Так что Игорь выделил себе два месяца на обучение всему, чего недоставало. Благо, в богатом Тель-Авиве все было в порядке и с яхтами, и даже с вертолетами, не говоря уж про учителей трех основных языков Израиля. С гусеничной техникой было сложнее – пришлось запланировать поездку в Россию, на Дальний Восток, где старые бронетранспортеры кое-где в тайге используют как вездеходы.
Два месяца вылились в полгода – много всего пришлось осваивать. С языками, правда, оказалось сложновато – изъясняться в итоге стал лучше, но все еще очень далеко от идеала. Ладно, не диссертации же писать…
И все же, когда Игорь вернулся к работе, резюме с новыми навыками стало привлекать больше дорогих контрактов. И сейчас он в очередной раз поблагодарил самого себя за серьезный подход к делу. С яхтами он управлялся вполне неплохо, даже с парусными, а эта была моторная и причем очень хорошего уровня.
Все же Дженни успела осушить два бокала в одиночестве прежде, чем Игорь вывел их из марины и заложил курс в сторону острова Самет. Теперь и правда можно немного повеселиться.
– Ну как не любить нашу работу? – смеялась Дженни, сбрасывая с себя одежду. Под ней оказалось совсем узенькое бикини. – Понимаешь, есть вероятность, что за лодкой будут следить: либо СБ, либо копы, либо разведка… Они ведь оба, – она махнула в сторону кают, где лежали пленники – очень важные птицы. Поэтому агентурная деятельность продолжается. Теперь я – Рачавади, а ты – Шестов. И чтобы никто ничего не заподозрил, мы должны вести себя, как вели бы они.
– То есть как? – уточнил Игорь.
– Да как?! – рассмеялась она. – Отдыхать и отрываться! Ты шорты купальные взял?
– Русские носят плавки, – сказал Игорь. – И нет, не взял.
По счастью, чистые плавки нашлись в одном из рундуков и более-менее ему подошли.
– Лысоват ты только… – сказала филиппинка, проводя пальчиком по щетине на его макушке. Но я все предусмотрела.
– Парик, серьезно? – поморщился Игорь, когда она водрузила ему на голову фальшивую темную шевелюру, вполне похожую на шестовскую.
– И самый лучший, с башки не съедет, – ответила Дженни. – Поверь специалисту. В нем даже купаться можно. Ну вот…
Она оценивающе посмотрела на Игоря, закончив пристраивать парик. Тот оказался неожиданно тугим и слегка давил на череп.
– Если будут наблюдать за лодкой, то с расстояния и ты вполне сойдешь за своего соотечественника.
Пришлось терпеть фальшивую шевелюру.
– Теперь до вечера, только гуляем! – воскликнула Дженни, устраиваясь в шезлонге на палубе. Пульт управления находился на возвышении, можно загорать и любоваться окрестностями, не отходя от штурвала. – Как стемнеет, в точке у берега подойдет лодка, скинем туда тушки.
– Не очнутся? – спросил Игорь.
С химическими средствами захвата он был незнаком. Если нужно было брать живьем, просто вырубал ударом по шее. Но теперь это показалось ему страшно примитивным.
– Я их таким коктейлем угостила, – сказала Дженни, – что точно нет. Девчонка так и вовсе больше суток проваляется, двойного отхватила. Ну да нехрен было рыпаться.
Игорь сидел у пульта и хмурился, в парике ему, много лет ходившему с бритым черепом, было неудобно, кожа головы чесалась и потела. Да и вообще становилось слишком жарко, тропическое солнце уже поднялось над морем и пекло вовсю. Хорошо хоть они были под полотняным навесом – Дженни изображала тайскую девушку из высшего общества, а они загара должны бояться как чумы.
– Чего ты такой кислый? – удивилась Дженни. – Если будешь неубедительно изображать веселье, шпики догадаются, и все дело погорит. Ну ладно, погоди… Дойдем до острова, встанем в бухте, там я тебя развлеку.
Но «развлекать» ей захотелось еще до прихода к Ко Самеду. Похоже, после короткой силовой акции аппетит к выпивке и ласкам у нее разыгрался сильнее обычного.
– Мне нужно за управлением следить, – отбивался Игорь, но она подошла и сама остановила ход.
– Мы по-быстрому, для разогрева, – сказала она. – Погляди вокруг, ты, северный лесной волчонок. Жить в этом сучьем мире стоит ради четырех вещей: бой, бухло, секс и море. У нас с тобой сегодня идеальный день, в нем будет это все…
– Пойдем хоть внутрь, – сказал он и повел ее с открытой террасы.
– А мне нравится здесь, на солнце. Кто-нибудь увидит? Так пусть завидует!
– Забыла, ты благородную изображаешь? – усмехнулся он. – Вряд ли в высшем обществе такое принято.
– Ты зануда, но ты прав, – хмыкнула она, – Пойдем уже скорее, мать твою.
И действительно, день в итоге вышел идеальный. Забавно было думать о настоящем владельце яхты, который сейчас лежал в медикаментозной отключке, в то время как они, двое преступников, веселятся вместо него.
А главное, к обеду наконец ушла проклятая тоска после молчаливого расставания с Настей. Тут, над бирюзовым морем, вся эта история, случившаяся в мрачном холодном городе, словно растаяла без следа. Их связь с Дженни была такой, как надо, как он всегда любил: страстная, дикая, бессмысленная, без привязанностей и обязательств.
Стемнело, и они пошли обратно в сторону марины. В морской черноте горела только сигнальная лампочка на мачте, и Игорь жалел, что больше не видно Дженни в ее купальнике. Когда проходили мимо одной из рыбацких деревень, филиппинка с кем-то связалась по телефону.
– Подойдем вон к тому островку, – сказала она.
Игорь подвел яхту к небольшому клочку земли, покрытому лесом, кроны в темноте казались совершенно черными. Из них доносились странные звуки: то визгливый выкрик, то шипение.
– Это чё? – удивился Игорь.
– Сразу видно, что ты не в тропиках вырос, – рассмеялась Дженни. – Это обезьяны. Но ждем мы не их. А вон тех парней…
Игорь напряг зрение и едва различил на темной воде продолговатую форму – от острова к ним на веслах шла маленькая лодка.
– Доставай тушки, – сказала Дженни.
Игорь вынес Шестова и Рачавади, все еще крепко спящих. Два сухопарых тайца, не говоря ни слова, приняли их и положили на дно своей лодки. Нагруженное суденышко под весом пленников сильно просело.
– Не потонули бы, – сказала Дженни, когда зашлепали весла. – Но по идее, эти ребята свое дело знают. А главное, любому шпику с берега ничего видно не будет: во-первых, темно, во-вторых, остров закрывает.
Лодка скоро исчезла в черном море.
Еще где-то час они шли обратно в марину. Игорь вдыхал аромат цветов и листвы, долетавший с берега. Дженни, разомлевшая после «идеального дня», что-то напевала, очень мелодично.
«В этих тропиках ночью гораздо лучше, чем днем, – подумал Игорь. – Нет проклятой жары и весь местный бардак не видно».
Но полностью расслабляться нельзя. Предстоит еще отыграть Шестова и Рачавади на обратном пути в Бангкок, под возможной слежкой.
