Теперь моя очередь улыбаться.
Гуськом мы проходим внутрь и оказываемся в неприметном переулке, окутанные тьмой и без малейшего понятия, куда идти дальше.
– Что теперь, Дара?
Она хихикает:
– Просто идите за цветами, и всё будет в порядке. – Она выбегает вперёд, чтобы указать что-то на стене. На одном из кирпичей отпечатан цветок с множеством лепестков, размером рисунок примерно с половину моей ладони.
Я настораживаюсь:
– И что это за знак?
– По нему вы сможете найти самый короткий путь через задворки города. Ещё ребёнком я всегда им пользовалась, чтобы выскользнуть наружу и исследовать лес.
Лукас беспокойно оглядывается:
– Может, ты лучше покажешь нам безопасное место, где можно переночевать? Уже темнеет.
Я почти с удивлением осознаю, что он прав. Сегодня мы прошли намного больше, чем я предполагала, но из-за неестественно яркой луны, которая отказывается уходить с неба, день кажется длиннее, чем раньше. Сейчас она просто огромная, как будто висит совсем близко над землёй и соперничает с заходящим солнцем.
– Но я только начала показывать вам самое интересное. – Дара грустнеет, и тогда я вмешиваюсь:
– Лукас прав. Возможно, завтра мы вернёмся, и ты покажешь нам что-нибудь ещё.
Лукас и Кэри награждают меня недовольным взглядом, но я не обращаю на них внимания. Важно, чтобы Дара оставалась довольной и вменяемой – особенно пока мы на территории врага.
Она картинно вздыхает:
– Одно условие: пообещайте, что вы с Лукасом не будете пытаться снова запихнуть меня в ту ужасную клетку, когда я усну.
Лукас за моей спиной поперхнулся воздухом, но у меня нет выбора, кроме как принять её условие. Нам необходимо укрытие, чтобы скоротать ночь.
– Да, обещаем.
Она окидывает нас хитрым взглядом, а затем идёт обратно к потайной двери в лес. Мне приходится ускорять тени, чтобы не отставать от Дары.
– Цинния была не первым городом, который построили здесь, хотя всю провинцию назвали именно в честь него. – Дара рассказывает больше себе, чем кому-то ещё. Я пытаюсь разговорить её, чтобы узнать больше:
– А тут был ещё какой-то город?
Дара пожимает плечами:
– Никто уже не помнит, как он назывался. Но его развалины находятся неподалёку.
– А почему его не стали отстраивать и присоединять к Циннии? – спрашиваю я.
Дара качает головой:
– Им это ни к чему. Когда основали Циннию, тот город уже давно лежал в руинах.
– А как давно это было? – Сейчас она зацепила моё любопытство.
– Лет двести назад. Может, больше. Те времена считались древними, когда я была ещё ребёнком, а сейчас уж и подавно.
Я вспоминаю, что Альза рассказывала нам о леди Эшлинг – ей уже не меньше ста лет. Те руины, должно быть, совсем старые.
Без предупреждения Дара резко ускоряется и вырывается вперёд.
– Мы почти на месте! – кричит она, и я передёргиваюсь.
– Дара! – настойчиво окликаю я. – Постой! И пожалуйста, не кричи. Мы не знаем, кто ещё может быть в этих лесах. Гвардейцы наверняка патрулируют территорию.
Дара смеётся и бежит дальше. Мы гонимся за ней. А что если я ошибалась, когда просила остальных довериться ей? Но ведь Дара провела нас через стену в город и рассказала, как можно скрытно перемещаться по нему. Если она сейчас нас бросит, это будет очень странно.
С другой стороны, странности идут с Дарой рука об руку.
С трепещущим сердцем я следую за ней, пока ноги не начинают болеть, а лёгкие гореть огнём. Я вижу, что впереди Дара остановилась на вершине холма. Догнав её, я оглядываюсь кругом, пока остальные поднимаются за нами.
Внизу расстилается долина, зелень укрывает в ней абсолютно всё. Остатки каменной кладки, древние башни и островки, где дерево уже сгнило, обрисовывают контур поселения, которое здешние люди некогда называли домом.
Дара улыбается:
– Видите? Можно остаться здесь. Укроемся в большом здании в центре. Там нет дыр в крыше и всего такого прочего. По крайней мере, не было, когда я была там последний раз. – Сказав это, она превращается в птицу и вспархивает над долиной. Это происходит так быстро, что я не успеваю сделать ей замечание.
Лукас и остальные наконец поднимаются на вершину холма и останавливаются позади меня, тяжело дыша.
– Что это? – спрашивает Кэри.
– Наш временный дом, – отвечаю я. – Давайте попробуем спуститься в долину.
– Я могу перенести почти всех вас, – говорит Перла, но тут же добавляет: – Но не хочется бросать Ноя одного.
– Всю дорогу сюда я тренировался сдерживать свой дар, – отвечает Ной. – Возможно, на этот раз у меня получится продержаться достаточно долго.
– Не знаю, – качает головой Перла. – Мне совсем не хочется рисковать потерей магии в середине прыжка с такой высоты. Давай попробуем на более коротком расстоянии, когда спустимся.
– Наверняка найдётся тропинка. Мы пойдём все вместе, – говорю я.
Пока мы спускаемся по заросшему густым лесом склону, солнце уже опускается за деревья. В конце концов мы находим тропинку, а спустившись, обнаруживаем спящую Дару в большом здании в центре города.
Теперь, когда мы здесь, руины кажутся более внушительными. Должно быть, когда-то здесь жили сотни людей. Я не могу не думать о том, что с ними случилось. Каменная отделка великолепна, с причудливыми орнаментами и символами, которые мне незнакомы. Свет и тень гармонично сочетаются, образуя на потолке и стенах необычные узоры. Здесь тоже когда-то жили одарённые люди? Возможно, здесь почитали тех, кто владел магией, а не боялись их. Я бы хотела побывать в том времени.
Дара сопит в углу на плаще, который она, должно быть, стащила у меня из сумки, когда я отвернулась. Я решаю, что будить её стоит только в крайнем случае: нам нужно составить план, и чем меньше Дара знает, тем лучше.
Мы садимся кружком на каменном возвышении, ступеньки от которого ведут на платформу в дальнем углу огромного зала, и распределяем еду на всех. Теперь, когда нас пятеро, на завтрак уже ничего не остаётся.
– Завтра на рассвете мы отправимся в Циннию, – говорю я. – Нам необходимо найти рынок и купить еды. Теперь нас слишком много.
Лукас кивает.
– И теперь, когда мы можем ориентироваться по цветочным символам, мы можем порыскать по городу и разузнать, где находится Сад Душ. И тогда нам останется только найти способ проникнуть внутрь и освободить как можно больше одарённых людей.
– В том числе моего брата, – говорит Кэри.
– Точно, – соглашается Лукас. – И моих родителей.
