Наконец, после очередного обеда, явившийся побеседовать Ивтад предложил Кайрусу выпить. Палач не стал отказываться от возможности согреться. Главарю Культа подали изысканный по меркам лагеря ужин, и тот разделил трапезу с пленником.
– Многие мои братья и сестры прибыли, мы ждем припозднившихся. Еще немного, и, быть может, мы начнем без них. Совсем скоро все свершится. Кайрус, ты не представляешь, как долго и с каким нетерпением я ждал этого момента! По моим расчетам, осталось чуть более чем половина цикла. Начнется новая эпоха…
Рорри
Санфелл был огромен. По-настоящему огромен, прямо как говорил дядюшка Уоррк, как рассказывал Харг, упоминал лорд Экрог Редгласс, как описывал Ниллс. Когда-то очень давно, совсем в детстве, тогда отец Дримленса, живой и здоровый, путешествовал с наследником, Рорри бывал в главном замке Ферстленда, но не особо его запомнил. Тогда он ходил всюду в сопровождении, высоченные воины загораживали ему обзор, и он мог рассмотреть только своды потолков, голубые, с синими узорами и изображениями туч – от черных до белых, – упирающиеся в них колоннами с золотыми вензелями, и натянутые между них цепи. То, что помнил лорд, по-прежнему осталось, но теперь он мог видеть и остальное.
Санфелл поражал воображение. Говорили, что его строили неприступным, но прекрасным, величественным настолько, чтобы показать возвышенность королей. По мнению Рорри, те слишком уж стремились возвыситься, от этого становилось не по себе. Замок в Синем городе выглядел в разы больше, чем родной дом лорда, Профисайфелл, и был намного больше Миррорхолла. Санфелл превышал, пожалуй, в десять раз Шинфорт, а одна башня королевского дома выглядела массивнее всей крепости, в которую Рорри привел сир Цимт до встречи с культистами.
Людей в обители Старскаев проживало и неизменно находилось огромное множество. Замок Дримленсов вместе со всем их и внутренним и внешним городом, даже с казавшимся некогда мальчику бесконечным портом, мог с трудом сравниться с главным строением столицы и прилежащей территорией. Не покидая надежных высоких и крепких стен, на которых неизменно стояли караульные, лорд смог побывать и в саду, и у озера, и на огромной поляне, где развлекали себя верховой ездой, и на небольшом ристалище, где проводились мелкие турниры для развлечения короля и, бывало, сражались сами лорды, чтобы продемонстрировать умение владения оружием или повеселить сюзерена. Дримленс повертелся и у конюшен, и у площади, рядом с оружейными, где посменно практиковались в обращении с оружием рыцари и воины.
Пруды, дорожки, разнообразные цветы, множество беседок и статуй радовали глаз любого гостя. Как и вымощенные камнями, подобранными друг под друга, тропки для прогулок. Рорри только через два дня заметил, что причиной, по которой ему привиделось, что под ногами творится неладное, был не дождь – от главных ворот к замку вела широкая дорога, отличающаяся от остальной площади. Булыжники, из которых она состояла, имели удивительные цвета, от голубовато-серого они постепенно переходили в насыщенный темно-синий, причудливо поблескивающий при свете солнца и напоминающий штормовое море. Такой же цветной путь опоясывал главную лестницу перед центральным входом.
Аурон Старскай, будущий король, приятно отличался от образа, придуманного Рорри. Не слишком противный, неожиданно вежливый с западным лордом, принц рассказал, что переделали площадь совсем недавно, в самом начале правления его отца. Он же рассказал, что помогали Старскаям в этом Вилстронги, известные добытчики разноцветных камней. Они в течение многих лет подбирали то, что будет соответствовать задумке Его Величества, и доставляли в сундуках, по слухам, обитых бархатом, чтобы ни одна грань не пострадала при перевозке.
Принц был приветлив, любезен и улыбался Рорри при каждой встрече, но сын Тормера продолжал чувствовать себя некомфортно рядом со Старскаем. Дримленс понимал, что они совсем не похожи, он не знал, что значат эти улыбки, и сомневался в их искренности. Рорри не считал Аурона другом и не сумел бы принять его таковым – мальчики жили совсем в разных условиях, будущий король никогда не переживал того, что доводилось его гостю, он не успел набраться опыта и повидать мир, а вскоре они оба займут свои законные места и их общение сведется к обычным отношениям между вассалом и сюзереном.
Регент же, пусть и выступал на стороне Дримленса, когда тот прибыл и подвергся насмешкам, но был слишком стар, чтобы стать другом, и, что хуже, выглядел серьезным и был постоянно занят. В Санфелле проживало много детей прислуги, они помогали своим семьям, за что получали еду и крышу над головой. Но, приученные не прохлаждаться и выполнять работу, они не имели свободного времени или не желали проводить его в обществе знати – Рорри часто видел, как ребятня заканчивала игры при его появлении. Юные простолюдины говорили с лордом вежливо, кратко, только по делу. С одной стороны, сердиться на них не за что, а с другой – это расстраивало. Воины, рыцари, советники, писари, лекари – все они были заняты делами и имели какие-то иные развлечения. Те, кто спас Рорри от жестоких и безжалостных людей, сиры из Серого Ордена, отправились по новым поручениям, напоследок пожелав мальчику быть сильным и идти вперед.
Во всем огромном, кажущемся бесконечным замке, с его просторными залами, многоступенчатыми лестницами, обширной территорией и многочисленным населением, не было ни одного родного, близкого человека. Рорри не с кем было поговорить, и он остро ощущал одиночество. Пока Его Величество не проболтался, что о несчастьях Дримленса и похищении его сначала лордом Редглассом, а после и сиром Цимтом поведал Ниллс.
– Ниллс? – оживился наследник западных земель. – Он же… Его же убили! Или не убили? Он сумел выжить? Он и сейчас жив?
– Ниллс прибыл в Санфелл и явился как один из просителей в последний день цикла, – ответил принц. – Он выглядел не лучшим образом, милорд, и поведал о своих неприятных приключениях и отвратительном, недостойном рыцаря поведении сира Цимта и его товарищей. Сам Ниллс также поступил чрезвычайно неправильно, он поддерживал все деяния лорда Редгласса. Впрочем, он даже не отрицал проступков.
– Ниллс жив? – не унимался Рорри.
– Да, разумеется. Его Высочество приказал заключить Ниллса под стражу, но, поскольку он является ценным свидетелем и может быть полезен, его отправили в хорошие покои, где он до сих пор проживает. Лекари позаботились о его излечении. Я предполагаю, что ничто, кроме шрамов, теперь не волнует его.
– Но почему он в тюрьме? Ниллс помогал мне и защищал меня, и за это его отправили в тюрьму? – Лорд запада поднялся на ноги. – Это несправедливо!
– Милорд Дримленс, полагаю, вам лучше присесть обратно. – Будущий король удостоил Рорри чести сидеть с ним за столом во время завтрака. Может, раньше бы мальчик и был счастлив, что его возвысили до подобного ранга, но не в этот раз. Аурон вежливо указал вассалу на место: – Вы еще ничего не отведали. А Ниллс будет находиться там до прибытия лорда Редгласса и суда.
– А после?
– Полагаю, что это зависит от решения суда и слов самого милорда Редгласса.
