Из темноты со стороны высоких ярких звезд с тихим шелестом спустился аэроджет. Невидимые пальцы радара ощупали землю, оператор пробормотал: «Снижаемся, сюда, хорошо, аккуратнее». Джет подпрыгнул посреди прогалины и замер, из него вышли два человека.
Их встретили расплывчатые фигуры, помеченные пятнами лунного света. Один из встречающих заговорил с сухим австралийским акцентом:
– Доктор Грунвальд, доктор Манцелли, позвольте представить майора Розовского, шри Рамаваштара, мистера Хуанга Пу-И… – Вместе с двумя американцами набралось около двадцати человек.
Совсем недавно такую группу трудно было бы себе вообразить: русский офицер, индийский мистик, французский философ и теолог, ирландский политик, китайский комиссар, австралийский инженер, шведский финансист – как будто вся Земля тайком прислала своих представителей, чтобы поднять восстание. Все они потеряли то, что когда-то имели, и объединяла их ностальгия по утраченному.
– Я привез с собой модуль управления, – энергично объявил Грунвальд. – Как насчет тяжелых грузов?
– Все доставлено. Можно начинать в любую минуту, – сказал ирландец.
Грунвальд взглянул на часы.
– До полуночи остается несколько часов. Успеем приготовиться?
– Пожалуй, – кивнул русский. – Сборка практически завершена.
Он сделал несколько шагов по пляжу и указал на громоздкую черную конструкцию, лежащую в освещенной лунным светом лагуне. Он с товарищем еще несколько месяцев назад раздобыли пароход и оснастили его механизмами, позволившими вдвоем путешествовать в любую точку мира. В этом состояла их доля общей работы – не такая уж сложная задача для решительных людей в мире, растерявшемся от страха перед закатом цивилизации. Товарищи пересекли Балтику, забрали кое-какой груз в Швеции, по пути к условленному пункту назначения приставали во Франции, Италии, Египте и Индии. Последние дни работы по сборке космического корабля и его груза шли быстрыми темпами.
Прибой ревел и грохотал, гулко отдаваясь в дрожащей почве под ногами и плюясь белой пеной в далекие звезды. Под каблуками хрустели песок и кораллы, пальмы и бамбук сухо шелестели на слабом ветру, где-то в темноте возмущался потревоженный попугайчик. Помимо этих звуков остров был погружен в сонную тишину.
Чуть дальше от берега в объятии лиан медленно разваливались руины казарм. Грунвальд почуял кружащий голову запах цветов и гнилой сырости. По ту сторону развалин стояли недавно разбитые палатки, над ними возвышалась громада космического корабля.
Корабль был беспорочен и прекрасен – устремленная вверх колонна серого льда под лунным светом. Грунвальд смотрел на него со странной смесью ощущений – свирепым торжеством победителя, восхищением от захватывающей дух красоты, и сожалением, что очень скоро он не в силах будет понять сверхъестественную логику, давшую возможность быстро спроектировать и построить такое чудо.
Ученый взглянул на Манцелли.
– Как я тебе завидую, друг мой, – признался он.
Нескольким членам группы предстояло подняться на корабле, оседлать орбиту и выполнить заключительные работы по сборке и включению генератора поля на борту. Они были смертниками, потому что у них не было времени придумать, каким способом вернуться на Землю.
Грунвальд вообще ощущал время, как гончую, преследующую его по пятам. Очень скоро будет закончена постройка еще одного звездолета, повсюду на Земле закладывались новые космические корабли. После этого марш людского племени уже не остановить, и время не повернуть вспять. Сегодня вечером должна осуществиться последняя надежда человека – нормального человека. Не выйдет – второго шанса они не получат.
– По-моему, – произнес ученый, – еще до рассвета весь мир заплачет от облегчения.
– Нет, – покачал головой австралиец, – мы разворошим осиное гнездо. Пока они поймут, что спасены, пройдет какое-то время.
Ну что ж, времени у них как раз достаточно. Корабль был оснащен системой защиты, которую обычному человеку прежней эпохи не преодолеть и за сто лет. Автоматы уничтожат любые ракеты и корабли, запущенные с Земли. У человека, у всего живого появится шанс перевести дух, вспомнить о первичных ценностях, и поняв это, люди уже не захотят нападать на корабль.
Остальные члены группы разгрузили прибывший из Америки джет и перенесли драгоценный груз на место. Ящики опустили на землю, Грунвальд и Манцелли начали осторожно их вскрывать. Кто-то включил прожектор; в его резком белом свете все быстро позабыли о луне и окружающем их океане.
Не заметили они и продолговатый силуэт, бесшумно зависший, как небесная акула, над головой. Заговорщики подняли головы, только услышав голос с неба.
Усиленный динамиками голос обратился к ним мягко, даже с некоторым сожалением:
– Извините за неприятный сюрприз, но вы достаточно наломали дров.
Резко вскинув голову, Грунвальд увидел в небе стальной блеск, и его сердце словно дало осечку. Русский выхватил пистолет и открыл огонь, выстрелы потонули в мерном грохоте прибоя. Разбуженные птицы загомонили, захлопали крыльями, заглушая шелест пальм.
Манцелли выругался, развернулся на месте и побежал к стоящему на земле кораблю. На борту были установлены пушки, способные сбить эту летучую тварь. Грунвальд, прыгая в укрытие, успел заметить, как на боку корабля развернулась и нацелилась в небо орудийная башня. Он упал плашмя на живот. Орудие стреляло ядерными боеприпасами!
Из зависшего над головой летательного аппарата вырвался мощный ослепительный луч. Ствол пушки раскалился добела, покоробился. Тонкий палец луча провел по кораблю до самого основания, где находились конусы гравитационного двигателя. Здесь он немного задержался, походив туда-сюда. От жара плавящейся стали у людей на земле защипало лицо.
Гигантская атомно-водородная горелка, пронеслось в ошеломленном мозгу Грунвальда. Мы не сможем взлететь…
Постепенно докрасна раскалились даже стенки корабля. Швед с воплем сдернул с пальца кольцо. Манцелли с криками выскочил из корабля. Силовое поле погасло, механизмы начали остывать, люди же, стоящие внизу, напоминали поломанных роботов. Тишину нарушали только всхлипы Манцелли.
Воздушное судно противника – настоящий космический корабль, как они с опозданием заметили, – не сдвинулось с места, однако из брюха вылетела и начала плавно спускаться небольшая антигравитационная платформа. На ней стояли несколько мужчин и одна женщина. Никто из них не покинул платформу после приземления.
Грунвальд сделал шаг вперед и сгорбился.
– Феликс, – произнес он упавшим голосом. – Пит. Хельга.
Мандельбаум кивнул. Яркий свет прожектора отбрасывал на его лицо черные жесткие тени. Он ждал на платформе, пока три спокойных здоровяка, работавшие в прошлой жизни следователями, собирали оружие, которое заговорщики побросали на землю, когда оно раскалилось у них в руках. И присоединился к полицейским только после того, как они закончили. Коринф и Хельга поступили так же.
