Ханэ перехватил её руку, словно помогал устоять, и быстро провёл пальцем по тонкому запястью, выводя невидимую глазу надпись: “квартал удовольствий”. Йоко нахмурилась. Похоже, попытка перехватить инициативу пришлась ей не по нраву.
“Нижний Рынок”, — безмолвно повторила она.
Ханэ знал, что как только он уступит, попадёт в положение ведомого. Ещё чего не хватало. Они должны быть на равных.
После ещё нескольких попыток его переубедить Йоко вдруг сдалась. “Поняла”, — вывела она пальцем на его запястье.
— Вам лучше? — осторожно осведомился Ханэ.
— Благодарю за помощь, — Йоко одарила его улыбкой, но в лаково-чёрных глазах мелькнула досада.
Она отступила и направилась к главам двух кланов. Ханэ даже не заметил, когда они успели перебраться к повозке с кирином. Мгновение спустя он с глухим раздражением отметил, что туда успел подобраться Казу, которому выпала честь снять крепления и в числе первых увидеть добычу. Кроме него поближе к повозке переместился наследник Судза, но Шиёки, который тоже должен был стоять рядом с отцом, там не оказалось. Его нигде не было видно, как и девчонки, но раз никто не волновался, они, похоже, прятались где-то неподалёку.
Закатив глаза, Ханэ безмолвно пообещал богу Сусаноо, что ещё поговорит с братом, как следует себя вести. Ему в любом случае пригодится. Когда Шиёки подрастёт, его можно будет сделать своим помощником, и тогда ему придётся соблюдать приличия.
Светлый навес открепили от повозки. Ханэ перебрался поближе к Казу. Сердце заколотилось так, что ему не хватало воздуха. Казу застыл, как восковая кукла, но в его глазах Ханэ различил то же волнение, какое испытывал сам.
Ткань навеса отлетела в сторону, и взорам собравшихся предстала настоящая громадина. Это существо по размерам не уступало ятагарасу главы клана, и Ханэ ни за что бы не поверил, что его могли убить обычные волколюды, если бы не увидел его своими глазами. По шкуре кирина разлетались сине-зелёные всполохи, переходя у самых копыт почти в чёрный. Расчёсанная грива и хвост пламенели солнечными оттенками до того ярко, что, казалось, об них можно обжечься. Но больше всего Ханэ поразил рог. Всего несколько раз в жизни он видел рога кирина, но они ни в какое сравнение не шли с этим. Сколько же добыча Таруо прожила на свете, раз успела отрастить на лбу рог, который по длине был как половина кирина?
Ханэ услышал, как Казу тихо вздохнул. Его брат Обура, кажется, выругался. Вранолюды обеспокоенно переглядывались друг с другом, пока глава Судза неприкрыто наслаждался происходящим.
— Ого! — воскликнул Шиёки, высунувшись из-под локтя Ханэ. — Вот это у него морда! А он точно не оживёт?
— Он мёртв уже больше недели, — спокойно возразил наследник Судза, смерив при этом Шиёки холодным взглядом. — Я лично нанёс ему последний удар. Эта рана на голове у него от меня.
Шиёки тут же полез смотреть. Он забрался на повозку, перескочил через ноги кирина и склонился над его мордой.
— А, вижу, кажется.
Шиёки спрыгнул с повозки раньше, чем кто-либо успел его одёрнуть, и снова пристроился рядом с Ханэ. Глаза мальчишки блестели от восторга. Лёгкую неприязнь со стороны Таруо он вовсе не замечал.
— Больше недели, да? Как же он не портится? — простодушно спросил Шиёки.
Таруо не изменился в лице, зато его спутник весело фыркнул и показал на боковую часть повозки.
— Видишь эти выжженные закорючки? Всё, что находится в повозке, портится раз в десять медленней.
Шиёки глубокомысленно промычал в ответ и, потеряв интерес к кирину, скрылся за спиной отца. Пробежавшись взглядом по лицам присутствующих, Ханэ отметил несколько любопытных для себя вещей. Во-первых, среди Судза нашлись те, кого выходка Шиёки не просто позабавила. Тот же Нири теперь смотрел на юного наследника с любопытством и снисходительностью старшего, хотя меньше часа назад зыркал на всех, как сыч. Во-вторых, у Казу и Обуры, похоже, была между собой какая-то размолвка: они даже стояли в отдалении друг от друга и смотрели в разные стороны. В-третьих, Йоко успела исчезнуть без следа, и это его встревожило. Такую птицу лучше вовсе не упускать из виду. Ханэ подозревал, что она направилась на Нижний Рынок — сообщить, кому надо, что встреча с вранолюдом переносится в квартал удовольствий, — но вот куда именно сорока полетела?
Внешне Ханэ ничем не выдавал своих переживаний. Он учтиво кивал Казу, обменивался любезностями с Судза, ввернул в коротком разговоре с Таруо, что в жизни не видел такого огромного кирина, и ему должно было стоить немалых трудов одолеть это существо. На лице наследника Судза появилось странное выражение, как будто он вдруг устыдился, что ему приятны слова вранолюда.
Волки и вороны шумной толпой направились к поместью. До начала пира оставалось всего несколько часов.
* * *
Их устроили в просторных покоях, похожих на роскошную резную шкатулку. Таруо отвлекали все эти завитушки и украшения, зато сёстрам понравилось. Особенно Арухе. Младшая носилась из одной комнаты в другую, позабыв про обиду, дёргала то его, то Нири, и ни в какую не желала слушать, что надо бы отдохнуть. Несколько раз Таруо слышал за стеной голос Шиёки, но у мальчишки хватило ума подождать новую знакомую снаружи, не тревожа гостей.
Этот ребёнок вызывал у него неприязнь, которую Таруо не мог объяснить. Да, Шиёки вёл себя шумно и нахально, но его проказы не выходили за рамки. Нири в его годы был в разы хуже.
Возможно, причина была в Арухе? Шиёки не отлипал от неё с того самого момента, как увидел. Правда, ничего предосудительного он не совершал. Наоборот, заботился о гостье, как и полагается хозяину.
А кроме того, Шиёки понравился Нири.
Таруо с досадой поморщился. Вот уж не ожидал, что воронёнок сумеет добиться расположения Нири, который всю поездку ворчал, что Ёмори хуже крыс, и с ними следует вести себя осторожно.
И нескольких часов не прошло, как воплощение самой осторожности умчалось к детям. Таруо остался в комнате один, но за тонкой перегородкой вполголоса переговаривались сёстры. Он приподнял голову с подушки и прислушался. Рика спорила с Окару об ещё одном вранолюде, которого Таруо предпочёл бы не видеть.
Ханэ не сделал лично ему ничего плохого, и добытым кирином искренне восхищался, но Ханэ принимал участие в событии, которое привело к гибели одной из провинций Судза. Таруо не мог забыть этого за один приятный разговор.
К голосам сестёр добавился третий: Аруха вернулась с небольшой прогулки по поместью и взахлёб делилась впечатлениями. Недолго думая Таруо решил присоединиться к ним. Всяко лучше, чем лежать здесь в одиночку.
Толстые соломенные циновки хрустели под ногами, напоминая о первом снеге. Сама комната пахла свежестью, и в ней царила приятная прохлада. Таруо подошёл к разрисованной лотосами перегородке и сдвинул её в сторону.
Комната сестёр отличалась тем, что была на пару тонов светлее, а вместо свитка в стенной нише красовалось карликовое деревце. Насколько Таруо мог судить, это была яблоня. На ней даже плоды росли, крошечные, как семечки.
