логично рассуждая,
Лоринг Ламонт должен был вернуться к себе в дом после того, как его машину
забрала обвиняемая. Он выбросил ветчину и яйца в мусорный ящик, может быть, он
в этот момент даже не стал варить себе кофе. Но зато выпил несколько порций
спиртного. Он не представлял себе в данный момент, что же ему делать, и сам с
собой обсуждал это. Он не знал, где его машина. Он не знал, пошла ли обвиняемая
жаловаться на него в криминальную полицию или нет.
А обвиняемая в этот момент приехала в город, поставила
машину Лоринга Ламонта перед пожарным краном и позвонила своей подруге Мадж
Элвуд, рассказав ей все, что произошло. Мадж Элвуд знала Лоринга Ламонта. В
данный момент нет никакой необходимости исследовать степень интимности их
отношений. Мадж Элвуд – современная молодая женщина, достаточно независимая, с
очень терпимыми взглядами на жизнь. Вероятно, она позвонила Лорингу Ламонту в
загородный дом и сказала примерно следующее: «Мне звонила Арлина Феррис.
Конечно, ты действовал довольно грубо. Она взяла твой автомобиль и поставила
его против пожарного крана у твоего дома. Что мне нужно делать?»
И тогда Лоринг Ламонт сказал ей: «Мне нужно, чтобы ты
привела машину обратно, связалась с кем-нибудь, кто может войти в мою квартиру,
взять чистые брюки и пару сухих ботинок, а ты привезешь все это сюда».
После чего, – продолжал Мейсон, – она сделала два звонка.
Один из ее абонентов был человеком, который должен был ехать вместе с ней в
загородный дом, потому что, зная, в каком настроении находится Лоринг Ламонт,
она боялась остаться с ним с глазу на глаз. Второй – тот, кто должен был войти
в квартиру Лоринга Ламонта и взять те предметы одежды, о которых он просил.
Очевидно, у этого человека должен был быть ключ от квартиры Лоринга Ламонта, а
значит, и достаточно близкие отношения с ним, раз он имел возможность войти в
его квартиру, когда пожелает. Достаточно очевидно, что этим человеком мог быть
или Джордж Альберт, или Эдит Бристоль.
Один из них сопровождал Мадж Элвуд в загородный дом, другой
вошел в квартиру и принес вещи.
Нам нужно твердо установить, кто что делал.
Мы знаем, что найти место для стоянки около дома было очень
трудно. Мы знаем, что много раз машины ставились или перед выездом на дорогу,
или перед пожарными кранами. Тот человек, который заходил в квартиру Лоринга
Ламонта, очень спешил взять вещи, и у него не было ни минуты времени, чтобы,
поставив машину далеко от дома, идти пешком. Человек решил рискнуть, поставив
машину во втором ряду. Таким образом, машина, которая стояла рядом с другой,
была оштрафована офицером полиции Питером Лайонсом в то самое время, когда он
прикрепил штрафной талон и на машину Лоринга Ламонта. Эта машина принадлежит
Эдит Бристоль.
Следовательно, если мои предположения правильны, Эдит Бристоль
была тем человеком, который принес одежду Лоринга Ламонта, а Джордж Альберт –
тем, кому звонила Мадж Элвуд с просьбой поехать вместе с ней.
Эдит Бристоль вдруг встала и сделала несколько шагов вперед.
– Могу я дать показания суду? – спросила она.
– Это же вне всякого порядка, – запротестовал Гамильтон
Бергер.
– Окружной прокурор, будьте добры сесть, – сказал судья
Бэйтон. – Какого рода показания вы хотите дать, молодая леди?
– Я – Эдит Бристоль, личный секретарь Джервиса П. Ламонта, –
сказала она. – Я устала от лжи. Я устала от интриг. Наверное, я бы все равно
призналась, но в данный момент невозможно больше лгать. Я убила его.
