Мейсон выступил вперед.
– Мадж Элвуд?
– Мистер Мейсон?
– Да. Пошли.
– Куда?
– В данный момент в квартиру Арлины Феррис. Вы хотите
помочь?
– Господи, конечно, да. Я сделаю все, что могу. Но все-таки
объясните, в чем дело, мистер Мейсон. Пока я ехала, в машине было включено
радио, и я слышала, что Лоринг Ламонт, сын Джервиса П. Ламонта, убит. Я знаю,
что Арлина была вынуждена отбиваться от него… скажите… есть здесь… возможна ли
здесь связь?
– Вы сказали, что хотите помочь Арлине, – прервал ее Мейсон.
– Хочу.
– Тогда все правильно, – сказал Мейсон. – Пошли в ее
квартиру.
– Вы не ответили на мой вопрос, мистер Мейсон.
– Очень интересное наблюдение, – сказал Мейсон, – и
абсолютно точное. Я не ответил.
Они вошли в дом, сели в лифт, нажали кнопку четвертого
этажа, и Мейсон спросил:
– Вы знаете, где квартира Арлины?
– Да, конечно.
– Идите вперед. Вот ключи. Дверь открывайте с безразличным
видом.
Она хотела его о чем-то спросить, но потом взяла ключи,
прошла по коридору, открыла дверь, зажгла свет и придержала дверь открытой для
Мейсона.
– Ну вот, – сказала она, закрывая за ним дверь. – Что
дальше?
– Вы должны мне полностью доверять.
– Я это сделала уже давным-давно.
– Арлина сказала, что вы ее хороший друг.
– Да.
– Что вы преданы своим друзьям.
– Стараюсь.
– Как давно вы ее знаете?
– Семь лет.
– Вы были знакомы до того, как она приехала сюда?
– Да. Мы жили вместе на востоке, а потом я переехала сюда, и
мы не виделись около двух лет, но переписывались. Арлина – чудесная девушка.
Она сделает для меня все, и я думаю, что тоже сделаю для нее все.
– Вы очень похожи, – сказал Мейсон. – Сходство прямо
бросается в глаза.
– Разве это не странно? Люди всегда принимают нас за сестер,
а иногда просто путают, хотя, насколько нам известно, мы не состоим в родстве.
Мейсон так долго и оценивающе рассматривал молодую женщину,
что та поежилась.
– Не смотрите на меня так. Я чувствую, что вы мысленно…
– Да, но не в том смысле, о котором вы думаете. Где Арлина
держит свою одежду?
– В этом шкафу.
– Найдите здесь что-нибудь, что можете надеть, – сказал
Мейсон, – пойдите в ванную комнату и переоденьтесь. Снимите свою юбку и дайте
ее мне.
– А потом? – спросила она.
– Потом, в случае, если вас спросят, вам нужно будет молчать
и не говорить абсолютно ничего. А пока постойте спокойно. Я хочу сделать
несколько фотографий.
Мейсон взял камеру, навел, сделал несколько снимков и
сказал:
– О’кей, теперь идите переодеваться.
Мадж Элвуд колебалась.
– Вы уверены, что знаете, чего хотите? Возможно, мне
известно кое-что, что неизвестно вам, мистер Мейсон.
– Послушайте, у нас нет времени для споров. Вы хотите помочь
Арлине?
– Да.
– Вы покупаете вашу одежду в Санта-Монике?
– Да.
– На вашей юбке есть ярлык Санта-Моники?
– Да.
Мейсон подошел к окну и посмотрел вниз на улицу. Мадж Элвуд
все еще колебалась, задумчиво глядя на него.
Мейсон увидел полицейскую машину, выскользнувшую из-за угла
и остановившуюся прямо перед домом.
Он резко повернулся.
– Ладно, – сказал он, – слишком поздно. Теперь вы не успеете
переодеться. Приехала полиция. Пошли, нам нужно уходить.
– Это помогло бы Арлине? – спросила она.
– Думаю, что могло бы помочь. Но теперь уже поздно.
Немедленно приняв решение, она расстегнула пояс юбки,
дернула за «молнию», сбросила юбку на пол, выступила из нее и осталась в чулках
и трусиках.
– Бросьте мне ту юбку, – сказала она. – Ту, что на первой
вешалке.
– Я вам сказал, что уже нет времени. – Мейсон отрицательно
покачал головой.
– Бросайте же, черт вас возьми! – крикнула она. – Я оденусь
в холле.
Мейсон взглянул на ее длинные красивые ноги.
– Вы начинаете буянить, но… – Он рывком стянул юбку с первой
вешалки. – О’кей, попытаемся. Заматывайтесь в юбку. Живо!
Пока Мадж Элвуд натягивала юбку через голову, Мейсон достал
перочинный нож, сделал надрез на юбке, снятой Мадж Элвуд, и оторвал кусок ткани
от подола.
Мадж Элвуд, одной рукой придерживая юбку, кинулась к двери.
– Сюда, – скомандовал Мейсон.
Они пробежали по коридору к двери, ведущей на лестницу, и
открыли ее в тот момент, когда на этаже остановился лифт. Лейтенант Трэгг и
одетый в штатское офицер вышли в коридор, когда дверь за Мейсоном и Мадж Элвуд
уже закрылась.
Мадж Элвуд подвигала бедрами, поправляя юбку, застегнула
«молнию» и спросила:
– Что теперь?
– Теперь, – сказал Мейсон, – мы спустимся на два этажа ниже,
сядем на ступеньки и будем ждать.
– А если кто-нибудь из жильцов воспользуется лестницей?
– Мы будем заняты тихой беседой, – ответил Мейсон. – Я
скажу, что дело о моем разводе окончательно решится не раньше чем через три
месяца. А вы мне скажете, что, если я не собираюсь жениться на вас, все наши
отношения на этом заканчиваются, что вы не намерены болтаться между небом и
землей и что мы не можем больше жить так, как живем.
– Мне кажется, – улыбнулась она, – я где-то читала очень
похожее, а может, даже слышала.
– Вполне возможно, – сухо сказал Мейсон. – Как вы в качестве
актрисы?
– Можно попытаться. И долго мы будем сидеть?
– Не менее тридцати минут, а то и дольше. Мы прикурим сразу
дюжину сигарет и дадим им полностью сгореть, это будет доказывать, что мы
разговариваем уже давно.
– Я в ваших руках, – проговорила она. – Вы сами знаете, как
нужно действовать, чтобы оставаться в законных пределах.
– Иногда, – признался Мейсон, – мне хотелось бы, чтобы эти
пределы были пошире, но… ладно, я и так много сказал. Я хочу дать моей клиентке
все лазейки, какие можно. Существует распространенное мнение, что вещественные
доказательства могут привести к судебной ошибке. В действительности
вещественные доказательства – одни из самых точных, если только они правильно
поняты. А наиболее часто ведет к судебной ошибке личное опознание.
