– Неплохо, – искренне восторгаюсь ее хитрым маневром. – Пытаться задержать меня ценой своей девственности.
– Эй! – возмущается она, вспыхнув. – Не тронь мою девственность! Да кто так знакомится?!
– Грязные простолюдины, – ухмыляюсь, шагая к ней. – Кто ж еще.
Демонстративно берусь за ремень брюк.
– Ты чего?! Ты чего?! – округляет она глаза, ее нежный подбородок трясется. Медленно иду, растягивая удовольствие. За пару шагов рыжая распахивает розовый ротик: – Миса-а-а, помоги! Меня хотят девственности лишить!
С криком рыжая срывается в спринт и исчезает за домом.
– Ну ты и шалунья! – кричу вслед. – Еще и подругу зовешь! Затейница!
Несмотря на короткое развлечение, ситуацию контролировал. Моя команда устроила с амазонками кучу малу. Друг на друге ползают, борются. Толком не прицелиться, еще случайно попаду в торчащую между коленок амазонки шевелюру Олега. Пускай резвятся – вроде парням даже нравится. Мне бы точно понравилось. Ладно, надо найти самую опасную валькирию. Тем более нашего ниндзя что-то не видно.
Раздается мужской крик. Бросаюсь на звук, заворачиваю за чугунные ворота и оказываюсь лицом к лицу со Светой. Шею ее закрывает белый платок с оскалом черепа.
Мы наставляем пистолеты друг на друга. Садистка не отрывает злого взгляда от моего лица, я же с трудом не залипаю на ее вздымающуюся грудь. И пухлую горку передка. Чертовы костюмы! Весь лобок проглядывает сквозь черную ткань! И почему он такой набухший? Будто натруженный…
У ног Белоснежки сидит лишенный доспеха Кирилл. Бросаю на него вопросительный взгляд. До парня сразу доходит.
– Нет, не ПМ – кулаками меня вынесла.
Значит, один заряд у Светы точно есть в рожке. Вдруг ледяная королева опускает ствол и едва ли не тычет дулом в лоб Кириллу.
– Э-э… ты чего? – бледнеет тот. – Я же мертвый. Труп, призрак. Нет меня!
– Стреляй себе в ногу, – велит Белоснежка мне, встряхнув серебряными волосами, схваченными в хвост. – Иначе…
Не договаривает. Бледный пальчик ее лежит на спуске.
– Плазма же мне голову расквасит, – пугается Кирилл. – Запрещено стрелять в выбывших.
– Но не блефовать, – усмехаюсь я.
Девушка хмыкает.
– Хочешь проверить, блефую ли? – она холодно улыбается поверх рисованного оскала черепа. – Или тебе плевать на друга? Стреляй себе в ногу, простолюдин.
– Я тоже без доспеха, – замечаю.
– Знаю, – сощуривает она золотые сканеры. Конечно, знаешь – благодаря родовому геному Бородовых. – Мне не терпится увидеть, как ты мучаешься.
– Охотно верю. Ты уже неделю этого добиваешься, – делаю небольшой шаг вперед. – Только извиняй – не могу. Пистолет пустой. Все заряды на твоих подружек ушли.
Развожу руками, мол, простите, что лишил удовольствия, маркиза де Сад. Блефовать не ты одна горазда.
Света резко наводит ствол пистолета обратно на меня. Купилась-таки! Сам тут же перехватываю оружие, жму спуск. И оказываюсь быстрее.
Попадаю ей в руку, княжна отдергивается с криком. Пушка валится из тонких пальцев на землю. Но доспех Белоснежка удерживает. Быстрые яркие сполохи пробегаются по броне – и всё. Минуточка, она что, Воин?
В меня летит «кулак», с такого расстояния не успеваю ни увернуться, ни соорудить «толчок». Специально же подбирался к Белоснежке поближе, надеялся выбить ее с одного выстрела. А все вот как обернулось.
Встречаю технику блоком. Мощный удар отбрасывает меня на дверь дома позади, и я вваливаюсь внутрь. Пока лечу на струганые доски пола, излечиваю разбитые предплечья. Приземляюсь на спину, тут же перекат в сторону – очень вовремя ушел! Дерево хрустит от встречи с новым «кулаком». Щепки досок летят прямо мне в уши.
Белоснежка уже внутри. Загородила проход стройным телом, на фоне светло-голубого неба четко вырисовываются ее выдающиеся выпуклости. Набухший лобок, кажется, стал еще больше, как пухлый валик. Да она, блин, возбуждается, когда меня колотит! Ну всё. Моя очередь насладиться битвой с противоположным полом.
Кидаюсь на Белоснежку, аки волк на оленя. Быстро, свирепо и осторожно. Главное, не попасть под один из бронебойных ударов, на которые так щедра Света. Пропускаю мимо ее выпады кулаками, локтями, коленями, хватаю княжну за плечо – ложно хрупкое и нежное. Уж мы-то знаем, что Белоснежке по-жесткому подавай. Броском впечатываю ледяную королеву в стену. Добротные бревна жалобно трещат, а эталонное нордическое личико Белоснежки лишь недовольно морщится. Водопад серебристых волос выбился из резинок, рассыпавшись по плечам.
– И это все?
Вредности ей не занимать, ну ничего – сейчас добавим. Сзади скольжу руками ей под мышки и выдыхаю:
– Обижаешь.
Захват за затылок, кисти сцепляю в замок. Вместе с Белоснежкой прогибаюсь мостиком. Суплесом впечатываю красотку в пол, по пути удивляясь ее легкости, несмотря на пышные формы. Чистый цветочный запах княжны слегка возбуждает.
Когда оба поднимаемся, Белоснежка сдувает серебристую прядь с лица и смотрит на бугор в моих штанах. Ее глаза раскрываются на поллица, бледные щеки вспыхивают. Да-да, заразила садизмом, а теперь ни при чем? Неси ответственность!
Княжна облизывается и снова бросается в бой. Замечаю изменения: ее движения более порывистые и необдуманные, глаза будто подернулись мутной пленкой, а губы шепчут одно и то же слово. Какое только – не пойму.
И мне самому не хочется отпускать ее горячее тело. Даже когда машет локтем мне в лицо, ускользаю, но хоть кончиками пальцами да касаюсь ее, не отрываясь. Словно приклеенный. Пипец неудобно, зато кайфово.
– Мой, – наконец слово из ее уст становится различимым. – Мой…
– Кто мой?
Неожиданно она падает на меня, ее доспех моментально гаснет, будто Белоснежку разом покинули все силы. С замутненным взором она продолжает тянуть на пол. Я не сопротивляюсь.
– Мой… мой грязный простолюдин. – У меня уши вдруг краснеют от ее слов.
А может, от того, что Белоснежка оседлала мой торс и жадно трется промежностью о рубильник у меня между ног. Даже не знаю.
– Мой… подлый… мерзкий… смерд. – Блин, ну что еще за реплики? Нет ничего поласковее?
Потеряв все тормоза, Белоснежка резко скачет по мне и томным голосом обзывает люмпеном, плебеем, снова смердом. Ну а я тем временем, чтобы не скучать, лапаю ее за сиськи.
– Тебе хорошо? – интересуюсь между жамканьем мягких буферов.
– Рррр… Ненавижу, – буквально стонет она мне в ухо и кусает его.
– Полегче, – сжимаю Белоснежку за бедра, и самого торкает так сильно, что обнимаю ее талию, дурея от близости. Избавить бы сексуальное тело от всей экипировки, да уже пора. Или еще есть время? Ведь дело пары секунд: спустить с нее и себя штаны, сдвинуть ее трусики и войти на всю длину.
