Джео обхватывает меня руками и приподнимает, делает пару шагов и кладет на мой стол. Наложник запускает руки под юбки, и слои ткани сбиваются в кучу, когда он задирает их мне на талию.
Коснувшись пальцами влажных завитков между моими бедрами, он улыбается и кусает меня за губу.
– Какая порочная царица.
– Заткнись и трахни меня.
Он смеется и развязывает шнурок на брюках, стягивает их до лодыжек.
– Как пожелаете, Ваше Величество.
Спустя секунду Джео входит в меня с такой силой, что мое тело скользит по дереву. Но это приятно. Этого-то я и хотела, приказывала, а теперь получила.
Он наклоняется, удерживая мои бедра на месте, и входит в меня мощными толчками.
– Моей царице это нравится? – спрашивает он, прижимаясь губами к моей шее и покусывая кожу.
Нравится, но я хочу большего. Хочу всего, что никогда не давал мне Мидас.
Я толкаю Джео в грудь.
– Вниз.
Он криво усмехается, но послушно выходит из меня и ложится на пол. Когда я смотрю на него алчными глазами, кровь в моих венах гудит от власти и удовольствия.
Соскочив со стола, я расставляю над Джео ноги и окидываю всего его своим взором. Джео стонет, когда мой взгляд останавливается на его гордо торчащем члене.
– Молю, моя повелительница, не будьте так жестоки.
Мне нравится, когда он умоляет.
Приподняв юбки, я сгибаю колени и медленно опускаюсь на него, и мне нравится эта поза. Царица, сидящая на своем троне.
На лбу у Джео собирается пот, руки сжимаются на моей талии, но я продолжаю двигаться неторопливо, наслаждаясь тем, как он растягивает меня своим каменным членом. Я приподнимаюсь и опускаюсь, в блаженстве запрокинув голову назад и распущенно вжимаясь в него.
– Черт, Ваше Величество, – сквозь зубы произносит он.
Мое тело ликует, пока я беру желаемое и получаю удовольствие, без которого так долго жила. Больше никогда. Никогда я не буду просто сидеть и смотреть.
Я возьму, что захочу и когда захочу.
– Да, так и будет, – говорит Джео, и я понимаю, что произнесла эти мысли вслух. – Берите все, черт возьми, если будете кончать на моем члене.
Хриплый смешок у меня обрывается, когда он входит в меня глубже, сильнее, полностью овладевая мной..
Я беру и принимаю, позволяю ему утолить мой внутренний голод, голод, который довольствуется только блаженством и властью.
С громким стоном Джео начинает безжалостно трахать меня снизу, а я уверенно скачу на своем наложнике, постепенно подбираясь к кульминации.
Удовольствие трескается, как раздробленный лед, из моего горла вырывается хриплый вздох удовольствия. Еще три толчка – и Джео грубо выругивается, кончая в меня. Его семя покрывает меня изнутри влажным теплом.
Повалившись на него, я вожу ногтями по мускулам его груди, оставляя на веснушчатой коже красные царапины.
– Ну? – с довольной улыбкой спрашивает он, тяжело дыша и закинув руки за голову. – Я справился, моя царица?
Еще несколько секунд перевожу дыхание и встаю, получая наслаждение от стона, который издает Джео, когда я с него поднимаюсь.
– Довольно неплохо, – беззаботно говорю я и направляюсь к двери, ведущей в мою спальню и ванную комнату. – Но я приказываю тебе вымыть меня и убрать учиненный тобой беспорядок.
Спустя секунду слышу, как он встает, слышу шаги за спиной. Джео хватает меня за бедра и касается горячими губами уха.
– Только если мне можно сделать это языком.
Я ухмыляюсь.
– Ты сделаешь все, что прикажет тебе твоя царица.
В награду мне раздается его смех.
– Да, Ваше Величество, я исполню любой ваш приказ.
И все остальные тоже.
Глава 27
Аурен
Я попусту трачу время, лежа на паллете и ворочаясь с боку на бок, не в силах заснуть.
Угли горят все ярче и ярче, пока черная шелуха, полыхавшая алым цветом, не обращается остывшим пеплом. Прохладный ночной воздух захватывает последнее тепло.
Жар тускнеет, а мои мысли сливаются воедино.
С той самой минуты, как командир Рип забрал меня из лап Красных бандитов, я ждала, что он вытворит что-нибудь ужасное, а его солдаты разорвут меня на части.
Вот только ничего из этого не произошло.
Наоборот, со мной обращались уважительно. Даже дружественно. Мне предоставили свободу, которую не предложил бы даже Мидас.
Но на кону стоит верность, только одно это слово, и нравственность, убежденность, за которые я так крепко держусь.
Мне жутко от того, что случится, если я оступлюсь.
Я знаю, что нельзя всецело доверять Рипу. Знаю, но…
Но.
Возможно, и Мидасу нельзя слепо верить.
Стоит проскочить этой вероломной мысли, как я тут же понимаю, что высказала ее вслух. Это шепотом произнесенное признание, прискорбное прозрение слышит лишь затухающее тепло от углей.
Я сажусь и надеваю платье, теперь оно свободное и чересчур изношенное, грязное, хотя я не раз пыталась вручную его отстирать. Я накидываю порванное пальто и натягиваю сапоги, решив пройтись, раз уже поспать мне не удается.
Я не видела Рипа после нашего вчерашнего спора.
Меня не должно это волновать. Это неважно. Разве что кажется, будто он меня избегает, наказывает, и это мучит.
Вынырнув из палатки, я ступаю на свежевыпавший снег, который хрустит под ногами. Сегодня вечером мы разбили лагерь возле замерзшего озера, и сейчас оно блестит под серпом луны.
Сама того не осознавая, я вдруг бреду к восточной части лагеря, где держат наложниц.
Останавливаюсь перед палаткой, заметив двух знакомых стражников, которые разрешили мне повидаться с девушками, когда рядом была Лу. Они отрываются от своей игры – на этот раз от карт.
Ближайший ко мне мужчина с каштановыми волосами удивленно на меня смотрит.
– Миледи, – здоровается он. – Давно вас не видел.
– Да, – бормочу я, не пускаясь в объяснения. – Можно мне их навестить?
– Уже поздно, – отвечает второй. – Но вы можете остаться на несколько минут. Я слышал, как они там шепчутся – точно еще не спят.
Я киваю и направляюсь к полам палатки, но не успеваю их приподнять, поскольку из нее кто-то выходит и перегораживает мне дорогу. Вздрогнув, я отступаю назад из-за резкого появления наложницы.
– Полли.
Ее светлые волосы заплетены в две толстые косы, однако они спутанные и сальные, а еще она кажется тоньше, чем раньше. Ее лицо не осыпано золотистой пудрой, на ней нет шикарного платья, и губки больше не трогает кокетливая улыбка. Полли выглядит измотанной, но взгляд у нее жесткий.
