– Расплата Инга – не помнить снов своих, а все потому, что я злоупотребляю знаниями тайными… Расплата Алисы – смерть из-за оторванной руки… Йен родился слепым, потому что Алиса видела то, что должно быть сокрыто. Но Йен отказался от навязанного дара и выбрал предложенную судьбой короткую жизнь, чтобы следующий почти не платил по счетам. Плата за грехи, плата за дары! Иви немая! Шу тоже с проблемами! А все из-за меня, – бессвязно бубнила Сив, перескакивая через камни.
Впереди показался густой темный лес. Трава и листья были сырыми, землю окутывал легкий молочный туман. Сив, не сбавляя темпа, вдохнула полной грудью. Влажный ночной воздух был переполнен тайнами и чужими снами, к которым примешивались лесные ароматы. Деревья всегда притягивали различную энергию, напитываясь ею вместе с водой, впитываемой корнями из почвы, с солнечным светом и углекислым газом, выдыхаемым людьми и животными.
Испокон веков деревья хранили древние знания и память об ушедших днях. В начале времен тоже было дерево. Священное дерево.
Сив резко остановилась. Ей показалось, что где-то вдали она слышит топот копыт. И верно. С бешеной скоростью к ней летел всадник. Прежде чем Сив успела что-то предпринять, парень на полном ходу схватил ее и уложил поперек седла, безжалостно пришпорив коня.
– Хакон, ты в своем уме? – Сив охнула, поскольку мелкий камешек, выскочивший из-под копыта, едва не прилетел ей в лоб.
– Тебе нужно то дерево? – Хин притормозил лошадь и помог Сив сесть поудобнее. – Я отвезу. Пешком далеко.
– А ты как узнал? – Сив повернула голову, чтобы посмотреть на Хакона, но тот словно нарочно отвернулся от нее.
– Догадался. Я видел жуткий сон и, проснувшись, решил поехать к тебе за толкованием. А ты, гляжу, в сторону леса бежишь.
– Что ты видел? – У Сив засосало под ложечкой.
– Доедем и расскажу. – Он снова пустился в галоп, словно убегая от самой смерти.
Спустя некоторое время Хакон остановил коня у едва заметной тропы, которая, петляя, терялась за черными колючими деревьями и вела в самое сердце леса. Мало кто пользовался этой дорогой, предпочитая более протоптанные тропы. Уж слишком густым и неприветливым был здешний лесной участок: овраги, буреломы, непроходимые заросли. Но Хакон и Сив с самого детства бегали именно по этой тайной тропе, словно души их слышали некий зов, доносящийся из мрачной лесной чащи, и не могли противиться. Бросив поводья, Хин помог ведьме спуститься, и они ступили на тропинку, каждой клеточкой своего тела ощущая незримое притяжение, что исходило из сердца леса.
– Твоя бабка ведь запретила нам возвращаться к этому дереву. – Хакон шел впереди, шумно раздвигая ветки. – Почему?
– Боялась, что мы еще что-нибудь натворим. Дерево священное. Так что тебе снилось?
Хакон остановился и заглянул Сив прямо в глаза. От взгляда по ее спине пробежали мурашки.
– Мне приснилось, что я… я… умер, – хрипло выдохнул он и торопливо приблизился к Сив. – Но я ведь жив. Что все это значит? Я ведь жив! – снова повторил он, внезапно прильнув к Сив и через мгновение целуя ее. Ведьма не нашла в себе сил оттолкнуть Хакона, настолько отчаянным и горьким был его поцелуй. Она лишь мысленно надеялась, что Ньен не бродит сиротливо где-то поблизости в своем нелепом костюме зеленого куста. Хакон тем временем сжал рукой затылок Сив, чуть откинув ее пушистые волосы, и осторожно скользнул губами по шее, слегка касаясь кожи. Девушка едва сдержала стон, ведь раньше она обожала, когда он так делал. Не выпуская Сив из объятий, Хин попытался стянуть с нее плащ, но она тут же отпрянула.
– Я не твоя жена, не забывай. Ты и так себе лишнего позволил.
– Я верну тебя, Сив! И мне плевать, магия нас связывает или что-то другое. Я не могу без тебя, – решительно ответил Хакон.
– Нет. Я теперь жена Ньена. И больше не встану в круг, покуда он жив.
– Что же ты делаешь, проклятая ведьма? – прорычал Хакон. – Хочешь, чтобы Хин умолял тебя на коленях и клялся в вечной любви? Чтобы признал свои ошибки и страхи, покаялся? Кричал о том, каким дураком был, отправляя тебя в круг?
– Мне не нужны твои клятвы, Ньен принес мне свою. – Сив попятилась, заметив, как блеснули глаза Хакона. – А уж раскаянья и подавно. Впредь думай дважды, прежде чем прогонять жену в круг.
– И ты готова отказаться от меня? – Он снова сократил расстояние между ними и схватил девушку за руку.
– Я не стану предавать Ньена, – повторила Сив. – Он мой муж.
– Мне убить его? Вызвать на поединок? – Ладонь Хакона полыхала жаром, и он еще крепче стиснул пальцы девушки.
– Ты не посмеешь. Ньен не заслужил подобного обращения. Ты сам отдал ему меня! – Сив безуспешно пыталась высвободить руку. – Поединок с тобой – верная смерть для Ньена, а я не хочу его терять. Он достойный муж. И мы принесли друг другу клятвы.
– А как же я?
– С тобой мы еще встретимся, и не раз, но не в этой жизни. Мы связаны, так боги решили давным-давно. – Сив прикрыла глаза, чувствуя, как разгоряченная кровь бешено циркулирует по венам Хакона: он был зол, но в то же время очень несчастен. – Нас ждут другие уроки, другие миры. Но клятвы предавать нельзя, клятвопреступников ждет суровая кара. А нам и без того за многое придется платить.
– Что все это значит? – Хакон выпустил руку Сив и сжал ладонями ее лицо. – Зачем тебе дерево, ведьма?
– Чтобы последний раз встретиться с ней и попросить прощения.
– С кем?
– Расскажи свой сон, Хакон, и все поймешь.
– Ладно. – Он, спрятав руки за спину, прислонился к ближайшему дереву. – Слушай. Но это странный сон. Очень реалистичный. И в нем я – совсем не я.
– Ты Матс?
– Откуда ты знаешь? – удивился Хакон.
– Видимо, твоя душа не может четко разграничивать воплощения, постигать разный опыт, а вместо этого трактует информацию, преподнося ее от первого лица, – грустно произнесла Сив. – Про Матса я знаю только потому, что я и есть Алиса. Так меня звали в одном из миров. Вернее, Алиса – часть меня, а я – часть ее.
– Алиса, – задумчиво повторил Хакон. – Я хотел ее спасти. Что с ней стало?
– Она погибла при взрыве.
Глаза Хакона распахнулись от ужаса, и он нервно провел рукой по волосам, а после сорвал с ближайшей ветки лист и принялся крутить его в пальцах.
– Расскажи мне, что стало с Матсом, – попросила Сив, понимая, каков будет финал.
Хакон вздохнул и приступил к рассказу.
* * *
Матс ужасно злился на Иви. По необъяснимому наитию накануне ночью он снова заглянул в ее нору и с ужасом осознал, что именно мастерит немая девушка. Оружие. Что-то вроде смертоносной вспышки, облучающей людей и вызывающей мучительную смерть. Когда он попытался обсудить увиденное с Иви, то девушка лишь улыбнулась, несколько раз растянув губы, словно пыталась что-то сказать, а после и вовсе перестала обращать на него внимание.
