Наконец, дозвонилась до Марго. Но разговор, вопреки всем надеждам, прошёл плохо. Да что там — отвратительно. На неё попросту вылился ушат отборнейшего бреда. Оказывается, Лана сама взорвала свой дом и теперь наслаждается спа и джакузи в Сфере в компании элитных мужиков. Марго говорила и говорила. Оказывается, за всё время их дружбы Лана ни разу ей не помогла, Марго не повысили именно из-за неё и прочее и прочее. Высокий голос бывшей коллеги так и сочился ядом. Лана вот теперь будет вся в золоте, а ей, Марго, продолжать горбатиться в заштатном проектном бюро всю оставшуюся жизнь. В конце концов, стало невыносимо это слушать, и порталистка отключила связь.
Со звенящей пустотой в голове сделала ещё несколько звонков и получила полный набор острых ощущений. От обид, что Лана столько времени не звонила и зазналась, поэтому может и не звонить больше — до утверждения, что она такого счастья не заслуживает, и вообще сомнительно, что это она. Окончательно добили ещё несколько разговоров, в которых люди занимались откровенным подхалимажем, мол, ты помнишь, мы же с тобой друзья, и пытались договориться о помощи в будущем или прямо сейчас, уговаривая Лану воспользоваться связями в Сфере.
Она осторожно положила коммуникатор, словно боялась, что он может связаться с кем-то самостоятельно. Вот что это сейчас было? Ладно, знакомые. На то они и знакомые. Но те люди, которых она считала пусть не друзьями, но достаточно близкими приятелями. Что произошло? Переход из статуса закредитованной беднячки к положению потенциального портального мага так сильно изменил к ней отношение? И как Лана умудрилась сформировать такой круг общения? Хорошие искренние люди точно есть в этом мире! Вот Роксана, например, или… В общем, такие, как Роксана, точно есть — простые, искренние и добрые.
В принципе, на всех было по большому счёту плевать. Но реакция Марго! Такого потока зависти и желчи она не ожидала. Лана искренне любила свою яркую и острую на язык коллегу. И её некоторые колкости списывала на природное отсутствие такта, но никак не на злобу или личное отношение.
А сейчас она просто пыталась понять. Перебирала воспоминания и ощущения от дружбы с Марго. И пришла к выводу, что такая реакция, хоть и была острой, но вполне характерной для самолюбивой коллеги. Если хорошо припомнить — и туфли у неё всегда были не такие. И дом обставила дёшево и безвкусно. И сама слишком худая, а «мужчины, Эвиланочка, на кости не бросаются».
Обдумав как следует ситуацию, Лана решила, что всё к лучшему. Очень больно. Очень гадко. Но она постарается с этим справиться. Перед глазами возник корявый почерк Ворона. «Риски оценил. Не вспыхнет. В остальном — сама виновата». И что это значит? Он знал, что так будет? «Я, Ворон, в курсе намерений Солнцевой…». В голове зазвучал голос Станислава Эрнова «Не благодарите». Мелькнула картинка осторожной улыбки Эйча. «Надеюсь, разговор сложится хорошо». Фраза Эльзы: «Если что-то не доступно, то может и не нужно этого сильно добиваться?»
Они все знали? Точно — знали! Или догадывались, потому что уже сталкивались с подобным? Так всегда и происходит?
От осознания этого Лана закрыла голову подушкой. Это стало последней каплей. Внутри всё сжалось. «В остальном — сама виновата». Так стыдно и гадко ещё, пожалуй, ей никогда не было. Даже тогда, когда… И в тот раз тоже. Да пожалуй, и тогда так гадко не было. Вспомнились счастливые лица родителей. Они тоже считают, что она тут в спа нежится и наслаждается жизнью? Обида накатила, как волной кипятка ошпарили. Лана свернулась в комочек, обхватила подушку руками и лежала без слёз, пока не заснула.
На следующий день она с кровати не поднялась. Заходили люди, что-то спрашивали, но Лана молча лежала, уставившись в одну точку. К еде не притрагивалась. Поднималась только в уборную и попить воды. Диагностику ей проводили прямо в номере, каждые три часа. Думала, что капельницу с металлической жидкостью станут делать чаще. Но нет. Всё было по прежнему графику. Просто молча пришли, прокапали и ушли. Все люди, кто заходил в этот период к ней в номер, были ей не знакомы. На третий день она всё-таки поела. На четвёртый вернулась к занятиям согласно прописанному на этот день режиму.
Её отсутствие и возвращение все восприняли как должное, никто не комментировал. Результаты просели, но не критично, и через неделю Лана чувствовала себя почти живой.
Разговоры с Эйчем только почему-то не клеились. Он приходил, шутил, спрашивал, как дела. Она старалась улыбаться и быть приветливой, но её хватало только на то, чтобы попросить помощи по застопорившемуся материалу. На шутки и попытки разговорить просто делала вид, что не слышала и утыкалась в свои записи. В один из дней подняла голову и увидела за столом, в некотором отдалении, Эйча. Он сидел так, что на его лицо падала тень, и сосредоточенно писал.
К нему периодически подходили люди, тихо разговаривали. Иногда империал-советник читал полученные бумаги и подписывал. Как и когда он там появился, Лана не заметила. Помощи не требовалось, и она не стала его отвлекать. Ситуация повторялась каждый день. Это было странно. Маг незаметно приходил в часы её работы в библиотеке и оставался там, пока она не уходила на занятия. Они не здоровались и не разговаривали, но от одного его присутствия было очень хорошо. И она постепенно оттаивала.
А однажды Лана заметила, что Эйч по-прежнему сидит в задумчивом одиночестве, никто к нему не подходит, и он ничего не пишет. Осмелилась тихо позвать.
— Эйч, привет. Не отвлекаю?
Ей показалось, что она услышала, как он перевёл дыхание, и с упоением погрузилась в бархатистые ощущения от глубокого низкого голоса.
— Не отвлекаешь, Лана. Тебе нужна помощь?
* * *
Через пару дней после того, как Лана снова начала разговаривать с Эйчем, она сидела за столом в читальном зале и задумчиво чертила бессмысленные каракули на бумаге. Её окутал слабый запах миндаля с оттенком серы, и Лана обернулась. Он присел рядом, очень близко, и теперь внимательно её рассматривал, при этом чуть загадочно улыбаясь.
— Я тебе так и не рассказал до конца про второй вопрос. А ты не спрашиваешь.
— Не спрашиваю.
— Ты выглядишь потерянной, и я голову сломал, чем бы тебя порадовать. И придумал. Хочешь, покажу тебе станцию?
— Ты ломал голову, чем меня порадовать? — Лана впервые за долгое время улыбнулась. — А какую станцию-то?
— Ты была на этаже смотрителя энергостанции. Как совмещающий эту должность, я могу воспользоваться служебным положением, и показать тебе источник света и тепла всей Сферы.
Лана восхитилась.
— А можно?
— Нет, нельзя. Но если ты хочешь, пойдём.
— Хочу!
Эйч встал и направился в сторону прохода на нижний уровень. Она с озадаченной улыбкой последовала за ним. Лестницу преодолевали так же, как в первый раз, он шёл впереди и надёжно держал Лану за руку, а она медленно проводила ладонью по шершавым перилам и прислушивалась к нарастающему гулу.
— А почему пахнет миндалём и серой?
