Ошиблась.
Да и что греха таить, нравится мне этот Дьявол во плоти. Денис – самый настоящий грех, но при этом так сладок и притягателен, что было бы странно, окажись он в постели полнейшим лузером.
Но вот его слова…
– Замуж? – повторяю лениво-удивлённо.
Я ещё до конца не пришла от его заявления о детях, как он уже и под венец зовёт.
– Замуж-замуж, – смеётся он негромко и целует меня в плечо. Снова повторяет: – Выходи за меня, Ангел.
– Денис… – выдыхаю его имя и вдруг улыбаюсь. – Ты всегда настолько сильно напорист и нагл, да?
– Всегда. Особенно, когда моя цель уверенно не идёт ко мне в руки, – говорит он с улыбкой и снова целует в плечо. Пальцами проводит вдоль руки, вызывая нехитрой лаской приятную дрожь и мурашки. – Ммм… Ангел мой, как же ты сладко пахнешь…
Поворачиваюсь к нему, закусываю нижнюю губу и смотрю на подёрнутые страстью голубые глаза.
– Значит, я – твоя цель? – спрашиваю с каплей ехидства в голосе. – И что ты делаешь потом со своей целью, когда она уже настигнута и находится в твоих крепких руках?
Денис касается губами моих губ и выдыхает:
– Ты не совсем цель, Ангел. Ты – моё сердце. Моя жизнь. Моя судьба. Просто ты… немного отклонилась от курса, а я вернул тебя на верную дорогу.
У меня дыхание сбивается от его слов.
– Боже… Как же ты самоуверен, – произношу с улыбкой.
Он немного морщится и с какой-то тяжестью в голосе говорит:
– Бог тут ни при чём, Ангел.
Потом вздыхает и снова непринуждённо произносит:
– Ладно, любовь моя, пока не давай мне свой ответ. Подумай хорошенько, поразмысли и когда я вернусь с командировки, с удовольствием буду готов услышать твоё безоговорочное «ДА». Твой положительный ответ станет настоящим подарком. А если ты ещё и забеременеешь, то я и вовсе стану самым счастливым.
Его последние слова заставляют меня помрачнеть и вспомнить о «помощнике» в сумке, чтобы не залететь.
А потом я цепляюсь за его слова:
– Командировка? Ты уезжаешь? Когда?
Денис смеётся, берёт мои ладони в свои и очень нежно целует каждый пальчик. Да с такой ласковостью он дарит поцелуи, что я невольно испытываю себя самой-самой желанной и действительно любимой женщиной.
– Вот видишь, Ангел, ты уже ведёшь себя как моя жена. Вопросы правильные задаёшь: «Уезжаешь?» «Когда?»
Розовею от лёгкого упрёка и со вздохом заявляю:
– Денис, я терпеть ненавижу быть в неведении и на дух не переношу неопределённостей. Если ты жаждешь получить покорную, доверчивую, молчаливую игрушку в моём лице, то нам не по пути. Несмотря на мою невинность, я никогда не была наивной. Тебе придётся рассказывать мне обо всём, как ты того требуешь от меня. Если мы начали отношения, то давай они будут открыты и откровенны, договорились?
И мне вдруг становится стыдно. Сама ведь собираюсь идти на обман. Собираюсь выпить ту чёртову таблетку, чтобы не залететь. И Денис об этом не узнает.
Но, тем не менее, я уверена в правильности своего решения. Я не беспечная и инфантильная дура, чтобы бросаться в омут с головой в эти противоречивые, слишком быстрые и невероятно огненные отношения.
Быть может, Денис не сегодня, так завтра, охладеет ко мне и всё на этом. Закончится вся его любовь до гроба. А если я забеременею, то уже дороги назад не будет. Будет ребёнок, будет истерзанное сердце, и будут разбиты на миллион острейших осколков все мои мечты и планы.
С этими мыслями в груди твердыней застывает уверенность в правильности принятого решения.
Пока я не удостоверюсь в реальности его намерений – никаких детей. Да и диплом я ещё не защитила. И на работу мечты всё равно пойду. Так какие тогда сейчас дети? Нет, нет и нет.
Надо бы ему сейчас это сказать, но… Отчего-то мне кажется, что сейчас не та ситуация.
– Девочка моя, ты слишком сильно зациклена на планировании и контроле. Теперь у тебя есть я, и ты можешь расслабиться. Но об искренности между нами спорить не буду. Ты полностью права. Никаких недоговорённостей и никакой лжи. Насчёт командировки: я должен сегодня… – он делает грустное лицо и недовольно вздыхает. – Сегодня я должен уехать. И надолго. Но надеюсь, что управлюсь быстро. Всё же ты теперь сильно мотивируешь меня делать свою работу быстрее. Не хочу с тобой расставаться, малыш…
Касается пальцем моих губ, обводит их контур и шёпотом говорит:
– А ты остаёшься здесь, в нашей квартире. Занимайся подготовкой к диплому. Если хочешь, ходи на работу. Можешь обустраивать здесь всё по своему вкусу. Деньги я тебе оставлю. Скоро привезут все твои вещи. Что ещё? Ах, да…
Поцелуй в губы и вкрадчивое:
– И обязательно жди меня, Ангел.
Хлопаю глазами и негромко говорю:
– У тебя всё так просто…
– Просто, потому что я всё знаю, Ангел. Я шокировал тебя, – говорит он, – мои заявления насчёт прав на тебя, наши стремительные отношения, моё предложение руки и сердца, дети… Всё это слишком быстро для тебя и я напугал тебя.
Не нахожу, что ответить, да и не успеваю, потому как Денис вдруг твёрдо заявляет:
– Хватит разговоров, Ангел. Снова хочу тебя…
И его руки срывают с нас одеяло и начинают блуждать по телу, а порочный рот властно и требовательно накрывает мои губы.
Очень быстро и мне становится жарко. Запах Дениса кружит голову, как и его нежные прикосновения и одурманивающий поцелуй.
Он проводит губами по линии моего подбородка и спускается ниже, пока не находит пульсирующую жилку на шее.
Выгибаюсь и запускаю пальцы в его волосы.
Как же сладко он целует и ласкает.
И снова его губы на моей груди…
Ох, что же творят его губы и язык…
А потом он вдруг поднимает мои ноги и устраивает щиколотки на своих плечах. Поза очень откровенная, но его жадный и полный страсти взгляд не позволяет мне засмущаться.
Я чувствую как его член уже возле меня, и внутри всё сжимается от предвкушения.
– Ангел, это так красиво, когда мой член исчезает в тебе, – произносит он хрипло.
Стиснув зубы, Денис медленно погружается в меня. Мне хочется снова ощутить его силу, даже грубость.
Сжимаю пальцами его руки и выдыхаю:
– Какой же ты большой…
Денис останавливается и нежно гладит меня по щеке.
– Тебе больно? – спрашивает он с беспокойством.
– Нет, мне очень хорошо. Только дай мне всего себя и сильнее, пожалуйста…
На его губах тут же расцветает дьявольская улыбка, и Денис резко входит в меня и сразу же начинает вколачиваться словно поршень.
