Обдумывая перспективы, я быстро ополоснулась и, обмотав тело полотенцем, вышла обратно в свою комнату, чтобы тут же застыть с бешено колотящимся сердцем. На моей кровати, удобно устроившись, лежал Торн. Где-то я уже видела эту картину…
— Здравствуй, Харли, — улыбнулся Джейсон.
— Я… эм… А что ты тут делаешь?
— Кажется, у меня дежавю, — хмыкнул он. — Мы еще в прошлый раз выяснили, что я здесь лежу. Но знаешь, что намного интереснее? — спросил он, поднимаясь и медленно надвигаясь на меня.
— Н-нет, — я почему-то отступила на шаг, прижавшись спиной к стене.
— Интересно, что здесь делаешь ты, — он подошел почти вплотную, нависнув надо мной.
— Хм… Я здесь живу.
— Неправильный ответ, — улыбнулся он, а в его глазах заплясали веселые предвкушающие искры. — Вторая попытка — что ты делала в душе, когда так громко стонала мое имя?
Операция «Не выставь себя перед Торном идиоткой» в очередной раз закончилась неудачей. Зато план «Соблазни своего начальника, заставив слушать собственные стоны», кажется, имел неплохие шансы на успех.
Глава 14
Четвертый закон Ньютона гласит, что тело, прижатое к стене, не сопротивляется. Эта бородатая шутка надоела всем до тошноты, набила оскомину и уже не вызывает даже тень улыбки. Но черт возьми, как же иногда она правдива!
Торн медленно надвигался на меня, заставив прижаться к стене, а когда между нами осталось не больше полуметра, навис надо мной, не оставляя ни шанса для капитуляции.
— Интересно, что здесь делаешь ты…
А мне вот интересно, как много ты слышал… Или видел… Нет, все же, скорее слышал. Дверь в ванную вроде не открывалась.
Отговорка про то, что я завела себя домашнего питомца, назвала «Джейсон» и решила таким способом его позвать, сработает? Да не, этот засранец наверняка попросит показать животинку, а ее-то у меня как раз и нет.
Да что б тебя, Агнес, когда ты научишься думать о будущем? Вот купила бы заранее какую-нибудь крыску, и сейчас была бы готовая отмазка! А что, вибратор «Торн» у меня уже есть. Мне не привыкать осквернять имя своего начальника…
— Что ты делала в душе, когда так громко стонала мое имя? — спросил Джейсон, прищурив глаза и смотря на меня с непонятным огнем во взгляде.
Так, давай разберемся… Ну да, застукал ты меня за не самым приличным занятием. Но злиться-то зачем? Это тебя как-то оскорбляет? Заметь, я даже крысу твоим именем не назвала. А ведь могла бы!
— Я… я…
— Что, Харли, отговорки закончились? — оскалился Торн.
Да щас! У меня их знаешь сколько! Я пела… Я потянула мышцу и звала на помощь… Тебе какая больше нравится? Есть еще «я тренировалась получать оргазм при твоем непосредственном участии»… Правда это уже будет не отговорка, а чистейшая правда, но не суть.
— Ты уже обсудил закупки с Лукасом? — я решила, что если сказать нечего, то лучшая стратегия — это сменить тему.
Гениальный ход! Сунь-Цзы вместе с Макиавелли обливаются слезами умиления, глядя на меня.
— Ну нет, мы не будем сейчас говорить о Лукасе, — Джейсон приблизился к моему лицу настолько, что я чувствовала его дыхание на своих губах. — Если я начну об этом вспоминать, то у меня снова проснется желание хорошенько тебя выпороть за то, что ты устроила в спортзале.
Окей, гугл, как перестать представлять эту картину в красках? И как остановить мозг от придумывания тысячи и одного способа напомнить Торну о событиях, из-за которых он захотел меня отшлепать?
— А что было в спортзале? — закос под дурочку как смысл жизни! Хотя мне даже усилий прилагать не нужно, чтобы за идиотку приняли.
— Хм… дай-ка подумать. Петтинг с угрозой для жизни, из-за которого меня теперь считают то ли геем, то ли извращенцем, то ли геем-извращенцем… Ничего не напоминает?
Хороший мой, геем-извращенцем тебя и раньше считали. Правда в очень узких кругах, но это неважно. Тебе все равно не привыкать.
— Н-нет.
— Знаешь, я шел сюда с намерением задать тебе хорошую трепку, — он наклонился к моему уху, практически задевая кожу губами. — Но теперь у меня появилась другая тема для дискуссии. Ну же, Харли, у тебя есть возможность спасти свою прекрасную задницу и избежать порки. Просто расскажи, — голосом демона-искусителя шептал Джейсон.
Это он о чем вообще? Он хочет, чтобы я добровольно отказалась от моментов, когда его рука будет прикасаться к моей обнаженной заднице? Он нормальный вообще?
Так, Агнес, что бы у тебя не спрашивали — молчи! Вспоминаем техники, которые позволяют выдержать допрос, стискиваем зубы и терпим, потому что награда слишком прекрасна, чтобы сдаться без борьбы!
— Ч-то рассказать? — сбивчиво спросила я. Мне же нужно знать, от каких вопросов увиливать.
Хотя получалось это все хуже. Его близость слишком сильно влияла на мои умственные способности. Колени подкашивались, в горле пересохло, а от недавнего расслабления после оргазма не осталось и следа. Тело было напряжено до предела. Казалось еще немного, и я просто наброшусь на него.
— Что именно ты делала в ванной? — он немного отстранился, заглядывая мне в глаза с тем же предвкушающим огнем во взгляде.
— Нууу… Я принимала душ, — закусив губу, я отвернулась, надеясь, что это хоть немного поможет, ведь зрительный контакт я выдерживать уже не могла.
А между тем, внизу все предвкушающе пульсировало. Боже! Ну неужели ему нужно быть настолько сексуальным? Он ведь еще ничего не сделал! Даже пальцем ко мне не притронулся.
— Почти правда, — хрипло заметил Джейсон, посылая вибрацию по моему телу. — Но все же не та, которую я хочу от тебя услышать.
Воспользовавшись моим положением и тем, что шея оказалась открыта, он слегка склонился, и как будто провел дорожку от уха до ключиц. Но при этом так и не дотронулся до меня губами! Только щекотал кожу дыханием, заставляя плавиться и сильнее закусывать губу в попытке сдержать стон.
— У тебя мурашки, — шепнул Торн. — Такая отзывчивая… Интересно, где еще ты такая чувствительная?
Везде! Я одна сплошная эрогенная зона, к которой ты не хочешь прикасаться! Да кто ты, мать твою, такой?! За что ты меня так изводишь? Что я тебе плохого сделала? Твои пытки слишком жестоки!
— Я… — мысли путались, и я уже даже с трудом могла вспомнить, о чем изначально шла речь.
— Ты… — продолжил он, практически мурлыкнув, все еще находясь в опасной близости от моей кожи.
— Я… — снова начала я, но замолчала, не договорив.
Вечно так продолжаться не может! Я же умру от перевозбуждения в расцвете лет. Особенно обидно будет из-за того, что смерть по такой ужасной причине наступит через десять минут после оргазма. Если продолжу мямлить, точно свихнусь. Нужно идти ва-банк!
