Равнина…
Я не верила, что все это наяву. Казалось, сейчас открою глаза и окажусь в своей постели или в храме, у алтаря. Но воздух здесь пах совсем по-другому, дорога была ровной, из камней – только булыжники на обочине. А ветер – он гулял, не сдерживаемый мощными стенами гор.
На какое мгновение меня охватил священный трепет, даже колени подогнулись. Стало страшно от собственного безрассудства – куда я иду?
Но вот дорога пошла вверх, и вскоре слух уловил звонкий девичий смех и возбужденные голоса. Ноги сами собой замедлили ход, захотелось метнуться в ближайшие кусты и отсидеться, но я быстро напомнила себе, что вообще-то собиралась узнать, как попасть на праздник. Иначе рискую проблуждать и так ничего и не найти.
Набрав в грудь побольше воздуха, я решительно зашагала вперед. Встречу опасность лицом к лицу!
Опасностью оказалась разноцветная стайка девушек в цветочных венках. Они бойко о чем-то переговаривались и были так увлечены, что не сразу заметили идущего навстречу паренька. А когда мы все-таки поравнялись, удивленно замолчали.
Я понятия не имела, как здесь принято приветствовать друг друга, поэтому выпалила первое, что в голову пришло:
– Да хранит вас Отец Равнин, красавицы! А вы не знаете, где проходит праздник Маков? Это мне в Лестру надо?
Девчонки дружно переглянулись и взорвались смехом. Их было семеро: все ладные, румяные, с перевитыми ленточками косами. И волосы у них были светлые! Настоящие светлые волосы, почти белые! Как лен! И даже одна рыженькая – к ней я прониклась особой симпатией. Судя по тому, что одеты девицы были опрятно и нарядно, они тоже держали путь на праздник.
Одна, сложив ладошку лодочкой, наклонилась к подруге и что-то зашептала.
– Какая Лестра! Это ведь город. Мальчик, а ты что, с гор спустился? – спросила бойкая зеленоглазая красавица в ромашковом венке.
От этого вопроса я чуть не поседела. Неужели догадалась, откуда я?!
– Или из лесу вылез? – захихикала другая.
– Он такой странный, – громко прошептала третья.
– Я не здешний, – я развела руками, виновато улыбаясь.
Надо быть милой и приветливой. Я ведь исполняю роль хорошего и неприметного мальчика, так? Вспомнить бы еще, что делают и говорят парни, когда хотят очаровать девушек. Но, как назло, все полезные мысли выветрились из головы.
– Да ладно вам, что вы как змеи! – прикрикнула рыженькая. Почувствовала во мне родственную душу, видать. – Мы как раз туда направляемся. Хочешь, проводим?
– Хочу! Возьмите меня с собой!
От того пыла, с которым это было сказано, насмешницы разошлись еще пуще. Подумали, что юноша сошел с ума от радости, – один среди такого цветника! Конечно, будь на моем месте настоящий Орвин, точно лишился бы чувств и упал, красный и пылающий, что маков цвет.
– Тогда идем.
И мы двинулись в путь. Но вскоре сошли с утоптанной дороги и дальше зашагали по степи. Кожа горела от заинтересованных взглядов, шепотки за спиной раздражали, а каждый смешок я воспринимала на свой счет.
– Так можно срезать дорогу, – пояснила девушка в желтом. – Меня, кстати, Бетти зовут.
– Рад познакомиться. Я… – хотела представиться именем брата, но сразу передумала. Произошла заминка, во время которой девицы, должно быть, решили, что я слабоумный. – …меня зовут Ори.
Не знаю, откуда я взяла это имя. Просто сболтнула первое, что в голову пришло. В следующий раз нужно тщательно продумывать все детали.
– Какое странное имя, Ори, – удивилась подруга Бетти – круглощекая девица в зеленом.
– Моя мать была из далеких краев. Из очень далеких! Это она меня так назвала.
Да-да, а то как же. Ври больше, Рамона. Позорище…
– А ты что же, хочешь найти какую-нибудь девицу, чтобы затащить ее в маковое поле? – рыженькая вынырнула откуда-то слева и с любопытством заглянула мне в лицо. Сощуренные глаза смотрели хитро-хитро.
– Ну, может быть… – я не знала, что нужно отвечать. – Наверное.
Девчушки снова захихикали, одна даже рот зажала ладошкой.
– А ты хоть знаешь, ну, что надо делать?
– Знаю, – я насупилась, смутившись от пристального внимания и жарких смешков.
– Да не знает он! Вы посмотрите на этот лютик полевой. Сама невинность! – всплеснула руками Бетти, и грудь, обтянутая желтым платьем, задорно подпрыгнула.
– Он нас боится, девочки, – с серьезным лицом заключила сероглазка, что до этого молчала, только смотрела пристально.
– Ты ни разу не был на празднике?
Я вздохнула и понурила плечи.
– Если честно, не был. Меня отец не пускал! – быстро нашлась с ответом и посмотрела на насмешниц с вызовом. – А что делают на этом маковом поле?
– О-о, да ты совсем дитя, – покачала головой Бетти и подхватила меня под локоть. – Какие у тебя ручки тонкие и нежные. Ты что, не работал никогда?
– Работал! Просто я рыбак, а для этого дела силы много не требуется.
Сейчас я не лгала. Я действительно иногда ловила с отцом и Ормом форель в горных реках.
– Рыбак… рыбачонок! – прыснула Бетти.
– Рыбачишка.
– Но такой миленький! Сладкий пирожок!
Подружки загомонили, как стая сорок. Дай им волю, и за щеки трепать начнут от умиления.
– Рыбачонок надумал сегодня поймать самую жирненькую рыбешку!
Снова хохот. Да что ж это такое! Здесь все такие веселые, что ли? Искателям стоит у них поучиться радоваться жизни.
– Значит, слушай сюда, юный друг…
– Сейчас Бетти научит его плохому, – погрозила пальцем рыжая.
Но Бетти увлеченно продолжала:
– Лишиться невинности на маковом поле в эту ночь – добрый знак. Сам Отец Равнин благословит союз юноши и девушки, которые решат уединиться для… ну, для этого самого.
Горло перехватило, и я раскрыла рот, чувствуя, как щеки заливает румянец.
– Даже если родители против их брака, то после венчания на маковом поле уже ничего не смогут поделать. Потому что считается, что сам великий Отец благословил союз двух любящих сердец.
Ну, Ренн!.. Попадись только мне! Почему умолчал об этой маленькой, но важной детали? Не хотел смущать разум юной девы?
– Прекрасная традиция… – пробормотала я, пряча глаза.
– Девочки, кто идет с рыбачонком в маковое поле? – крикнула Бетти. – Занимайте очередь! Чур, я первая!
Я отшатнулась от нее так, что наступила на ногу бедной рыжуле.
– Да пошутила я, пошутила! Не пугайся.
– Правильно, нечего его пугать. Он и так, того и гляди, сбежит от нас, как заяц.
