– Все заслуживают выбор. Я его тебе предлагаю.
– Я не могу бросить единственного человека, который меня защищал!
Рип издает рык и проводит рукой по густым черным волосам, дергает за корни, показывая свое разочарование.
– Слушай, каждый из нас старается выжить по-своему. Я тебя за это не осуждаю.
У меня вырывает невеселый смешок. Становится еще светлее, вот-вот наступит пугающий рассвет.
– Ты делал это с самой первой нашей встречи. Осуждал меня за решение прятаться, чтобы выжить. Не притворяйся, что это не так.
– Хорошо, – опустив руку, соглашается Рип. – Но больше ты не должна прятаться.
Я холодно смотрю на него. Скрещиваю ноги, чтобы скрыть дрожь в коленях.
– Я говорила тебе, что всегда буду выбирать его.
Вижу, как Рип сглатывает, словно принимает сказанные мной слова и ощущает их горький вкус. Его взгляд, как и голос, полон этой горечи, когда он твердо произносит:
– Так тому и быть.
Глава 33
Аурен
Король Ревингер прибывает со стаей тимбервингов. Прежде я никогда не видела этих летающих чудищ. Их численность невелика: столетие назад их порода чуть не вымерла. Раньше они жили в Орее неприрученными, а теперь принадлежат только самым богатым.
Например, королям.
Всего через пару часов после наступления рассвета в небе появляются шесть гигантских птиц. Хотя птицами их назвать сложно.
В отличие от птиц у них нет клювов. Вместо них широкие морды с острыми как бритва зубами, которыми они ловко подхватывают добычу и поднимают ее в воздух. Им даже не нужно приземляться, чтобы поесть.
Одного этого хватает, чтобы у меня пропало желание к ним приближаться.
Поэтому, держась поодаль, я смотрю, как шестеро тимбервингов и их всадники спускаются в самый центр лагеря армии Четвертого королевства и исчезают из вида.
Я недолго прогуливаюсь по окрестностям, но лагерь теперь кажется жутковатым. Большинство солдат ушли поприветствовать своего короля и получить от него приказы, и все здесь теперь напоминает город-призрак. Лагерь слишком тихий, застывший, как дыхание перед криком. Интересно, замирает ли сам город Рэнхолд, когда к его границам приближается армия соседнего королевства?
Я не могу вынести этого напряжения. Не могу смотреть, как солдаты точат клинки или надевают черные доспехи вместо кожаной одежды.
Когда мне становится особенно не по себе, я сажусь у одного из костров и смотрю на пламя, слушаю потрескивание поленьев.
– Это она?
Я вздрагиваю: троица, что подошла ко мне со спины, ступала бесшумно. Встав и повернувшись, вижу, как передо мной останавливаются два незнакомых солдата, а следом за ними подходит Лу.
Она тоже полностью облачена в доспехи, на ее шее кольчужная сетка.
– Да, это она, – с мрачным видом говорит воительница.
Нахмурившись, смотрю на них.
– Что происходит?
– Король желает, чтобы вас охраняли, – говорит один из солдат.
Я поджимаю губы. Я сейчас посреди лагеря их войска. Здесь до меня никто не доберется, даже Мидас.
– То есть ваш король хочет, чтобы за мной следили, – говорю я, и выражение лица Лу подтверждает мои слова.
– Ладно, я просто тут сижу, так что устраивайтесь поудобнее, – предлагаю я и показываю на пустой табурет.
Но стражник качает головой.
– Король хочет, чтобы вам была обеспечена безопасность. Отведите нас к вашей палатке, миледи.
Я перевожу взгляд на Лу.
– Серьезно?
Она пожимает плечами.
– Извини, Золотце. Таков приказ.
Тут нечему удивляться, но я избаловалась, пробыв столько времени пленницей, на самом деле ею не являвшейся.
– Заключили сделку? – спрашиваю я. – Меня обменивают? Выкупают?
Лу кладет ладонь на рукоять меча.
– Еще не знаю.
Я быстро киваю, испытывая отвращение к этой неизвестности.
Лу оглядывает меня с головы до ног и явно хочет что-то сказать, но по какой-то причине сдерживается.
– Вы готовы, миледи? – спрашивает стражник.
Я киваю, потому что привыкла быть послушной, выполнять приказы. Но на самом деле хочу остаться у этого костра, обнять Лу, сказать, что буду по ней скучать, если больше никогда не увижу. Поблагодарить ее и других членов Гнева за помощь мне.
Наверное, Лу замечает на моем лице борьбу, потому что шагает ко мне и шепчет:
– Помни, что я тебе говорила, Золотце. Не нужно ни перед кем прогибаться, хорошо?
Ответить не могу, потому что, скорее всего, заплачу, а Лу, как мне кажется, не из тех людей, кто жаждет лицезреть чужие рыдания. Поэтому просто киваю.
Я молча веду стражников к палатке, настроение у меня мрачное. Когда я проскальзываю под полами, стражники остаются на карауле, через залитую солнцем кожу палатки проглядывают их тени.
Но я просто не могу безропотно сидеть здесь, иначе сойду с ума. Поэтому занимаю себя делом.
Я умываюсь, заплетаю волосы, вычищаю золу и ставлю таз с новыми углями, хотя не уверена, что Рип вернется. Сворачиваю меха на своей половине. Разворачиваю их. Еще раз сворачиваю. Решив, что, возможно, стоит попробовать вздремнуть, опять разворачиваю. Ложусь. Не могу уснуть.
Нахожу три пиона, которые дал мне Ходжат. Они сломались и почти раскрошились, я беру тот, что сохранился лучше всех, и, оторвав сплющенный бутон, засовываю его в карман.
Оглядевшись в палатке, вдруг понимаю, что это небольшое пристанище стало моей отрадой и что завтра я уже сюда не вернусь. Вот и все.
В горле как будто встает удушающий ком, и я кладу руку на шею, словно это поможет от него избавиться.
Но нащупываю шрам, оставленный клинком короля Фулька. Чувствуя, как нарастает страх, вспоминаю тот последний раз, когда оказалась между двумя правителями. Мне чуть не перерезали горло.
Так что же будет со мной теперь?
Не знаю, каким чудом мне удалось заснуть, но это случилось.
Что-то меня будит, в воздухе будто произошли изменения. Я сажусь на паллете и протираю уставшие глаза. Потянувшись, расправляю платье и встаю, после чего иду к выходу и осторожно выглядываю наружу.
Мои сторожевые псы еще там, тихо переговариваются. Я надеваю пальто, осторожно натягиваю капюшон, хотя снегопада нет. Не забываю и про перчатки, рукава и воротник. Убедившись, что все в порядке, выхожу.
Оба стражника тут же вскакивают.
– Миледи, вам нельзя покидать палатку.
